— Да ну! Тут воняет! — Тощая мамочка сморщила раскрашенное косметикой крысиное лицо, поднимая звенящего младшего ногами на ограду. Старший отпрыск, хрустя пакетом, кинул шоколадное печенье в ров. Но вместо этого метко попал в столбик. Обиделся, насупился и просунул измазанный кулак с новой порцией раздавленных обломков между прутьев, пытаясь перекинуть еду львам.
Хакисс брезгливо отвернулась и подвела львицу к самому краю площадки, взревела и зевнула, показав огромные клыки.
— Не дразни льва, — равнодушно бросил папашка и прислонился спиной к ограде. Нервно заправил длинную радужную прядь с макушки за изменённое острое ухо. Остальная часть его головы была коротко пострижена цветными полосками. — А то ка-ак прыгнет и ка-ак укусит!
— Ва-а! Мам, смотри какие зубы!
— Да не видно почти ничего, — протянула мам, держа за ручки младшего и ведя его по ограждению. Ребенок, виляя огромным отвислым подгузником, бестолково шлепал ногами, то и дело промахиваясь по выпуклой верхушке заборчика. — Пойдемте лучше назад, там и потрогать можно. И так не смердит!
Старший сыночек за это время высыпал в ров ещё и сумку с игрушками и теперь с воплем бегал вокруг лавки, спасаясь от разгневанного отца.
— Боже! Берди! Серан! Что вы делаете?! Прекратите! Во имя Джи! Берди, не бей Серана! — всполошилась женщина, прижимая к себе расхныкавшегося младшего.
Серан споткнулся, упал и разревелся. Отец схватил его и отчитывая в голос, затряс так же, как его собственный сын совсем недавно тряс пакетом с печеньем.
— Берди, ты убъешь его! — завизжала женщина.
Хакисс облокотилась на ограду и с интересом смерила расстояние. Ров широкий, лев изнутри не перепрыгнет! Зато развесистая могучая магнолия нависает над половиной ямы. Снаружи внутрь прыгнуть можно! Хакисс закусила губу и склонила голову набок, влезая в сознание разошедшегося папаши.
Мужчина неожиданно уронил сына, развернулся и вскочил на метровое ограждение. Оттолкнулся, подтянулся на дерево. Пригибаясь и набирая скорость, метнулся по ветке и прыгнул! Хакисс рывком выдохнула, в мыслях вместе с человеком перекатываясь на бок и вставая.
— Боже! Берди! Берди! Что ты делаешь?! Вернись! Это же запрещено! Это же дикие настоящие животные! — всполошилась женщина, прижимая к себе плачущего ребенка. Старший сын радостно заорал и запрыгал, размахивая очередной хрустящей упаковкой еды. Веером летели куски и крошки.
Хакисс улыбнулась как Джи, одними губами.
Управлять двумя львами и человеком — это совсем несложно для императорского экзекутора!
Берди в ужасе хотел лягнуть подошедшую львицу, спрыгнуть в ров… Но вместо этого присел и обнял львицу за шею, почесал под выставленным подбородком. Львица зажмурилась и подняла морду выше, чуть ли не мурлыча… Человек поцеловал ее в нос и встал. Неторопливо похлопал по желто-пятнистому боку и ушел в пещеру — там был выход. Хакисс разглядела двери, ещё когда сканировала спящих животных.
Большеголовый лев сел, разбуженный появлением чужого, встряхнулся… Но, успокоенный ментальным сканом экзекутора, незаинтересованно проследил полуприкрытыми глазами, как чужак просунул руку сквозь прутья, нажал ключ, приоткрыл решетку и просочился в узкую щель, запирая за собой клетку.
Хакисс довела Берди во внутренний коридор и оставила шокированного нарушителя стоять на подламывающихся ногах перед торопливо подбегающими и не менее шокированными служителями.
Женщина продолжала визгливо причитать, тряся ребенком.
У обычно безлюдного вольера сгрудились невесть откуда набежавшие зеваки, галдели и таращились на совершенно пустую львиную скалу и скандальную тетку.
Хакисс незаметно напрягла и расслабила затекшие от неподвижности мышцы и накрыла всех фантомом спокойствия и безразличия. Люди внезапно замолчали. Перестали перевешиваться в ров, толкать друг друга. Энергия покинула их. Толпа потеряла интерес и с бессмысленными лицами начала расползаться от львиной площадки.
Старший мальчик, этот Серан, шмякнулся на попу и углубился в еду, горстями запихивая в рот «медовые хрустяшки».
«Крошка! Что происходит?» — вернувшийся Генри подхватил младенца, выскальзывающего из рук тупо застывшей мамаши.
«Ничего страшного не случилось! А они вели себя безобразно! Орали и дразнили животных. Я их немного успокоила. Заставила её мужа прыгнуть ко львам, но он уже выходит — он близко у служебного выхода. Я их успокоила!» — Крошка, довольная наступившей тишиной, убрала скан и направилась к лавке — вот теперь можно и пообедать, только придется найти безлюдный уголок!
Человеческий детеныш сразу захныкал.
— Каэра, ваш муж в безопасности, сейчас его приведут сюда, — Генри, утешая и курлыкая ласковости, посадил малыша в коляску. — Вон, пройдите к тому домику, это служебный вход. Сейчас он оттуда выйдет.
Но тётка, вместо того, чтобы встречать спасенного мужа, вдруг схватила Крошку за руку:
— Вы ажлисс? Такая красивая! Это ваш андроид? Меня зовут Зираида, а это мои дети, Серан и Кика, — женщина, обдавая удушливым парфюмом, хватала и тянула Хакисс уже двумя руками. — Вы поможете мне? Они вас послушают! Ваш андроид говорит…
Хакисс окаменела — её никто не смеет трогать без разрешения Джи!
— Каэра Зираида, смотрите, ваш муж уже идет! — вмешался Генри.
Женщина оглянулась и вместе со старшим ребенком побежала обниматься с отцом семейства, который, появился из служебного домика в сопровождении работников зоологического парка.
Хакисс хлопнула руками по ограде, стряхивая ощущение чужих потных ладоней и чужих глупых мыслей. Хорошо ажлисс — они могут мысленно общаться только вблизи, а лучше всего прикасаясь друг к другу. Неудивительно, что ажлисс избегают прикосновений — зачем им шквал человечьих неуправляемых мыслей?
«Генри, пойдем в беличью рощу — там нет толпы», — Хакисс повернулась спиной к львиной скале. На лавочке лежал пакет с обедом из кафе «Золотая Тучка» и из него выглядывал бутон желтой розы.
«Где ты нашел её? — Крошка вынула розу. Цветок неожиданно пах водяными лилиями: — Я думала морские розы привозят только на осенний фестиваль!»
«В цветочный на торговой площадке завезли партию. Джи заботится о тебе. Но ты не имеешь права влиять на людей без приказа», — Генри подхватил коробку с обедом и пошел следом.
«Ничего же не случилось! Я просто чуточку оживила экспозицию и развлекла львов. И эти люди сами начали! Теперь никогда не будут ныть, что настоящие животные — это скучно.»
«Крошка, ты поступила плохо! Ты же знаешь, ты не имеешь права пользоваться фантомами для себя. У человека теперь психологическая травма, и ты еще привлекла к себе внимание! А ты должна быть незаметна! Если ты будешь играть с людьми, Джи никогда не разрешит тебе самостоятельно выходить с базы».
