Никто не хочет уходить во тьму в одиночку.
— Черт с ним, — сказал он, снова переключившись на Эванса и Билли. — Давайте. Зовите остальных.
Майкл с Эвансом присоединились к ним две недели назад — тогда их было пятеро. С тех пор они встретили на пути еще несколько человек. Мама с сыном были последней находкой. Теперь, когда группа разрослась, управляться с ней стало трудно. Ощущения безопасности это не приносило — появлялись все новые люди, за которыми приходилось присматривать. И требовалось все больше еды. А группа становилась все более шумной.
Но Майклу нравилось, что у них есть команда. Он чувствовал себя нужным. Он по натуре был человеком, который любит быть частью чего-то. Находясь в центре событий, он чувствовал себя сильным и уверенным. Папа говорил, что Майкл — прирожденный лидер, и если бы он видел сына, папа бы порадовался, что тот справляется со своей ролью. Майкл думал, что папа, быть может, все еще отсиживается в Денвере. Он многое знал о техниках выживания. Майкл надеялся, что когда-нибудь их пути снова пересекутся и он расскажет отцу, как здорово со всем справился. В конце концов, он возглавлял группу, в которой почти все были старше его. Эвансу было лет сорок. Билли — тридцать, но он выглядел старше: у него не хватало нескольких зубов.
Майкл в свои семнадцать стал человеком, от которого они ждали ответов на все вопросы. Он этого не хотел. Так само получилось.
Майкл встал и вздрогнул — хрустнули коленки. Он слишком долго сидел без движения. Подойдя к женщине с ребенком, он склонился над ними. Почему ему не удавалось вспомнить, как зовут мальчика? Стоило бы спросить у матери — но это выглядело бы очень глупо. Стыдно не помнить, как зовут членов твоей группы.
— Эй, — позвал он тихо.
Женщина прекратила петь и подняла глаза. Она смотрела куда-то мимо Майкла. Пару раз моргнув, наконец смогла сосредоточиться на его лице. Ее голубые глаза были мутными.
— Мы хотим проверить, что там, в доме, — сказал Майкл. — Хотите пойти с нами? Можете остаться здесь, но я думаю, что лучше держаться вместе. Я могу вам помочь. Хотите? Могу его понести.
Он протянул руки, но женщина дернулась и крепче прижала к себе ребенка.
— Нет, — пробормотала она, — он будет со мной. Как думаете, там есть кровать? Было бы здорово на минутку прилечь.
— Мы не сможем остаться, — признался Майкл. — Просто посмотрим, есть ли там еда. Оставаться небезопасно.
— Только на минутку, — повторила она. — Ему нужен отдых. Ему нехорошо.
Майкл кивнул:
— Посмотрим, что можно сделать.
Она поднялась без его помощи, не отпуская ребенка, и пошла к Эвансу. Колени у нее дрожали, но ей удавалось держаться на ногах.
То, что она не обессилела, почему-то подействовало на Майкла успокаивающе. Интересно, подумал он, будь у меня ребенок, я бы так же за него боролся? Как бы она ни ослабла, она не собиралась сдаваться.
Майкл надеялся, что сможет стать таким же сильным. Кто знает, как долго продлится эта война. Превосходство было на стороне загонщиков, но если бы люди объединились, им, возможно, удалось бы отвоевать власть. Даже если они поначалу будут за раз расправляться с одним загонщиком — это совсем не плохо.
Майкл хотел в это верить. Ему больше ничего не оставалось. Даже если все человечество окажется на грани вымирания, стоило сохранять оптимизм. Невозможно сказать, сколько человек уже погибло, потому что никакие средства связи не работали. Было бы здорово найти радиоприемник. Может, этими приборами пользуется еще кто-то из выживших. Но пока им не удавалось найти в пустующих домах ничего, кроме мобильников, компьютеров, телевизоров и прочих современных гаджетов, которые знакомы Майклу с детства и теперь стали бесполезны.
Когда-то он думал, что не сможет жить без мобильного телефона. Удивительно, как быстро все меняется.
Загонщики, без сомнения, вели себя разумно. Ходили слухи, что это они так быстро отключили сети, заблокировали радиовышки и уничтожили Интернет. Мир, лишенный средств коммуникации, охватила паника. Никто не мог объяснить, что происходит. Никто не говорил, где можно укрыться и что следует предпринять, чтобы обезопасить себя и близких. Чтобы узнать, живы ли близкие, оставался один способ — сесть в машину и ехать на поиски. Вот почему загонщики так быстро расправлялись с людьми. Те сами выбирались из домов на открытую местность и становились желанной приманкой для убийц.
По крайней мере, именно об этом они рассуждали вечерами перед сном. Говорили и о том, почему одни люди становились загонщиками, а другие — нет. Из-за чего происходит превращение. Недоумевали, что загонщики собираются делать с миром, который уничтожают собственными руками. И еще был страх, о котором никто не говорил вслух. Они не были загонщиками — пока что. Эванс считал, что если они до сих пор не пережили метаморфозу, она уже никогда не случится. Майкл с ним соглашался. Но страх никуда не девался. А что, если это лишь вопрос времени? Вдруг он однажды проснется — и увидит, как один из спутников склонился над ним, чтобы вцепиться ему в горло?
Нет, так думать нельзя. И чем бы ни оказалась эта напасть на самом деле, она, кажется, не была заразной. Майклу приходилось в это верить. Как и всем остальным.
Но в мире было полно других людей. Еще здоровых. Они прятались у себя дома, скрывались в безопасных местах. Майкл собирался их разыскать.
— Мы готовы? — спросил Эванс. Он аккуратно сложил карту и сунул ее в карман.
— Ага, — у Майкла забурчало в животе: организм напомнил ему о том, что сейчас было важнее всего. — Давайте.
Он сжал руку в кулак и слегка ударил по протянутому кулаку Эванса. Это стало их ритуалом, словно заклинание на удачу.
Майкл и Билли пошли впереди, Эванс замыкал колонну. Они трое были в группе самыми сильными и меньше других страдали от голода. По крайней мере, они старались произвести такое впечатление. На самом деле они лишь делали вид, что урчание в животе их не беспокоит.
Их группа была не так уж хорошо организована, но им все-таки удалось выжить. Они были крепкими. Но уже столько времени они провели без еды. Надолго ли хватит сил?
Они держались кромки леса, готовые чуть что спрятаться там. Они все еще были живы лишь благодаря осторожности. Но если бы их сейчас заметили, без жертв бы обойтись не удалось. Такова цена выживания. За последние несколько недель на каждого нападал загонщик. Или двое. Или трое. Последствия известны. Не каждый уходил живым. Близкие люди умирали у них на глазах. Бывало и хуже — на некоторых поднимали руку родные и любимые. Но пока держались вместе, они оставались людьми. Майкл внимательно смотрел на дом — не шевельнется ли что внутри. Крошечный блик света, колыхание занавески — что угодно, чего он раньше не замечал. У него засосало под ложечкой. Но Майкл не обратил внимания — он уже привык к страху. Мурашки на коже были так же естественны, как дыхание. Бояться разумно, только это и спасало им жизнь. Ключевым словом для них было «берегись».
Стоп.
В окне что-то шевельнулось?
Нет. Показалось. От голода помутилось в голове.
Однако… права на ошибку у него не было.
Майкл остановился и прислушался. Ничего необычного. В кронах деревьев цокали белки, а в небе виднелся тонкий клин диких гусей, которые летели вслед за солнцем. Перед ними молча возвышался дом — одинокий страж, готовый приютить изголодавшихся путников. Виднелась задняя дверь — закрытая, возможно, запертая. В почтовом ящике или под ковриком может оказаться ключ, а если нет — они разобьют окно.
Двор выглядел неухоженным. Трава, за которой, по-видимому, уже давно никто не следил, буйно разрослась.
Все чисто.
Так почему же он его обдало холодом?
— У меня плохое предчувствие, — сказал Майкл.
— Ты всегда так говоришь. — Билли хмыкнул и сплюнул.
— Сейчас особый случай.
— Тут ничего нет. Ты сам сказал. Мы несколько часов следили за домом. Чувак, я проголодался. В этом доме лежит еда. Я чувствую запах. Может, там есть консервированная ветчина. Я бы не отказался. Может, там остался какой-нибудь соус, который еще не успел испортиться, и чипсы к нему.
