— За это ты меня и любишь, разве забыл? — увернувшись от легкого тычка управляющего, Анатолий быстро скрылся в недрах помещения.
— Хороший парень, хоть и любитель вставить свои «пять копеек» куда ни попадя, — констатировал факт Петрович и окрикнул официантку с просьбой принести ему бокал не фильтрованного пива.
— Да, заметил, — сказал я, припомнив большое количество «подколов» со стороны Анатолия за один только сегодняшний день.
— О чем бы ты хотел сначала узнать? — приняв бокал от официантки в руки, Петрович ближе пододвинулся к столу.
— Я думал, что вы сначала захотите узнать что-нибудь обо мне?
— Куда нам торопиться? — он сделал смачный глоток. — Всю жизнь теперь жить бок о бок, успеем еще наговориться. Тем более, я так давно никому новому не рассказывал свою историю…
— Всем старым она уже осточертела просто, — сказал вернувшийся напарник.
— И что, что осточертела? — немного повысив тон, сказал Петрович. — У нас же здесь столько нового и интересного каждый день происходит, не успеваем обсудить даже!
— Ладно-ладно, не кипятись, — улыбаясь, Анатолий поднял бокал и чокнулся сначала с управляющим, потом со мной. — С радостью послушаю еще раз.
— Вот это правильно! — Петрович вытер губы от пены рукавом правой руки. — Начнем с самого начала. С самого детства я…
— Так, Петрович, стоп! — перебил его Анатолий. — Марк задал конкретный вопрос — почему бар оформлен с «закосом» под таверну, а ты ему про свое детство принялся рассказывать!
— Но это очень важно для понимая! — попытался парировать Петрович.
— Любитель с самого детства средневековых эпопей и ролевых фэнтезийных игр, — сказал мне напарник, пожав плечами. — Одно предложение Петрович, всего одно!
— Не умеешь ты рассказывать истории, Толик, — с грустью в голосе произнес управляющий.
— Не ругайтесь только, — я попробовал их примерить. — Лучше расскажи мне, какого живется владельцу бара в городе, где нет денег в обиходе?
— Как может житься человеку, занимающегося любимым делом, и не ломающим себе голову денежным вопросом? — он попытался изобразить недоумение на лице. — Налоги, зарплаты, акцизы, пенсия — все осталось в прошлом. Знай себе отправляй заявку на закупки снабженцам и жди посылок.
— Нашел свое место в жизни?
— Еще бы! — Петрович на радостях поднял бокал. — Знаешь, я благодарен Новогреховску и Виктору Мракову в частности, давайте же выпьем за него!
— За что именно благодарен? — никак не получилось забыть разговор с напарником про ограничение свободы.
— Как за что? Благодаря Виктору я смог переосмыслить свою жизнь, свои ценности.
— И как же ты их переосмыслил? — спросил Анатолий, подперев кулаком голову.
— Раньше меня интересовали лишь материальные вещи, теперь же я более склонен к морали. В людях я теперь не вижу лишь кошельки, вместо этого меня интересуют их истории, жизнь и опыт.
— Чтобы стать лучшим человеком пришлось лишиться возможности попасть в Рай?
— Не верю я в эти сказки.
— В смысле? — я заметил, как напарник мне подмигнул.
— Нет никакого Рая и Ада, мы сами себе придумали эти небылицы!
— С этого места можно поподробнее? — спросил я, поперхнувшись пивом. — «Индикатор» на твоей руке ни о чем тебе не говорит? Помнишь день «Озарения», слова Ангела?
— Не делай из меня идиота! — Петрович начал повышать тон. — Конечно, я знаю об «индикаторе» и помню о «Озарении»!
— Тогда почему ты считаешь все это «небылицами»?
— Потому что люди поверили в мальчишку, набившего каждому по татуировке и указавшего, как надо жить!
— О да, это же происходит каждый день, — Анатолий саркастически покивал головой и сжал губы.
— Подожди, — перебил я напарника, — тогда, что, по-твоему, в действительности произошло в тот день?
— Да все что угодно! — Петрович уже не говорил, он почти что кричал. — Заговор правительства, промывка мозгов инопланетянами, волшебство — выбирай на свой вкус!
— По-моему это бредовые теории, — сказал я и посмотрел на Анатолия, который покрутил пальцем возле виска так, чтобы только мне это было видно.
— Мне так все говорят, — вроде успокоившись, сказал Петрович. — Заметь, я не навязываю вам свое мышление и ни в коем случае не призываю вас следовать моей теории, но попрошу вас не смеяться надо мной.
— Никто и не думал смеяться, — сказал Анатолий. — Правда, Марк?
— Правда, — хорошо, что мой «индикатор» чёрен. — Просто пойми — все, что ты только что сказал, в корне отличается от моего понимания происходящего, от моего мировоззрения.
— Сколько раз безумец оказывался прав? — управляющий поднял указательной палец правой руки вверх. — Астрономов сжигали на кострах, докторов вешали!
— Как ты вообще оказался в Новогреховске? — я решил пропустить мимо ушей последние высказывания Петровича. — В городе, возведенным специально для обреченных людей? Для людей, которым закрыта дорога в Рай?
— Не верил.
— И ничего изменилось?
— В точку, — в грубом тоне произнес Анатолий. — Просто у него кризис среднего возраста. Каким образом можно решить проблему, не видя для этого возможностей? Правильно, просто отрицать ее.
— Еще посмотрим, кто из нас окажется прав, — казалось, что Петрович ничуть не обижается на слова моего напарника, видимо привык к насмешкам. — Так выпьем же за то, чтобы каждый остался при своем мнении и за то, что время всех нас рассудит!
— Не чокаясь, — сказал Анатолий.
— Не чокаясь, — подтвердил я.
Спустя пару минут, мы вдвоем с напарником вышли покурить на улицу, свежевыпавший снег приятно хрустел под ногами.
— Ты специально познакомил меня с Петровичем?
— Прости, — он сделал затяжку. — Я лишь хотел показать, что бывает с теми, кто не смирится со своим положением.
Стрелка часов приближалась к полуночи. Я подумал, что теперь точно пора идти домой на заслуженный отдых. Попросив Анатолия попрощаться за меня с Петровичем, я сделал несколько шагов по тротуару в сторону дома. Внезапно пришла «она», уже знакомая по вчерашнему вечеру моя подруга — боль…
Глава 13
«Ты спрашиваешь, почему именно тебе дарована возможность выбирать? Ты узнаешь все ответы, рано или поздно. Они это сделали со мной! Я буду тебя ждать, немного осталось».
— Почему я?!
— Марк, очнись! — голос заставил меня очнуться ото сна. Едва приоткрыв глаза, я увидел перед собой напарника.
— Анатолий, что произошло? — спросил я, уже осознавая, что нахожусь где-то в больнице на теплой кушетке — стоявшая справа капельница вполне ясно давала понять о примерном моем местонахождении. Радовало то, что не пришлось замерзать на улице в снегу и отсутствие головной боли.
— Ты упал в обморок, едва мы попрощались! — сказал Анатолий и уселся на стул возле кровати. — Ничего не приводило тебя в чувство, пришлось вызывать скорую. Дальше тебя отвезли сюда, в больничку.
— Сколько я так валяюсь в бессознательном состоянии? — за окном еще темно, так что могу предположить, что всего несколько часов. По крайней мере, очень на это надеюсь.
— В бессознательном? Да ты бредить стал! Тебе даже сделали инъекцию успокоительного!
— Зачем мне вкололи эту дрянь?
— Ты весь дрожал, потом начались какие-то конвульсии, под конец ты стал вообще говорить что-то несуразное!
— Что я говорил? — никогда ранее не замечал за собой «лунатизма».
— Мало связанная между собой речь, обрывки слов, — сказал напарник. — Что с тобой такое?
— Никакой конкретики? — я проигнорировал его вопрос.
— Перед тем, как очнутся, ты спросил «почему я?».
— «Почему я?», — за последние сутки этот вопрос мне хотелось задать немереное количество раз. Неудивительно, что обида, скрытая в подсознании, вырвалась наружу. — Чего в бреду не скажешь… Так, сколько я здесь?
— Всего пару часов.
— Что сказал доктор?
— Что я понятия не имею, что с вами происходит, — сказала вошедшая в палату девушка и привлекла наше внимание. — Может, вы мне поведаете, с чем мне пришлось столкнуться?
