Ознакомительная версия.
Я сказал:
— Я отнюдь не пытаюсь сострить. Я подумал, что вы могли быть с Сент-Анн. Здесь большинство из нас относятся к одному и тому же планетному фенотипу, за исключением цыган и преступников, а вы отнюдь не походите на его представителя.
Он заметил:
— Я и сам обратил на это внимание. О вас можно сказать ровно то же самое.
— Мне часто говорят, что я очень похож на своего отца.
— Да? — Он посмотрел на меня как-то особенно пристально. — Скажите, вы клон?
— Кто? — Я слышал это слово, но связывал его исключительно с ботаникой, и, как это со мной обычно бывало, когда я хотел блеснуть своими познаниями, я снова ощутил себя глупым первоклашкой.
— Я говорю о партеногенетическом размножении, так что новый индивидуум — или индивидуумы, можно получать тысячи, если захочется, — будет обладать генетической структурой, идентичной родителю. Это не согласуется с нуждами эволюции, поэтому на Земле такая практика незаконна, однако я думаю, что здесь за такими вещами следят не очень пристально.
— Вы говорите о людях?
Он кивнул.
— Никогда о таком не слышал. Сомневаюсь, что вы найдете здесь необходимую технологию: мы слишком отстали от Земли. Конечно, мой отец мог бы придумать для вас кое-что.
— Я не собираюсь делать ничего такого, — возразил он.
Тут вернулась Нерисса с кофе, и тем самым оставила невысказанным все, что мог еще поведать доктор Марш. Честно говоря, предположение насчет своего отца я высказал больше по привычке и подумал, что это маловероятно, выкинуть такой биохимический tour de force[7], но возможность есть всегда, особенно за крупное вознаграждение. Мы молчали, пока Нерисса расставляла чашки и наливала; когда она ушла, Марш оценивающе сказал:
— Весьма необычная девушка.
Я обратил внимание, что у него необычные глаза: ярко-зеленые, без коричневых крапинок, обычных для большинства зеленоглазых. Я очень хотел расспросить его о Земле и новых разработках, используемых там, и мне уже не раз приходило в голову, что девушки могут оказаться эффективным способом задержать его здесь или по крайней мере вернуть его сюда. Я сказал:
— Вам надо увидеть некоторых поближе. У моего отца прекрасный вкус.
— Я бы лучше повидал доктора Вейля. Или это он ваш отец?
— О нет! — сказал я с искренним сожалением.
— Но он здесь живет, или по крайней мере, это тот адрес, что мне дали. Салтимбанк-стрит, 666, Порт-Мимизон, Департамент де ла Мэн, Сен-Круа.
Он выглядел очень целеустремленным; казалось, что, если я просто объясню ему, что вышла ошибка, он уйдет. Я сказал:
— Я слышал о гипотезе Вейля от моей тетушки. Она ее ярый сторонник. Может быть, попозже, вечером, вы захотите побеседовать с нею?
— Не могу ли я увидеться с ней сейчас?
— Моя тетушка принимает очень немногих; откровенно говоря, мне рассказывали, что она поссорилась с моим отцом еще до моего рождения и редко покидает свои апартаменты. Управляющие отсылают ей доклады, и она, как я полагаю, всю нашу домашнюю бухгалтерию, но очень редко можно увидеть мадам вне ее комнат или же впустить кого-то незнакомого туда.
— А почему вы говорите об этом мне?
— Чтобы вы поняли, что даже при наилучшем стечении обстоятельств для меня может оказаться невозможным устроить вам эту встречу. Пo крайней мере нынче вечером.
— Вы можете просто спросить, знает ли она теперешний адрес доктора Вейля, и если да, то где это.
— Постараюсь помочь вам, доктор Марш. Честно.
— Но вы не думаете, что так будет проще всего?
— Увы, нет.
— Другими словами, если вашу тетушку просто попросить об этом и не дать ей возможности составить обо мне свое суждение, то она может отказать мне в информации, даже если ей известен адрес?
— Было бы полезно сначала немного побеседовать. Есть много всего, что я желал бы узнать о Земле.
На мгновение мне показалось, что под черной бородой промелькнула сдержанная разочарованная усмешка. Он сказал:
— Но это я бы хотел для начала…
Его снова прервала Нерисса, наверное, с тем, чтобы узнать, не требуется ли нам чего-либо еще с кухни. Я готов был придушить ее, когда доктор Марш запнулся на полуслове и сказал:
— А не может ли эта девушка спросить вашу тетю, примет ли она меня?
Соображать пришлось быстро. Я рассчитывал пойти сам и, выдержав паузу, вернуться и объявить, что моя тетушка готова принять доктора Марша позднее, что дало бы мне добавочную возможность расспросить его, пока он будет ждать. Но была еще и вероятность (без сомнения, преувеличенная моей жаждой узнать о новых открытиях, сделанных на Земле), что он не станет ждать — или, когда и если все же встретится с тетушкой, непременно упомянет об этом инциденте. Если же я пошлю Нериссу, то останусь с ним, по крайней мере, до тех пор, пока она будет бегать к тетке, да еще есть основательный шанс, что моя тетушка окажется занятой каким-то делом, которое захочет довести до конца, прежде чем встречаться с незнакомцем.
Я разрешил служанке уйти, а доктор Марш дал ей одну из своих карточек, написав на обороте несколько слов.
— А теперь, — сказал я, — что вы собираетесь у меня спросить?
— О, про этот дом; на планете, колонизированной всего два века назад, он выглядит абсурдно старым.
— Он и был выстроен сто сорок лет назад, но у вас на Земле есть, должно быть, и намного старше.
— Думаю, что да. Их там сотни. Но один из них приходится на тысячу таких, которым меньше года. Здесь же почти все здания, что я видел, так же стары, как это.
— Мы здесь никогда не сбивались в кучу, и нам не приходилось ничего сносить; так говорит Мистер Миллион. И сейчас тут меньше людей, чем было пятьдесят лет назад.
— Мистер Миллион?
Я рассказал ему о Мистере Миллионе, а когда закончил, он сказал:
— Похоже, что у Вас здесь есть несвязный симулятор десять-девять, что весьма интересно. Ведь их было сделано всего несколько штук.
— Симулятор десять-девять?
— Миллиард, десять в девятой степени. В человеческом мозгу несколько миллиардов синапсов; но было открыто, что их деятельность прекрасно можно воспроизвести в компьютерной симуляции…
Казалось, не прошло и минуты, как Нерисса ушла, и вот она уже возвратилась. Присев перед доктором Маршем, она объявила:
— Мадам примет вас.
Я пробурчал:
— Сейчас?
— Да, — бесхитростно ответила Нерисса. — Мадам сказала, прямо сейчас.
— Тогда я провожу доктора. Останься у дверей.
Я сопровождал доктора Марша по темным коридорам, идя в обход, чтобы времени было побольше, но он, казалось, выстраивал в уме вопросы, которые хотел задать моей тетушке, пока мы шли мимо облезлых зеркал и рассохшихся ореховых столиков, и отвечал мне односложно, когда я пытался выспросить его, что происходит на Земле.
Ознакомительная версия.
