- Ну, Виктор Степанович, по рюмочке, за знакомство?
- В рабочее-то время?- хмыкнул Виктор.
- Вот именно. В рабочее время, в службе собственной безопасности, с ее начальником - коньячок. С лимоном.
- А у вас тут, выходит, можно?
- У нас - можно,- и присел напротив.- Понимаете, у нас с вами всего час. Я, понимаете, на самом деле очень занятой человек. Очень, да. А просто рассказать вам и показать то, что мы знаем, требует гораздо большего времени. Но самое главное: наши оперативники уже на месте, а вот аналитика у нас там надежного нет. Нам действительно нужна ваша голова. И, понимаете, не здесь она нужна, не в Москве, а именно там, чтобы анализ был оперативным, и чтобы опирался анализ не только на данные проверки, и чтобы на этот анализ могли опираться уже дальнейшие действия оперативников.
- Я работаю в другом отделе и специфика наша, знаете ли...
- А вот вам распоряжение о прикомандировании, вот оно у меня,- достал полковник из кожаной папки, лежащей на столе, листок с печатью и знакомой подписью.
- Ну, и зачем тогда были эти игры? Коньяк этот, вызов к вам, предложения, просьбы. Есть команда - я выполню.
- Понимаете, Виктор Степанович, команда - командой, а вот объяснить вам, что происходит, никто не сможет. И я, похоже, не смогу. Да, да... И еще одно. Мы хотим, чтобы вы там работали под прикрытием.
- Как в кино, прямо... "Агент под прикрытием"... Я же не оперативник, не боец, аналитик я!
Смех смехом, а вот уже третий день Виктор жил в квартире, ключ от которой ему передал Алексей возле камеры хранения на Ярославском вокзале при прощании. И паспорт у него стал другим, с другой пропиской. Листок с новой биографией он прочитал несколько раз и сжег в туалете вагона, в котором сутки ехал до места назначения.
Теперь утром он выходил из дома, раскланиваясь с сидящими во дворе бабушками, и гулял по городу, слушая уже привычный местный быстрый говорок с ударением, повышением тона, на последних словах в фразе. Покупал газеты, осваивал местный транспорт. В первый же день он прокатился на трамвае, а потом на автобусе до самого верха карты, которую купил на площади у вокзала, до северной оконечности города, до пляжей и лодочных станций. А потом в обратную сторону доехал до местного аэропорта, рассматривая дома по сторонам, вслушиваясь в разговоры.
Обедал он, как правило, в самых дешевых кафешках, где собирались местные таксисты, знающие все, что происходит в городе. На ужин брал какую-нибудь шаурму (вот еще интересно: в этом городе продавали шаурму и шаверму, четко разделяя два разных, как тут считалось, продукта), бутылку местного горького пива, и шел к себе в квартиру, окнами на серое здание местного управления КГБ.
"Это специально",- объяснил ему полковник,- "Там, в том квартале, наши зато не лазят. Не их это место".
Закрыв дверь, Виктор включал ноутбук, подключал спецмодем, полученный в Москве, вводил нужные комбинации букв и цифр, выученные наизусть, а в конце прикладывал к панельке большой палец. В закрытом почтовом ящике обнаруживалась очередная порция информации от оперативников, которую он копировал на диск, а потом медленно читал, подчеркивая и выделяя цветом отдельные слова.
Потом был душ. Горячий упругий душ. В душе он не пел. В душе он тоже думал. Черный кофе. Сигарета. Он никак не мог отказаться от курения. Казалось, что с сигаретой приходило какое-то вдохновение. А потом Виктор Степанович Кудряшов, сорокалетний седой майор милиции, аналитик и агент под прикрытием, писал рассказ. Или сказку. Рассказ в этот раз почти всегда получался фантастический. Не очень длинный - две-три странички текста, почти без диалогов. Он никогда не проверял и не правил текст, а тут же отправлял его по электронной почте в Москву, а потом стирал у себя и рассказ и те данные, которые присылали ему для анализа оперативники.
Рассказы чаще выходили жуткими и трудночитаемыми. К литературе они отношения не имели. Там фигурировали оборотни в милицейских погонах, врачи, похищающие людей на органы, маньяки и серийные убийцы, инопланетяне, сумасшедшие ученые, беспринципные политики, там происходили проколы времени, появлялись старые боги, запертые под уральскими горами... Бред и графомания - так бы оценили это творчество редакторы в любом издательстве. Но он и не собирался отдавать эти рассказы в печать.
Сегодня все было, как всегда. Только поужинал он в этот раз кафе, среди студентов, регулярно отмечающих тут свои успехи. Чем дальше, тем меньше ему хотелось оставаться одному. Хотелось находиться в толпе, с людьми. Информация, которая приходила от оперативников, была непонятной, и от того чуть пугающей. Потому, наверное, и рассказы получались жутковатыми.
Виктор щелкнул по кнопке, отправляя очередное "творение" в эфир, и прислушался. Кто-то, вроде, скребся под дверью. Дверь в квартире была хорошая, бронированная, дорогая. В этом городе таких почти не ставили. Но и квартал тут был не из бедных. Так что сама квартира не слишком выделялась на общем фоне.
Нет, точно кто-то царапается! Он бесшумно встал и сначала подошел к окну. Четвертый этаж - но мало ли что. Под окном, двумя колесами на тротуаре, стоял чей-то джип, и два огонька от сигарет показывали, что он там не просто так стоит.
Так же бесшумно - молодцы ремонтники: полы, как каменные!- он подошел к двери и остановился около нее, вслушиваясь. В замке определенно кто-то ковырялся. Правда, кроме замка, был закрыт внутренний засов, и чтобы выломать такую дверь, надо было применить специальные устройства, вроде гидравлических ножниц, пил по металлу и специальных домкратов. Можно было еще взорвать дверь, но это уже крайний случай - они все же не в Америке!
Виктор вернулся на кухню, два раза щелкнул мышью, отправляя специально оговоренный сигнал и запуская форматирование диска, и стал одеваться снова "по-уличному". Раздался звонок. Виктор затянул шнурки. Второй звонок. Уверенный, долгий.
"Ну, вот и началось",- подумал он.
- Кто там?
- Это ваш участковый, откройте.
В глазке было темно. Знакомое дело.
- Осветите лицо, пожалуйста. Я боюсь.
- У меня нет фонарика.
- Как же я тогда вам открою, если не уверен, что вы - это вы? Хоть зажигалкой щелкните.
- Я не курю.
- Ну, тогда я не открою. Мне страшно, знаете ли.
После короткой паузы из-за двери раздался уже совсем другой голос:
- Виктор Степанович, откройте! Это отдел собственной безопасности главного управления города. Откройте, так будет лучше.
- А откуда я могу знать, что вы не обманываете?
- А вы посмотрите в окно еще раз.
