– Привет, Костя, – сказала мысленно Сонечка, проводя пальцами по волосам любимого, касаясь его тщательно выбритой щеки и потрескавшихся губ, вдыхая запах, исходящий от него, аромат крепкого табака.
Костя молчал, и лицо его вдруг стало исчезать в тумане, черты истончаться, а глаза – тускнеть. Соня запаниковала, побежала вперед, догоняя Костю, она кричала, кричала так, как не кричала с самого рождения, но Костя исчезал, образы меркли, и вскоре ничего не осталось перед ней, кроме чьей-то маленькой дрожащей от страха души. Сонечка протянула руку, позволяя маленькой душе запрыгнуть на ладонь, коснулась ее подушечкой пальца и подышала на несчастную, как бы отогревая. Маленькая душа заискрилась, запылала яркими красками и робко улыбнулась Сонечке. Вернее, улыбнулась бы, если б могла.
– Привет, – прошептала Соня, – Семеныч ведь хрень спорол, правда? Ты – никакой не виртуальный образ, ты – душа, может быть, душа мамы Кролика, так?
– Так, – ответила бы душа, если бы ловкие пальцы Семеныча смогли бы сплести ей рот.
– Ты прости, что я ругаюсь, – попросила Соня. – Просто последний год выдался сложным для меня, мой любимый пропал. Сначала все думали, что он убил одного парня, имя которого я уже позабыла, а потом он неожиданно исчез, его не стало, и всем стало стыдно, потому что никто на самом-то деле не верил, что убил именно он… ладно, чего это я… Ты откуда здесь взялась, кстати? Не из печального дома сбежала?
Душа промолчала, так как рядом не было никого, кто бы мог сплести ей рот.
Последняя комната
Тут работал телевизор, показывали какие-то дурацкие земные новости, а под потолком моль бешено била о воздух крыльями. Посреди комнаты стояло пустое кресло, по бокам которого застыли накурившийся вдрабадан Семеныч и его сводный брат Федька Кролик. Будто пажи. Сонечка замерла на пороге и не решалась войти.
– Тс-с… – сказал ей Семеныч. – Ты не волнуйся. Костя здесь, в кресле. Подойди и сядь.
– Ты хоть слышал, что я сказал? – буркнул Кролик. – Мама умерла. Наша мама, Семеныч, умерла, пока ты тут накуривался.
Семеныч хохотнул. Соня смотрела на кресло: оно было совершенно, до ужаса, до дрожи в коленях, пустое. Сонечка плакала. Ее двойник кричал от радости и вытягивал к небу плакат с надписью «СВОБОДА». В синем небе над двойником летели самолеты, раскидывая вокруг боеголовки, произведенные компанией «Freedom Inc.» По улицам маршировали миротворцы, и злое солнце расплавляло асфальт у них под ногами, и ноги солдат вязли в этом асфальте, но они продолжали идти. Они тонули в асфальте, но шли, потому что впереди уверенно вышагивал сержант, который не тонул и приговаривал: «Любой из вас может пройти по горячему асфальту, воде, иной, мать ее, жидкости, главное – вера».
– Мама? – переспросил Семеныч, словно очнувшись.
– Наша мама. Наша единственная мама.
Семеныч надолго замолчал, тупо вглядываясь в мельтешение цветных пятен на экране телевизора. Сонечка, чуть успокоившаяся, прошла в комнату и села в кресло. Кресло, кажется, еще хранило Костино тепло, а сиденье было изрядно помято его задом.
– Сначала Валерка и Костик Шилов, теперь мама, – задумчиво произнес Семеныч. – Эй, подр-руга, все время забываю, как тебя там… ты хоть цветы принесла, нос-понос? Сейчас на кладбище слетаем, я тр-равы возьму, помянем заодно. Эй!…
– Не по закону это! – воскликнул Федька. – Нельзя использовать геликоптер для личных…
– Не с тобой разговариваю. Эй, подруга!…
Сонечка не отвечала. Она неподвижно сидела в кресле, до боли зажмурив глаза, и представляла Костю, представляла его виртуальный образ, исчезающий, когда она о нем не думает, и она подумала, что маленькой Костиной душе, даже если он умер тогда, что, конечно, немыслимо, потому что в раю не умирают; так вот, душе будет приятно, если Сонечка будет о ней думать, и она решила всегда думать о ней, и тогда хоть что-то в этой жизни получит смысл.
Двойник Из Прихожей корчился от смеха, держась обеими руками за непропорционально большой живот, можно даже сказать – пузо.
– Соня… – позвал Кролик. – Соня! Сонечка!
Двойник съежился, дернулся, как на пленке в кинотеатре, и взорвался. Гнилые лепестки закружили по прихожей, облепляя пол, стены и потолок.
– Привет, Соня, – сказал Костя грустно. – Жаль, но я знаю, ты просто снишься мне.
Сонечка не ответила.
Они обнялись.
Ростов-на-Дону
Июнь – ноябрь 2005 года.
Краткие выдержки из бестселлера «Беседы с Жоржем…», которые вполне сойдут за примечания к этой книге
Послушай, Жорж, что я выудил из всемирной паутины:
«Слова «fee, fi, fo, fum» не существуют в английском языке. Долорес взяла эту фразу из сказки про Джека и Великана. Когда Джек убегал от Великана, он слышал, как тот, настигая его, повторял «fee, fi, fo, fum». Таким образом, этот вымышленный термин означает плохое обращение с детьми, издевательства над ними».
Давай обсудим, Жорж, это спорное утверждение. Во-первых, многоуважаемый автор мало смыслит в английском языке, потому что, например, слово «fee» в английском языке все-таки существует и означает оно… (далее неразборчиво, какой-то ублюдок вылил на страницу кофе).
Slo-mo – См. классический художественный фильм «Матрица» братьев Вачовски. Кстати, кино, телевиденье и Интернет считаются главными «уничтожителями времени (тм)» в XX—XXI веках.
(тм) – Древнеамериканская руна, расшифровываемая как «trade mark». Мы затрудняемся определить, что означают эти мудреные слова, ныне полностью выведенные из английского языка, однако есть мнение, что руна (rune) «trade» означает «торговля», а руна «mark» – «марка», старинная денежная единица. То есть двойная руна «trade mark» – это ничто иное, как торговая денежная единица, предназначенная для торговли физическим товаром, то есть таким, который можно пощупать. Надпись «Ливерная колбаса (тм)» означает, что колбаса стоит одну торговую марку. Надпись «Проститутка (2 тм)» означает, что один час с проституткой стоит 2 торговые марки и что ее разрешается щупать во время сеанса. Надпись «Кинофильм (тм)» некорректна, потому что фильм пощупать нельзя; разве что новейший, с полным погружением в реальность кинокартины.
Хвостатик – Мифическое существо, обитающее, по преданиям, в самых захолустных деревнях и поселениях Беловодья и местности Китеж. Места обитания хвостатика – заброшенные бочки с водой, чаще металлические, ржавые. Хвостатики, напоминающие с виду головастиков, таковыми не являются. Питаются черными металлами, древесиной и особо крупными микробами, забывшими, что размножаться следует делением.
