Возвращение прошло без всяких событий. Гурдже сказал, что хочет на всем обратном пути спать, — ему был нужен сон, отдых, забвение. Корабль настоял, чтобы Гурдже сначала все обдумал, хотя оборудование для сна было готово. Десять дней спустя корабль смилостивился, и человек, который мрачнел с каждым днем, с благодарностью погрузился в сон без сновидений в условиях пониженного метаболизма.
За эти десять дней Гурдже не сыграл ни одну игру, не произнес и десятка слов, даже не утруждал себя одеванием — большую часть времени он сидел на одном месте, уставившись в стену. Автономник согласился с тем, что погрузить Гурдже в сон — это, пожалуй, самое милосердное, что можно для него сделать.
Они пересекли Малую туманность и встретились с ВСК класса «Предел» «Хватит тонкостей», который возвращался в основную галактику. На обратный путь ушло больше времени, но и спешки особой теперь не было. «Фактор» оставил ВСК вблизи верхних пределов галактического лимба и устремился вниз, минуя звезды, пылевые поля и туманности, где мигрировал водород и образовывались солнца. В не-пространстве, где двигался корабль, Дыры были столбами энергии, протянувшимися от материи до Сетки.
Машина медленно вывела человека из сна за два дня до возвращения домой.
Он сидел, не двигаясь и уставясь в стену. Он не играл ни в какие игры, не интересовался новостями, даже почту не просматривал. По просьбе человека корабль не стал оповещать его друзей, только послал эхосигнал, запрашивая разрешение на подход у Узла Чиарка.
«Фактор» опустился на несколько сот метров и полетел вдоль берега фьорда, тихо проскользнув между заснеженными горами; в его хищном корпусе, когда он летел над темной, спокойной водой, слабо отражался серо-голубой свет. Несколько людей в яхтах или близлежащих домах увидели большой корабль, тихо пролетающий мимо, проводили его взглядом, а он тем временем маневрировал между берегами, водой и рваными облаками.
Икрох был темен, без единого огонька. Его накрыла тень бесшумного корабля, трехсотпятидесятиметровый корпус которого завис над домом.
Гурдже в последний раз окинул взглядом каюту, в которой спал — неспокойно — последние две корабельные ночи, потом медленно пошел по коридору в блистер модуля. Флер-Имсахо следовал за ним с одним небольшим чемоданом, жалея, что человек не переоделся и остался в этом жутком пиджаке.
Машина проводила человека в модуль и спустилась вместе с ним. Лужайка перед домом была безупречно белой и нетронутой. Модуль остановился в сантиметре от ее поверхности и открыл заднюю дверь.
Гурдже спустился на землю. Воздух был ароматный, свежий, ощутимо прозрачный. Гурдже ступал по снегу, хрустя и скрипя ботинками. Он повернулся и заглянул внутрь модуля. Флер-Имсахо вручил ему чемодан. Гурдже посмотрел на маленькую машину.
— Прощайте.
— Прощайте, Жерно Гурдже. Не думаю, что мы когда-нибудь встретимся.
— Думаю, нет.
Он сделал шаг назад, между тем как дверь начала закрываться, а аппарат — очень медленно подниматься. Потом Гурдже сделал пару быстрых шагов назад, пока не увидел автономника над поднимающейся створкой двери, и крикнул:
— Только одно. Когда Никозар выстрелил из ружья и луч отразился от зеркального поля и убил его — это было случайно или это сделали вы?
Гурдже думал, что автономник не ответит, но перед тем, как дверь закрылась и клинышек света, просачивавшийся сквозь щелку, исчез, Гурдже услышал слова машины:
— Я вам этого не скажу.
Он стоял и смотрел, как модуль возвращается на ожидающий его корабль. Модуль скрылся в корабле, блистер закрылся, и «Фактор сдерживания» почернел: его корпус превратился в идеальную тень, темнее ночи. По всей его длине загорелись огни, складываясь в надпись на марейне: «Прощайте». Потом корабль стартовал, бесшумно устремляясь в небеса.
Гурдже смотрел на него, пока горящие слова прощания не превратились в ряд подвижных звезд, исчезавших среди призрачных облаков. Он посмотрел вниз, на голубовато-серый снег, потом снова поднял голову — корабля уже не было.
Гурдже постоял некоторое время, словно ждал чего-то, затем повернулся и по белой лужайке пошел к дому.
Он вошел внутрь. В доме было тепло, Гурдже сквозь тонкие одежды внезапно пробрала дрожь. Это длилось всего секунду, а потом вдруг включился свет.
— Ух! — Йей Меристину выпрыгнула из-за дивана, стоявшего у камина.
Из кухни с подносом появился Амалк-ней.
— Привет, Жерно. Надеюсь, вы не возражаете…
На бледном заостренном лице Гурдже появилась улыбка. Он поставил чемодан и посмотрел на обоих: Йей со свежим лицом, ухмыляясь, стояла перед диваном, а Хамлис, окутанный оранжево-красным полем, ставил поднос на стол перед слабо потрескивающим камином. Йей налетела на Гурдже, обхватила руками, прижала к себе, рассмеялась, потом отодвинулась.
— Гурдже!
— Привет, Йей. — Он обнял ее.
— Ну, как ты? — стиснула она его. — Жив? Здоров? Мы надоедали Узлу, пока он нам не сообщил, что ты точно возвращаешься, но ты же спал все это время, да? Даже писем моих не читал?
Гурдже отвернулся.
— Нет. Я их получил, но не… — Он покачал головой, опустив глаза в пол. — Извини.
— Бог с ним. — Йей похлопала Гурдже по спине и, обняв одной рукой за плечо, повела к дивану.
Он сел, посмотрел на обоих. Хамлис разворошил валежник в камине, и огонь взметнулся выше. Йей вытянула руки в стороны, демонстрируя короткую юбку и блузку.
— Ну, как, я сильно изменилась?
Гурдже кивнул. Йей, как всегда, была хороша, сочетая в себе мужскую и женскую привлекательность.
— Я меняюсь в обратную сторону. Еще пару месяцев, и я вернусь туда, откуда начинала. Жаль, Гурдже, что ты не видел меня мужчиной. Я была великолепна!
— Он был невыносим, — сказал Хамлис, разливая подогретое вино из пузатого графина.
Йей рухнула на диван рядом с Гурдже, снова обняла его, издавая горлом урчащие звуки. Хамлис протянул им слегка парящие над подносом кубки.
Гурдже с благодарностью выпил.
— Вот не ждал тебя увидеть, — сказал он Йей. — Я думал, ты уехала.
— Я уезжала, — кивнула Йей, отхлебывая вино. — А теперь вернулась. Прошлым летом. Чиарку придается парная плита, и у меня есть кое-какие планы… Я теперь координатор по дальней стороне.
— Поздравляю. Плавающие острова?
Йей несколько секунд смотрела на него пустым взглядом, потом прыснула в свой кубок.
— Никаких плавающих островов, Гурдже.
— Но зато много вулканов, — язвительно сказал Хамлис, всасывая струйку вина из емкости размером с наперсток.
— Ну, может, только один, маленький, — кивнула Йей. Волосы у нее были длиннее, чем ему помнилось, и иссиня-черные. Но по-прежнему волнистые. Она легонько ущипнула его за плечо:
