Девушка рассмеялась низким грудным смехом.
"Потому что в ней счастье и горе!" - захотелось крикнуть Игорю.
- Хорошо, если ты этого не понял, - сказала девушка.
Заговорили все. Игорь постоял немного перед оградой, раздумывая, войти ему в дом или нет. В это время в распахнутом окне появился силуэт мужчины. Игорь не шевелился. Ему расхотелось входить в домик. Разве что спросить авиетку?
- Эй, - позвал он. - Я слушал песню.
Силуэт в окне вздрогнул и исчез, но через секунду в распахнутых окнах появилось сразу несколько фигур.
- Заходи!
- Чего ты стоишь один!
- Заходи, заходи!
Игорь перепрыгнул через изгородь и оказался в квадрате света, падающего из окна.
- А-а, - раздался удивленный возглас. - Это он. Заходи же. Какой ты! Это тот, я вам про него рассказывала.
Кто-то рассмеялся, но Игорь ничуть не обиделся. Значит, он несколько часов бродил по лесу, чтобы выйти к тому же месту, откуда он так поспешно и глупо бежал.
- У вас есть авиетка? Мне нужно лететь.
- Зачем тебе лететь? Мы тебя и так переправим. Заходи. Сегодня на Селге все празднуют день Счастья.
- Мне нужно лететь, - упрямо повторил Игорь.
- Может быть, ему есть с кем праздновать и без нас, - сказал один из них. - Правильно я говорю?
- Правильно. Меня уже, наверное, ждут. Так у вас есть лишняя авиетка?
- Есть. Они теперь все лишние. Сибилла, это твой знакомый. Проводи его.
Компания еще некоторое время выглядывала из окон, затем по одному все исчезли в глубине дома.
Сибилла вынырнула откуда-то из темноты и схватила Игоря за руку.
- Какой ты! Мог бы и остаться!
- Я слышал от тебя десяток фраз, и девять из них были: "Какой ты!" А какой я?
- Смешной. Ты ведь откуда-то прилетел?
- Да. С Земли. Я капитан грузового корабля.
- Наверное, поэтому ты, и странный.
- Наверное, - согласился Игорь.
- А с кем ты будешь на празднике?
- С Найей, - ответил Игорь. - Она работает в институте Счастья.
Девушка неопределенно покачала головой.
- А что это за праздник? - спросил Игорь.
- Ты не знаешь? Теперь все будут счастливы. - В ее словах, так же как и в песне, чувствовалась грусть. - Разве твоя девушка тебе не говорила? Ведь это происходило там, в институте...
Найя не была девушкой капитана. И он не знал, что этот огромный зал принадлежал институту, где работала Найя.
- А я и без того счастлива, - сказала Сибилла. Сказала Игорю или самой себе, он не понял.
- Знаю.
- Как ты можешь знать?
- Я слушал песню. Дан?
- Да. Он.
Они дошли до небольшого ангарчика. Сибилла вывела одноместную авиетку.
- Значит, это происходило в институте Счастья? - спросил Игорь.
- Ну да. Из его дверей выходили только счастливые.
- А Айре было плохо. Она плакала.
- Плачут и от счастья...
- Нет. Ей было плохо.
Сибилла промолчала. Игорь открыл дверцу авиетки и сел на сиденье перед пультом.
- Ну, я пойду? - Белое платье девушки смутным пятном выделялось в темноте ночи. Лицо и руки были почти незаметны. - Я пойду?
- Конечно. Иди. Спасибо тебе, Сибилла! - Игорь захлопнул дверцу. Осветилась панель управления. Игорь набрал на пульте маршрут. Ого! До поселка коттеджей было полторы тысячи километров. Это около часа полета.
Авиетка взлетела вертикально вверх и, сделав круг над освещенным домом, рванулась вслед скатившемуся за горизонт солнцу.
Дверь коттеджа Гела оказалась открытой, но дом был пуст. В стене-экране виднелся все тот же зал, но теперь он был превращен в банкетный. Слышалась приятная и негромкая ритмичная музыка. Нарядно одетые и счастливые люди сидели за столиками или танцевали, разговаривали, разбившись на группы. Игорь распахнул окно коттеджа и тут заметил на столе лист бумаги. Это предназначалось ему.
"Игорь, - писала Найя. - Куда ты пропал? Неужели ты обиделся на нас? Мы ждем тебя. Система телепортировки включена. Смелее шагай в экран. Ждем".
Игорь сложил лист, сунул его в карман и уже довольно спокойно шагнул в экран. Передвигаясь вдоль столиков, он увидел и своих друзей. И они его заметили.
- Игорь! Игорь!
- Твое место ждет тебя уже два часа!
Игорь подошел к столику и сразу же попал в объятия Гела. О! Тот мог превратить Игоря в лепешку.
- Оставить в живых, - взмолился капитан.
- Оставить в живых! - приказала Найя.
Игоря усадили в кресло.
- Где ты был? - спросила Найя. - Я беспокоилась за тебя. Где?
- В зале вашего института и еще в разных местах.
- Ну и как? - задал вопрос Гел.
- В общем, неплохо. Только я ничего не понял. Что же это за праздник Счастья?
- Сейчас объясню, - сказал Гел. - Ты заметил, сколько здесь похожих друг на друга людей?
- Действительно, - ответил Игорь. - Я заметил это еще днем.
- Так вот. Это близнецы. Они во всем похожи друг на друга. Кроме одного. Заметь себе. Во всем, кроме одного. В привычках, в мировоззрении, в интеллектуальном развитии, не говоря" уже о внешнем сходстве. Во всех слабостях и достоинствах.
Игорь кивнул и спокойно принялся за еду. Ведь он не ел целый день.
- Слушай. Все они родились сегодня.
Игорь снова машинально кивнул. Но тут до него дошел смысл сказанного, и непроглоченный кусок стал поперек горла.
Все рассмеялись, а Гел стукнул Игоря кулаком по спине.
- Значит... значит, вы научились делать копии?
- Это не копии, потому что их нельзя отличить от оригинала, - сказала Найя.
- Интересно... Но в чем же смысл?
- Представь себе, - продолжал Гел, который никогда не отличался особым красноречием. Что с ним сегодня? - Представь себе, что тебя любит, например, Найя.
- Меня? - Игорь снова поперхнулся и покраснел. А Найя с досадой отвернулась. Капитан начинал чувствовать себя неуютно. Что ж... Найя была приятна ему.
Но зачем об этом говорить вслух? Ведь любит-то ее сам Гел! Это Игорь знал наверняка.
- Я говорю: предположим, - сказал Гел.
- Ну хорошо. Предположим.
- А ты ее нет. Так ведь?
Игорь посмотрел Гелу в глаза. Лицо того было непроницаемо. Не поймешь, шутит он или говорит серьезно. Найя мельком взглянула на Игоря, и что-то грустное показалось ему в этом взгляде.
- Предположим, - с неохотой согласился Игорь. Есть ему вдруг расхотелось.
- Она любит тебя так, что это на всю жизнь. А ты - нет. Что ей делать?
- Не знаю. А что делают другие? Наверное, это проходит или человек просто забывает... Привыкает... Находится кто-нибудь другой.
- А если нет?
- Не знаю. - Игорь растерянно замолчал. То, что сказал Гел, было настолько известным и обычным, встречающимся миллионы и миллиарды раз, что, казалось, тут и говорить не о чем.
