— Если ты считаешь, что так будет безопасно, Джон Браузен, оставляй.
Омниарх неподвижно стоял рядом с интеркомом. Затем резким движением дотронулся до клавишей компьютера. В зале стали слышны голоса хелков-пилотов и командиров кораблей, докладывающих о состоянии звездолетов и количестве пассажиров на борту.
— Омниарх! Прежде всего выясни, сколько всего у нас имеется военных звездолетов и какого класса? И самое главное, убедись, что говоришь именно с представителями своего рода.
Хелк усмехнулся, а Большой Самец придвинулся и произнес:
— Не бойся, командор! Если мы уже начали восстание нашей расы, то ни один из нас не изменит Омниарху. Оставшиеся Большие Самцы или воины скорее погибнут в бою, сражаясь до последнего дыхания, чем запятнают свою честь предательством. Все наши сородичи никогда не смогут даже представить себя изменниками.
Джон с сомнением кивнул, оставляя проблему шпионов Омниарху.
— Выбери корабль, который мы оставим здесь, — сказал он старому хелку.
— Я уже выбрал. Тяжелый крейсер с полным вооружением и оборудованный сенсорно-лучевыми радарами. Он сейчас приближается к колонне сбоку. К твоему флоту мы добавляем одиннадцать боевых кораблей, Джон Браузен. Пять тяжелых и шесть средних крейсеров. Кроме этого, тебе будут приданы двадцать три “вооруженных разведчика”. Они не имеют комплекта торпед, так как находились в ангарах, откуда их похитили.
Джон нахмурил брови.
— Это будет не очень большая помощь, если нагрянут большие силы противника.
— Пускай только сунутся. Свобода или смерть!
Джон скривился как от страшной зубной боли. Такое положение дел его не устраивало. Но делать было нечего. Отступать уже было поздно. Вдруг на экране появились новые точки.
— Домиано! — крикнул он в микрофон.
— Да, сэр!
— Подготовка к гиперпрыжку. Готовность номер один! Быстро! Корабли противника!
— Есть, командор!
Активизировались системы корабля, обеспечивающие прыжок. Задержав дыхание, Джон наблюдал на экране внешнего обзора за кораблем, который был им оставлен в арьергарде. Дюжина или больше только что появившихся точек начали окружать его. Внезапно на детекторе появились новые корабли и сходу вступили в бой на гравиприводе. Скорее всего, это были опоздавшие хелки, которые вырвались из гиперпространства и, оценив безнадежность ситуации, ввязывались в столь безнадежный бой, даже не пытаясь бежать. Блестящие огоньки кораблей хелков гасли один за другим, по мере того, как их настигали торпедные залпы вильмутцев.
Одному из кораблей обороняющихся удалось исчезнуть без помощи Вильмута, что означало, что он ушел в гиперпространство. Но куда он попадет? Ведь у экипажа совершенно не было времени для правильной ориентации прыжка! Хелки, находившиеся на его борту, были обречены на верную смерть. Оторвавшиеся от своего рода, они были похожи на муравьев, оставшихся без муравейника.
Медленно тянулось время. Вытянутый рой огоньков, высвеченный детектором, плавно разворачивался. Огромное их количество должно было рассредоточиться, чтобы при выходе из гиперсферы корабли не оказались “наложенными” друг на друга с последующим взаимным уничтожением. Со всех звездолетов, за исключением “Берты”, нельзя было наблюдать из гиперсферы, что делается в нормальном пространстве. Находясь в прыжке, они были глухи и слепы.
— Джон! — голос Барта позвал командира к пространственной сфере. На самом ее краю появилась пурпурно-голубая точка, медленно перемещающаяся в центр сферы.
— Ты помнишь это?
Джон помнил. Он тут же повернулся к Омниарху:
— Мы движемся туда?
— Да, Джон Браузен!
— Мы уже были в этом месте!
— Да, командор! — Барт улыбнулся. — Но на тридцать минут позже.
И снова потянулось время, которое двигалось все медленнее и медленнее, хотя, как показали сенсоры и компьютер “Берты”, все корабли хелков держали хороший темп. Однако некоторые из них оторвались от колонны настолько, что с трудом можно было уловить их сигнал. Джон и Вез присоединились к прогуливающемуся по палубе Омниарху.
— Как интересно, — сказал Джон, — каким образом эта система детекторов может регистрировать такие дальние корабли и отличать их от неподвижных объектов?
— Это связано с потреблением энергии. Даже на неподвижном корабле протекают энергетические процессы: регенерации воды, воздуха, работа аппаратуры и датчиков. Когда происходит пуск двигателя, то энергетическое излучение меняет свою частоту и вид. Это и регистрируется. Бели же корабль будет мертв и его энергетика заморожена, то наши приборы, конечно, не смогут его обнаружить.
Джон пожал плечами и стал ходить по рубке. Время шло. Стрелка хронометра медленно двигалась по кругу Приближалось время выхода, когда все подняли головы и посмотрели на нее. Тонкая дрожащая стрелка сделала еще пару прыжков и…
ВЫХОД!
Экраны внешнего обзора были залиты огнями. Ожило радио. Из динамиков послышались различные слова. По-английски, по-гохдонски, на языке хелков. Заревела сирена. Джон посмотрел на приборы, ориентируясь в пространстве и определяя местоположение ближайших к ним кораблей, и отключил сирену. Омниарх, припав к экранам, комментировал увиденную картину.
— Два корабля вынырнули из гиперпространства и оказались частично вошедшими друг в друга. Произошла аннигиляция и пространство заполнилось продуктами распада. Два крейсера докладывают о неисправностях систем управления огнем.
Джон быстро сориентировался.
— Пускай отойдут от колонны подальше, на случай, если произойдет самопроизвольный пуск торпед.
— Они уже получили приказ сделать это.
Снова начался хаос. Корабли, которые во время прыжка отошли от колонны, стали сбиваться в клубок. Джон переключил управление на компьютер и с беспокойством стал наблюдать за детекторами массы. Вильмутцы могли захватить в плен хелков, которые были ранены, и узнать из их памяти место встречи. Он смотрел на экраны, где транслировалась картина внешней стороны рукава спирали и представил себе целый флот, мчащийся к ним через гиперсферу с неумолимой неотвратимостью.
Затем он увидел, что Омниарх включил прибор дистанционного контроля клипов и начал вращать рукоятки. Джону хотелось крикнуть: “Поторопись же! Быстрее!”, но он все же сумел сдержать себя.
На мгновение Омниарх прервал свое занятие и сделал глубокий вдох, раздувший его и без того огромное тело. Две волосатые руки задрожали.
— Быстрей, хелк!
Казалось, что Омниарх сидит так уже много часов. Его руки медленно манипулировали рукоятками, глубоко посаженные глаза всматривались в показания датчиков. Внезапно он что-то нажал, опять вздохнул и медленно встал. Джон машинально бросил взгляд на хронометр — прошло не более четверти часа.
