Ознакомительная версия.
– Не знаю, – хмуро ответил мой славный помощник.
– Что это значит? – Я даже отложил нейронный паяльник в сторону.
– Мне не доверяют, – вступил «Хаос». – Я хочу повозиться с системой подачи кислорода в вентиляцию, но мой коллега считает, что я поврежу ее.
– Да, считаю. Химия процесса еще не до конца стабилизировалась, ты можешь сдвинуть равновесие. И тогда хозяину придется переходить на резервные дыхательные цепи. Кроме того, увеличится расход энергии, изменится нагрузка на пищевой блок, питаемый солнечными батареями, а их установлено ровно такое количество, какое заложено в проекте дома. Следовательно, батареи перейдут на аварийный режим работы, и производитель аннулирует гарантию. Также наверняка произойдет нарушение теплового баланса жилища, отсюда – сбои в работе кондиционера с аналогичными последствиями.
Мы с энтропом молча выслушали эту тираду и переглянулись.
– Вот что, – сказал я решительно. – Задание первое: получить сто метров оптоволокна толщиной в один микрометр. Манипуляторами работает только «Хаос», а ты, мой осторожный друг, стоишь рядом и фиксируешь действия коллеги.
Обе биоформы развернулись и ушли, причем в фигуре «Нептуна» я заметил некую неудовлетворенность. Ноги, что ли, он с особым остервенением впечатывал в пол? Поскорее вернулся к информации со спутника, чтобы сгруппировать ее и скинуть в Центр. Гелиодезисты упорно собирают буквально каждый бит информации, рассеянной по Вселенной. Давно бы уже следует понять, что достойно изучения только то, что находится за пределами нашего пространства-времени…
8/229. Пора было заняться делом, на которое подвиг Никласа Петров DFS-0976 Иан-1, иначе быстро подобраться к «логову» Леонида-1 не выйдет. Никлас загрузил в постоянную память список клана Деевых и сравнил его с тем, что предоставил демограф. Как он и предполагал, предков Леонида среди тех, кто заинтересовал Демографическую Комиссию, не было: вероятность этого составляла примерно один к пятидесяти тысячам…
Под первым номером значился клан Вангелис NGC 69307-1.
Ассоциация 4
С его нынешним главой, Лео-1, Никлас встречался сто сорок пять лет назад, когда готовил очередное издание «Клановой истории NGC 69307-1 (сектор 7H)». В общем, можно было бы обойтись и без этой встречи, поскольку Лео-1 к тому моменту возглавлял клан не больше сорока часов (его физический возраст, кстати, превышал тридцать тысяч лет). Но Никлас решил проявить добросовестность и отправил в Центр уведомление о задержке издания. Там хмыкнули и дали добро на интервью, и Лео-1 также не возражал. Получив большинство на семейном собрании, он перебрался на столичную планету клана вместе с женой и последним ребенком, где и занял гостевой дом на берегу метанового моря.
– Вы знакомы с условиями на моей планете? – вежливо осведомился Вангелис NGC 69307-1 Лео-1, когда дырокол выбросил Никласа на перевалочной станции в трехстах километрах от поверхности.
– Да, я готов к ним, – отозвался историк. Перед путешествием в сектор 7H он произвел необходимую модификацию тела, чтобы не окоченеть на морозе и не задохнуться в углекислоте и водороде. Теперь он походил на коротконогого паука со стальными когтями, чьи органы дыхания и запасы пищи на стандартные сутки поместились в районе брюха, а вся аппаратура для записи, лицензия от Демографической Комиссии, идентификатор личности сосредоточились на макушке. Нужные хозяину планеты документы можно было легко извлечь с помощью дружелюбно открытого порта между выпуклых стереоглаз. Мозг пришлось защитить термоустойчивой оболочкой.
Встреча началась с прогулки по берегу моря. Глава клана Вангелис NGC 69307-1 выглядел как массивное яйцо на ходулях – действительно, такая форма позволяла ему успешно сопротивляться бешеным порывам ветра. А вот Никлас то и дело был вынужден пускать в дело когти, чтобы не взмыть над изрезанным, торосистым берегом.
– Я признателен вам за этот визит вежливости, – сразу сказал Лео-1. Общались они на коротких радиоволнах, поскольку акустического голосового аппарата ни у хозяина, ни у гостя не имелось. – Полагаю, вы прибыли напрасно, потому что меня выбрали только сорок часов назад. Ничего серьезного я еще не успел совершить.
– Но я мог бы познакомиться с вашим сыном, – возразил Никлас. – В предыдущем издании указаны только его пол и базовые параметры тела.
– Он еще слишком мал, – быстро ответил хозяин.
– Ему уже пять лет… – Но настаивать было невозможно, поэтому историк перевел разговор на другую тему. – Расскажите о дискуссии, которая состоялась при вашем избрании.
– Ее не было. Обычное дело – никто не пожелал возглавить семью, и как самый старый Вангелис NGC 69307-1, я был просто вынужден сделать это. Разве у вас бывает иначе, Никлас-9?
Спустя десять стандартных они вернулись в дом. Окна были распахнуты настежь, и по комнатам гулял ледяной ветер. Никлас представил себе, что находится здесь в своем обычном теле, и мысленно поежился. Все-таки ему больше нравились более теплые, даже горячие планеты.
– Я приготовила вам небольшую порцию красивой информации, Никлас-9, – сообщила историку Урсула-33. Она поддерживала такую же форму, как муж, только убрала ноги в «яйцо», чтобы изящнее и живее передвигаться по дому.
– Спасибо. – Никлас слегка наклонил корпус, подогнув передние ноги.
Все значимые для справочника сведения уже и так попали в него, поэтому он не ожидал чего-то действительно интересного. Так и есть, хозяйка попотчевала гостя скромной полифонией из тектоники местных материковых плит, солнечной активности и редких метеорных дождей, постаравшись создать из этого набора нечто симпатичное. И у нее неплохо получилось! Вопреки ожиданиям, Никласу многое понравилось, особенно микровзрыв метеора в атмосфере, на высоте всего в один-два километра. Освещение осколков – случай произошел на закате – было великолепно зафиксировано. А вот глобальная эрозия единственного местного кряжа его не вдохновила: Никлас с детства плохо относился к энтропии.
– Прекрасно! – почти не кривя душой, воскликнул он после того, как последний кадр коктейля растекся на полу метановой лужей и с шипением испарился (температура в доме была слегка выше, чем за его стенами). – Метеор взорвался изумительно. – Мощность своего радиосигнала Никлас периодически менял, имитируя волнение. Этому приему он обучился за века работы с самыми разными семьями. – Вы позволите скопировать вашу зарисовку в память, чтобы показать ее друзьям?
Поступить иначе значило вызвать у хозяйки неприятный осадок после визита, следовательно, выбора у Никласа не было. Клановый историк не может позволить себе вольность быть до конца искренним, если он хочет сохранить свой профессиональный статус.
Ознакомительная версия.
