Эстер оглядела камеру Паулы.
— У тебя здесь совсем ничего нет. Может, принести тебе какие-нибудь книги или журналы? Мне сказали, тебе можно читать.
— Мне ничего не надо, — ответила Паула.
Для того чтобы читать, нужно держать голову неподвижно, а это сейчас у нее не очень получалось. Она целыми днями смотрела телевизор, чтобы вполне осознать, что натворила. Под окнами тюрьмы сотни новообращенных разбили палаточный лагерь: они пели гимны и молились за ее освобождение. И каждый день сюда же приходили сотни протестующих: они выкрикивали угрозы в ее адрес, швыряли камнями в ее сторонников, молились, чтобы она умерла. Наиболее буйных митингующих с обеих сторон регулярно арестовывала полиция.
Эстер нахмурилась:
— Я подумала, может, тебе принести Библию? Теперь Пауле и впрямь стало смешно.
— Зачем ты пришла, Эстер? Я вижу, как ты смотришь на меня. Тогда, в палате, ты смотрела на меня так же, думаешь, я не помню?
Паула собралась с силами и немного приподнялась на кровати. Эстер не была заражена — ей бы ни за что не разрешили прийти сюда без предварительной проверки. Но ее вера, похоже, была не слабее веры сестер Паулы по общине.
— Неужели это Христос велел тебе прийти сюда?
— Мне кажется, да. — Эстер нисколько не смутилась, услышав этот вопрос.
Паулу это почему-то разозлило. Между тем Эстер продолжала:
— Ты не должна проходить через все это одна. Даже здесь, после всего, что ты сделала, ты можешь надеяться на милость Божию. Господь простит тебя. Ты можешь обрести его здесь, если ты сама этого захочешь.
Паула уставилась на Эстер немигающим взглядом. «Если захочешь…» Да она только этого и хотела. Бог явил себя ей, обосновался среди клеток ее мозга, а потом его оттуда насильно изъяли. Теперь она даже не нуждалась в препаратах, чтобы не видеть его. На его месте осталась рваная рана, очертания которой были очертаниями фигуры Иисуса Христа. Эта рана зияла ужасной кромешной пустотой.
Бог был нужен ей больше, чем лекарства, чем алкоголь, чем даже Ричард и Клэр. Раньше ей казалось, она точно знает, что такое одиночество, но за последние месяцы она поняла, как заблуждалась. Больше всего на свете теперь ей хотелось уверовать в нового бога, опять ощутить великую любовь и милость.
Эстер встала к самой решетке и смотрела на Паулу через прутья — их лица теперь были совсем рядом.
— Паула, ты должна знать, что после смерти ты воскреснешь для жизни вечной!
Охранник велел Эстер отойти от решетки, но она не послушалась. Она протянула Пауле руку через решетку:
— Если ты хочешь, чтобы Бог был с тобой, возьми меня за руку, ну же!
— Не надо, Эстер… — Тут верхняя губа Паулы дернулась, обнажив десны. — Только жизни вечной мне не хватало.
Она откинулась на подушки, прижав здоровую руку к груди. На ее совести жизни миллионов людей. Есть преступления, которые нельзя прощать. Есть долги, которые нужно заплатить сполна.
— Я больше не играю в прятки, — сказала Паула и покачала головой. — Мне не нужны ни таблетки, ни божества. Все, чего я сейчас хочу… — тут она вдруг опять рассмеялась истерическим невеселым смехом, а когда спазм прошел, глубоко вздохнула и продолжила: —…это спокойно умереть.
"Damascus", by Daryl Gregory. Copyright © 2006 by Spilogale, Inc. First published in The Magazine of Fantasy & Science Fiction, December 2006. Reprinted by permission of the author.
«Personal Jesus», с альбома «Violator» 1989 г. группы «Depeche Mode».
Джон Р. Кэш (1932–2003) — американский певец в стиле кантри.
Курт Дональд Кобейн (1967–1994) — лидер группы «Nirvana».
Детергенты — синтетические очищающие вещества, некоторые из них используются в качестве антисептиков.
