занавеской,» подумал Томас. Он не мог припомнить, когда в последний раз его так сильно охватывало желание.
Левитт наклонился ближе к экрану, читая что-то мелким шрифтом. Томас пошел на это. Он подкрался к закрытой занавеске справа, отодвинул ее в сторону, обошел вокруг нее и бросился к кровати. Там лежал еще один мальчик с коротко остриженными светлыми волосами, закрытыми глазами и одеялом, натянутым до подбородка. Ливитт в мгновение ока оказался на другом конце комнаты, возясь с занавеской. Он схватил Томаса за руку и потащил прочь от кровати. Однако Томас видел мальчика. И он хорошо разглядел две вещи.
Во-первых, как и у мальчика по имени Минхо, у этого парня была повязка над ушами, с одной стороны которой сочилось ярко-красное пятно крови.
А во-вторых, он увидел имя на мониторах.
Ньют.
Теперь уже трое.
Он знал три имени.
«О чем ты только думал?» Спросил Ливитт. Он провел Томаса через комнату к пустой кровати. «Мы должны следовать медицинским протоколам, соблюдать ваши зоны безопасности, проявлять максимальную осторожность. Разве вы не знаете об этих вещах?»
Томас едва не рассмеялся над этим вопросом. «Э, нет,» ответил он, не пытаясь быть саркастичным. Ему не было и десяти лет—конечно, он не знал таких вещей!
«Этот мальчик перенес операцию. Он очень уязвим. Есть микробы. Вы, конечно, знаете о микробах?» Ливитт говорил со зловещим спокойствием. «Вирусы вроде Вспышки?»
«У меня иммунитет,» сказал Томас. «Разве у кого-то из нас его нет?»
«Большинство из вас…» Ливитт замолчал, вздохнул и ущипнул себя за переносицу. «Неважно. Только… пожалуйста, не проходи больше через эту занавеску. Это понятно?»
Томас кивнул.
«Сейчас. Мне нужно начать подготавливать тебя.» Ливитт вытянул руки и оглядел комнату, словно пытаясь сориентироваться. «Хирург будет здесь через полчаса.»
В животе Томаса уже некоторое время рос пузырь паники. «Так этот парень… Минхо… он говорил правду? Ты собираешься сделать что-то безумное с моей головой?»
«Это не какое-то безумие,» сказал Ливитт, и в его голосе отчетливо прозвучало напряженное терпение. Он открыл ящик стола и вытащил оттуда больничный халат. «Что-то жизненно важное. И опять же, у Минхо была просто реакция на лекарство, которое мы ему дали—такое случается очень редко. Мы позаботимся о твоей дозировке, обещаю.» Он замолчал и повернулся к Томасу. «Послушай, ты же знаешь, какие ставки. Ты знаешь, что у тебя иммунитет к Вспышке. Ты также знаешь, что человеческая раса находится в серьезной опасности. Разве я не прав? Ты все это знаешь?»
У Томаса был только один ответ на это. «Да.»
«Тогда ты понимаешь, почему так важно, сотрудничество.» Ливитт бросил ему больничный халат. «Мы изучаем зоны поражения иммунной системы, чтобы найти лекарство. У тебя иммунитет. И все, что мы делаем сегодня, это помещаем небольшой инструмент в вашу голову, который поможет нам понять, что делает вас другим. Я обещаю, что ты быстро поправишься, и будешь рад, что мы можем контролировать ваши жизненно важные органы более эффективно. Тебе не придется каждый раз колоть руку!» Он сделал это последнее заявление с напускной веселостью. «Ну, это не так уж и плохо, правда?»
Томас пожал плечами и одновременно кивнул. В его устах это звучало так разумно - вскрыть ребенку мозг. Он опустил глаза, вертя халат в руках.
«Вон там есть ванная комната.» Ливитт указал на дверь в углу. «Почему бы тебе не переодеться и не лечь в постель? Даю слово, что все будет хорошо. Ты будешь в отключке и ничего не почувствуешь. Может быть будет головная боль пару дней. У нас есть таблетки от этого. Хорошо?»
«Хорошо.» Томас сделал шаг в сторону ванной, когда услышал крик девушки в коридоре. Он посмотрел на Ливитта, и тот встретился с ним взглядом. Они долго стояли так, ожидая, кто же начнет действовать первым. Действовать начал Томас.
Через мгновение он был уже у двери. Он распахнул ее и практически выпрыгнул в коридор, чувствуя, что Ливитт сидит у него на хвосте. Всего в нескольких десятках футов перед ним разыгралась знакомая сцена. Две медсестры-мужчина и женщина— тащили по коридору девушку с каштановыми волосами, и она всю дорогу брыкалась и кричала. Это была она. Девушка из номера 31К. Тереза.
В том, что Томас сделал дальше, не было никакого смысла. Он побежал за ней. Страдание на ее лице и страх в глазах наконец-то разорвали тот пузырь паники, который рос внутри него.
«Отпусти ее!» он закричал одновременно с тем, как Ливитт крикнул ему, чтобы он возвращался.
Медсестры повернулись, чтобы посмотреть на Томаса, и остановились, на их лицах отразилось любопытство, возможно, даже намек на веселье. Это только разозлило его еще больше. Он набрал скорость, уже понимая, что все это было безнадежным делом. По крайней мере, он покажет Терезе, что пытался.
В последнюю секунду он подпрыгнул, раскинув руки, как будто стал супергероем, готовым сразить обоих…
Одна из медсестер, защищаясь, взмахнула предплечьем, попав Томасу в голову сбоку. Острая боль пронзила его щеку и ухо, когда мир перевернулся, и он тяжело приземлился на землю; его нос сильно врезался в стену, достаточно, чтобы оглушить его. Он перевернулся и посмотрел вверх. Обе медсестры уставились на него, словно спрашивая, что с тобой? Даже Тереза перестала сопротивляться, хотя ее лицо выражало нечто совершенно иное: благоговение. Удивление. Может ли это быть улыбкой?
Томас внезапно почувствовал себя на вершине мира.
Появился Ливитт, нависший над ним со шприцем в руке. «Я думал, мы пришли к взаимопониманию, сынок. Я очень надеялся, что мне не придется этого делать.» Он опустился на колени, воткнул иглу в шею Томаса и сжал шприц большим пальцем.
Прежде чем отключиться, Томас снова посмотрел на Терезу, их глаза встретились всего на несколько драгоценных секунд. Мир уже начал расплываться, когда они утащили ее, но он ясно слышал, что она звала его.
«Когда-нибудь мы станем больше.»
Ему снились безумные сны.
Он летел по воздуху с какой-то машиной, привязанной к его спине, наблюдая за миром внизу, опаленным, разрушенным и безжизненным. Он увидел маленькие фигурки, бегущие по песку, а потом они стали расти, приближаясь к нему. Он увидел крылья, затем отвратительные лица, затем вытянутые руки, чудовища, тянущиеся к нему.
К счастью, это закончилось до того, как его разорвали на части. Следующий был гораздо приятнее.
Томас, его мама, его папа. Пикник. У реки. Он не знал, было ли это воспоминанием или желанием, но все равно ему
