— Гм, — сказал судья Морн, — а тот врач, которого вы не хотите называть, как-нибудь объяснил это чудо?
— Да, если можно это назвать объяснением. Он сослался на случай из его практики, когда некий господин, оказавшись на пути взбесившегося быка, выскочил из инвалидного кресла и спрятался за баком для мусора. У этого господина более пяти лет была безнадежно, как считали, парализована вся нижняя часть тела, но после случившегося, он смог ходить на своих двоих, пользуясь лишь палочкой.
— Поразительно, — пробурчал судья, — есть ли еще у кого-либо вопросы к мистеру Рандорфу?
— По-моему, ни у кого, — констатировал тот через полминуты, — ну, что, судья, я могу идти?
Не дожидаясь ответа, он, с видимым усилием встал, подошел к Ледфилду, похлопал его по плечу, громко сказал: «Держись, сынок, я в тебя верю», и тяжелыми шагами направился к выходу. Когда за Рандорфом закрылась дверь, судья повернулся к прокурору и спросил:
— Есть ли у обвинения свидетели, которые имели дело непосредственно с компанией «Цезарь» или лично с мистером Ледфилдом, а не с операторами черного рынка?
— Ваша честь, свидетели показывают, что имели дело именно с этой компанией. Из-за специфики сетевых услуг, они, конечно, не могут доказать, что имели дело именно с «Цезарем» и Ледфилдом, поскольку физически не присутствовали в офисе и не встречались с представителями компании лично.
Судья кивнул.
— Пусть так. Но, возможно, кто-либо из ваших свидетелей может представить подтверждение того, что оплачивал опасные услуги именно «Цезарю», а не каким-то неизвестным лицам?
— Да, ваша честь. Большинство свидетелей оплачивали услуги на несколько счетов, среди которых был и счет «Цезаря», так что, по крайней мере часть платежей за опасные услуги бесспорно поступала «Цезарю».
— Протестую, ваша честь! — заявил Ледфилд, вскакивая с места, — система нашего учета платежей и списаний позволяет определить, на какую услугу и в какой момент потрачен каждый талер клиента. Все наши учетные файлы имеются в деле. Ни один талер не списывался с клиентского счета за опасные услуги, о которых говорит обвинение.
Судья Морн откинулся в кресле, задумчиво поиграл молоточком и изрек:
— Мистер Ледфилд, мы так много говорим о неких неизвестных хакерах, которые регулярно взламывают сетевые пароли и торгуют опасными полуфабрикатами, что у меня возникло естественное желание спросить: вы подозреваете в этих хищениях каких-то конкретных лиц.
— Вернее будет сказать, одно лицо, — ответил Ледфилд.
— Кого же?
— Мне он известен под именем Энджел Маршалл.
— Вот как? Не тот ли это сумасшедший юноша, которого обвинение называет вашим сообщником?
— Именно так, ваша честь.
— Он сотрудник вашей фирмы?
— Бывший. Собственно, я с ним познакомился уже после того, как он расторг свой контракт с «Цезарем». Узнав, что я намерен сохранить фирму, он связался со мной и перевел на наш счет 10 миллионов талеров… Что-то вроде компенсации за неудобства, как я понял впоследствии.
— Странный жест для хакера, — заметил судья.
— Совершенно с вами согласен, ваша честь. Но, как уже отмечал обвинитель, Энджел Маршалл страдает шизофренией.
— Да, действительно… А это был единственный случай, когда вы общались?
— Нет, ваша честь. Когда против меня было начато судебное преследование, он связался со мной еще раз. Он сказал, что суд захочет что-нибудь спросить у него, и оставил адрес своего медиаканала.
— Гм… А вы сообщали обо всем этом в полицию?
— Конечно, сообщал, — ответил Ледфилд, пожав плечами.
Судья Морн повернулся к обвинителю.
— Мистер Стилмайер, меня удивляет отсутствие этих сообщений в материалах дела на фоне обилия других полицейских документов.
— Но ваша честь, в полиции мне дали все копии. Тут какая-то ошибка…
— Позвольте уточнить, — вмешался Ледфилд, — я информировал полицию Токелау.
— А, тогда понятно, — сказал судья, — и что же вам ответила тамошняя полиция?
— Вот, — он вынул из папки листок бумаги, — Уважаемый м-р Ледфилд! В базе данных о криминальных или подозрительных элементах не было персоны «Энджел Маршалл» с описанием и фото. По вашему заявлению, Энджел Маршалл включен в базу, в раздел «подозрительные персоны», тэг: «сетевой и компьютерный криминал». Вашей фирме будет оказана необходимая помощь по защите от криминальных актов. Благодарим за сотрудничество. Подпись: Роберт Нкероа, координатор полиции Токелау.
— С таким же успехом можно было бы обратиться в Армию Спасения, — проворчал Стилмайер, — Автономия Токелау это три атолла и меньше двух тысяч жителей. Я не уверен, что за пределами оффшорных офисов западных компаний там вообще есть компьютеры. Разве что, компьютер в мэрии и компьютер в полиции, на котором был напечатан тот ответ, который вы только что продемонстрировали суду.
— Я действовал строго по международным законам, — отрезал Ледфилд, — Я уведомил полицию по месту нахождения офиса фирмы, а офис расположен на Токелау. И я не виноват, что у нашей полиции с их полицией нет обмена информацией. И, кстати, уважаемый прокурор, Токелау компьютеризирован примерно в той же степени, что и западные страны, и у них хорошие полицейские эксперты в этой области. По их рекомендации, мы улучшили систему кодов доступа и индикации взлома сетевых паролей. Мы разместили на заставках предупреждения о том, что проникновение в служебную часть системы, во-первых, незаконно, а во-вторых, опасно для здоровья. Кроме того, мы организовали процесс приобретения и использования услуг таким образом, что легальный потребитель четко отделен от нелегального рынка. Вы уже убедились в этом в ходе опроса свидетелей и анализа счетов, реклам и платежей. Я утверждаю, что компания «CESAR» действовала добросовестно, в соответствии с рекомендациями компетентной локальной полиции. Ваша честь, я прошу приобщить к делу нашу переписку с полицией Токелау. Материал передан в секретариат суда.
— Материал приобщается, — сказал судья, — А сейчас, в соответствии с параграфом «E» дополнения № 4 к процессуальному кодексу, суд допросит свидетеля через канал медиасвязи. Я прошу техническую службу установить медиасвязь с адресом мистера Энджела Маршалла и включить видеосистему.
ЭНДЖЕЛ
6. Вероятный сообщник обвиняемого
На объемном экране, созданном 3d-видеопроектором рядом с местом для свидетелей, появилось изображение загорелого молодого человека, одетого в белую тунику с пурпурной окантовкой. На голове у него был золотой венок в виде лавровых листьев.
