перетекать в голову, еще больше мешая сосредоточиться.
– Соберись, тряпка, – шикнул внутренний голос, и рука, повиновавшись, повернула ключ в замке зажигания. Мотор неуверенно заработал, словно забыл, как это делается, за последние два месяца.
Опустив лоб на руки, Мелани стала разглядывать приборную доску.
– Черт! – горела желтая лампочка – заканчивался бензин. – Черт, черт, черт! – кулаки стучали по рулю, не веря в такое невезение.
– Мелани? – обеспокоенный голос принадлежал соседу, благочестивому семьянину с тремя детьми, который как-то пытался подкатить к ней на одной из вечеринок. – Тебе помочь?
– О, Крис! У меня закончился бензин, а мне надо на работу. – девушка выбралась из машины и в порыве чувств обняла удивленного молодого мужчину.
– Привет, Мелани, – едкий как соляная кислота голос принадлежал жене Криса, которая недолюбливала ее с первой встречи.
– Привет, Эмма, – натянутая улыбка.
– Так что, подвезти тебя? – напомнил о своем предложении сосед.
– Мы опаздываем, – нервно дернула его за руку жена.
Представив себя в незнакомой машине, да еще с двумя чужими людьми, Мелани запаниковала.
– Нет, не нужно. Тут, кажется, хватит, чтобы доехать до заправки, – протараторила она, стараясь быстрее отделаться от них, чувствуя, как растет ее паника, села обратно в машину и захлопнула дверь, помахав на прощание рукой.
Машина выехала с парковки, провожаемая недоумевающими лицами двух молодых людей, которые, как только та скрылась из вида, равнодушно пожали плечами и продолжили путь к своей новенькой Мазде.
Остановившись на уличной парковке, Мелани понеслась в офис, остановившись в нерешительности у лифта, нехотя нажала на кнопку вызова и стала от нетерпения переминаться с ноги на ногу, то теребя пряди волос, спадающие ей на лицо, то разминая затекшую от напряжения шею. Голова раскалывалась, сердце стучало, как сумасшедшее, а желудок сводило от голода.
– Мел? Привет! Тебя не узнать, – знакомый голос коллеги прервал размышления.
– Моника, привет. Ты тоже отлично выглядишь, – Мелани попыталась казаться веселой и равнодушной к намеку на свою располневшую фигуру. Продолжать разговор не было желания ни у одной, ни у другой, поэтому они дождались лифта в молчании и так же в молчании поднялись на 19 этаж.
– Увидимся, – кинула Мелани и побежала вперед, чтобы не пришлось идти вместе по коридору. Срочно нужно было умыться холодной водой – поездка на лифте не прошла даром, и платье противно липло к спине, мокрой от пота.
Дальше события путались.
Был ее кабинет и ее стол, занятый противным Митчелом Броуди. Был визит к Колину Майлсу в попытке выяснить, кем и где ей теперь предполагается работать, раз ее место занято. Наверно, она улыбалась, стараясь казаться спокойной и уверенной в себе, пока сердце кувыркалось и замирало на секунду, а потом тараторило, пульсируя в горле.
Решение было принято: полномочия главного редактора разделят между двумя сотрудниками, чтобы в итоге выбрать одного из них. Было понятно – это шанс! Но получится ли воспользоваться им? И, главное, стоит ли?
Мелани тогда почувствовала странную дрожь внутри, которая началась где-то в районе желудка и распространилась на все внутренние органы. Спина странно напряглась, и опять пробежал ток, оставшийся покалыванием в пальцах. Голова заболела еще больше, и девушка могла поклясться, что ее оторвали от тела, и она не управляла ни руками, ни ногами.
Не осталось ничего – ни гордости, ни уверенности в себе, ни воспоминаний об успешной карьере – ничего, кроме страха упасть в обморок. Или умереть.
Быстро согласившись, Мелани вылетела в коридор и поспешила в туалет. От холодной воды лицо раскраснелось, а руки онемели. Плеская и плеская себе в лицо обжигающе ледяную воду, девушка забрызгала пол вокруг себя, платье и волосы. Кудряшки, ранее обрамлявшие лицо, свисали сосульками, с них капала вода. Платье неприятно прилипло к телу, а кеды на резиновой подошве скользили по мокрым плитам.
Вода стекала и по лицу, смешиваясь с ее слезами.
«Мелани до» и «Мелани после» той катастрофы были двумя разными людьми.
И «Мелани после» не была уверена, что ей хватит сил вернуть себя прежнюю.
Мелани не помнила, когда точно пришла эта мысль, но с тех пор началось ее перерождение.
Эта мысль о том, что такой счастливой и беззаботной, какой она была всегда, ей больше никогда не быть, ошеломила настолько, что разом высохли слезы, слишком уж часто появляющиеся в уголках ее глаз.
– Я должна что-то сделать с этим, иначе мне конец. – произнесенные вслух, эти слова еще больше напугали. В голове начал созревать план.
Первое, что она вспомнила, были слова Стефани и доктора из той клиники, где она проходила диагностику, о том, что ей нужно обратиться к врачу.
Доктор Даниель Уайт был единственным из специалистов, принимавших онлайн, кто помогал справиться с ее проблемой. Решив, что это судьба, Мелани от волнения вскочила со стула и начала ходить взад-вперед по квартире. Мельком увидев себя в зеркале, она рассмеялась – волосы кудряшками топорщились во все стороны, создавая хитросплетение антенн у нее на голове, лицо раскраснелось от волнения, глаза, опухшие от недавних слез, превратились в щелочки.
Воодушевившись, девушка бегом подбежала к дивану, схватила ноутбук и быстро, чтобы не дать себе времени передумать, нажала на кнопку – записаться на консультацию онлайн. Выбрав ближайшее свободное время, кликнула «Оплатить» и, переведя деньги на счет Даниеля Уайта, захлопнула ноутбук и завизжала от возбуждения.
***
Доктор Уайт улыбался голливудской улыбкой и вообще был мало похож на врача. Скорее на актера или модель.
– Приятно познакомиться. Вы можете меня звать просто Даниель. – на этих словах замерло сердце. – А теперь расскажите мне, чем я могу вам помочь? – голос обволакивал, как будто был частью терапии.
Мелани замялась – она крайне редко бывала у простых врачей, а уж к психологам обращаться ни разу не приходилось. Что ему сказать? Говорить прямо, как есть? А если с ней действительно что-то не так, и он решит, что она больная? Уж куда-куда, а в психушку загреметь желания не было.
Девушка сначала непонимающе смотрела на доктора, лицо которого немного распадалось на пиксели из-за помех со связью, а потом начала говорить.
И рассказала абсолютно незнакомому человеку все, с самого начала. Она призналась в том, что в начале отношений не испытывала к Даниелю ничего похожего на любовь. Она описала их воскресные утра с французскими тостами и кленовым сиропом. Она чуть было не начала описывать, как ее жених был хорош в постели, но, покраснев, осеклась. Она говорила, говорила, и не могла остановиться, одновременно удивляясь своей раскрепощенности и открытости
