В описываемое время эти двое как раз вспомнили об ужине и, расположившись в кают-компании, поглощали ёмкости с незатейливой космической пищей.
— Знаете, меня уже начинает беспокоить их отсутствие, — сказал Стекляшкин, обращаясь к своему ставшему чрезвычайно рассеянным приятелю. — Если в ближайшее время они не появятся или не выйдут на связь, надо будет принять какие-то решительные меры.
— Мне кажется, что волноваться ещё рано, — возразил Смекайло. — Пускай пройдут хотя бы сутки, а уж там…
— Сутки? Сколько же они, по-вашему, отсутствуют?
— Ну, часа три или четыре…
— А трое суток не хотите?
— Трое суток?
— Конечно! С тех пор как они спустились, прошло уже более трёх суток!
— Да что вы говорите! Вот что значит, позабыв обо всём, оседлать крылатого коня вдохновения!..
— Знаете что, дружище, — Стекляшкин похлопал писателя по плечу, — коню вдохновения тоже не мешало бы передохнуть; пора бы вам выйти из ракеты и прогуляться пешком. Разомнётесь, посмотрите по сторонам, в конце концов. Сейчас я иду в пещеру, вы тоже одевайтесь.
— Что ж, пожалуй, вы правы, — согласился Смекайло. — Я иду с вами.
Два наблюдателя благополучно добрались до пещеры, Стекляшкин подключился к радиостанции, настроился на нужную частоту и, к своему удивлению, не услышал в эфире противного гудения глушилок. Вместо этого в переговорные устройства ворвались отчаянные позывные:
— Ракета «ЗОВ» вызывает ракету «ФиС»! Стекляшкин, отзовись!..
— Да! — крикнул Стекляшкин. — Я здесь! Я слушаю!
— Это мы! Фуксия! Селёдочка! — наперебой закричали Фуксия и Селёдочка.
— Что у вас случилось?
— Не у нас, у вас! Возвращайтесь в ракету! Закройтесь, включите защиту, никого не пускайте! Они летят к вам, они уже рядом!
— Чего-чего? — глупо сказал Стекляшкин и выглянул из пещеры.
Увиденное заставило его сказать «ой»: к ракете торопливо приближались пятеро коротышек в скафандрах лунного образца.
— Что! Что случилось?!
— Они… они, кажется, уже здесь.
В наушниках стало тихо. Четверо из прибывших коротышек поднялись по трапу, но пятый вдруг вырвался и побежал. По нему начали стрелять, и пули вокруг него взбивали маленькие фонтанчики пыли.
— Погодите… — сказал Стекляшкин. — Кажется, один из них бежит к нам.
— Будьте осторожны, они вооружены! Стекляшкин совершенно растерялся, но тут коротышка закричал:
— Это я, Квантик! В ракете кто-нибудь остался?
— Нет, — ответил Стекляшкин. — В ракете никого нет.
Они были хорошо знакомы, поэтому представляться не было нужды. Узнав, что в ракете никого нет, Квантик вздохнул с облегчением.
— А программа возвращения уже введена в компьютер?
— Кажется, ещё нет. Фуксия, Селёдочка, что вы оставили в главном компьютере?
Фуксия и Селёдочка молчали. Им было стыдно признаться, что в главном бортовом компьютере они оставили диск с игрой в космические догонялки. Так они в последние часы коротали время, чтобы унять волнение в ожидании сигнала от «Дружка».
— В компьютере диск, который не имеет отношения к полёту, — сказала наконец Селёдочка.
В это мгновение из сопла в грунт ударили искры и пламя, включился прибор невесомости, и ракета стремительно взмыла ввысь. Набирая скорость, она пошла внезапными зигзагами, быстро удаляясь и превращаясь сначала в мечущийся из стороны в сторону факел, затем в выписывающую во тьме замысловатые узоры звёздочку, а затем в едва заметную искорку, которая вскоре совсем растаяла в чёрной космической бездне.
— Куда же они полетели… — растерянно проговорил Квантик. -???
Поражённые случившимся, остальные молчали.
Лунатики празднуют День свободы и независимости. Улицы имени героев. Незнайка опять прощается с Козликом. Последняя пресс-конференция
В последующие дни состоялись две большие пресс-конференции, транслировавшиеся по радио и всем телевизионным каналам. На первой из них представлявшие Союз вольномыслия г-да Квантик, Пшигль, Козлик, Альфа и Мемега, а также бывшие министры Бигль и Болтик подводили итоги. Ещё ночью соль на заводах Дракулы перестали «обогащать» порошком, а те запасы, которые скопились на складах, пустили в обратную переработку. Но поскольку запасы провизии у населения и в магазинах были сдобрены порошком, в воду продолжали добавлять нейтрализующее вещество. Вся собственность, присвоенная узурпатором за время его правления, возвращалась прежним владельцам, а сеть его знаменитых магазинов пускалась с торгов. Приобрести их выразил желание г-н Спрутс, активно сотрудничавший, как оказалось, с Союзом вольномыслия. А поскольку теперь он был самым богатым коротышкой на Луне, конкурентов в этом деле у него не предвиделось.
В этот праздничный день никто не работал, царило всеобщее ликование, играли оркестры, а мороженое и лимонад раздавались на улицах бесплатно. Лунатикам всё это настолько понравилось, что День свободы и независимости решили отмечать ежегодно, а кое-кто предлагал даже и ежемесячно.
Когда стемнело, над Давилоном и другими крупными городами миллионами разноцветных огней вспыхнул салют.
Особых почестей были удостоены Квантик, Пшигль и Козлик, которые первыми не подчинились узурпатору, послали сигнал бедствия землянам, а затем возглавили повстанческое движение. В некоторых городах их именами даже назвали улицы: улица героя Квантика (бывшая Болотная), улица героя обер-атамана Пшигля (бывшая Кривая) и переулок героя Козлика (бывший безымянный).
Что касается последнего, то Козлик ничуть не обижался из-за того, что ему достался только Безымянный переулок. Во-первых, он в глубине души переживал свою вину за взрыв ракеты по проекту «Космических поставок»: всё-таки он тогда поставил под угрозу жизнь и здоровье ни в чём не повинных членов экипажа. А во-вторых, он снова встретился со своим лучшим другом Незнайкой и был абсолютно счастлив. Они рассказывали о себе и вспоминали прошлое, не разлучаясь ни на минуту до самого отлёта. Во время расставания Козлик плакал, а Незнайка, стиснув зубы, рукавом вытирал глаза. Он дал себе слово никогда не плакать, но после старта подозрительно долго сидел запершись у себя в каюте.
Как-то незаметно, стараясь не привлекать к себе внимание, во дворце появились Злючкин и Ярило. Они разгипнотизировались одновременно со всеми, выпив по команде Маслёнки воды из-под крана. На вопросы они отвечали довольно вяло и неохотно. Они только пояснили, что работали в одной из местных академий наук, поскольку хотели вникнуть в проблему изнутри и больше узнать о достижениях лунной науки и техники. От ответа на вопрос, что же они всё-таки почерпнули из достижений лунной науки, Ярило и Злючкин уклонялись.
