Конечно же, все хорошее, как и следует ожидать, заканчивается. Маятник развития капитализма и здесь с роковой неизбежностью качнулся от подъема к кризису. Это произошло в середине 20 в. Многие представители правящих кругов Архипелагов осознали взрывоопасность ситуации. Часть высшей бюрократии видела выход в укреплении парламентаризма и полном переходе к буржуазной парламентской республике. Консерваторы же всеми силами стремились сохранить неизменными существующие порядки. Острые конфликты в верхах были показателями упадка власти. Предотвращением революционного взрыва не озаботились. Политика «полицейско-профсоюзного социализма», призванная направить рабочее движение в желательное власти русло, предотвратить распространение революционных идей, в конечном счете провалилась.
Общество островитян отреагировало на кризис такими же, как и на Материке, «запоздалыми» демократическими революциями на острове Цай (1959-1960 гг.) и в царстве Дзагга (1961 г.). В других государствах начались забастовки, В стачках участвовало примерно 888 тыс. человек. Резко возросло число забастовок с политическими лозунгами. На острове Ядзайка начались рыбацкие бунты. С большой силой они развернулись также на западных островах. В порту Дзагга произошло восстание на броненосце «Боцойги». После его подавления волнения в войсках стали повсеместными. Благодаря тому, что дзаггайские армия и флот перешли на сторону революционеров, царь Зуцихаг XХ Дзаггайский отрекся от престола, а в 1962 г. там провозгласили республику[13]. Эти и другие революции явились закономерным итогом развития Архипелагов, породившего десятилетиями не решавшиеся проблемы.
Островитяне-либералы были крайне встревожены революционными событиями и боялись их дальнейшего развития. Это подтолкнуло их к объединению.
Около семи десятилетий (прибл. 1980-2050 гг.) на Архипелагах западного полушария ушло на медленное слияние островных держав в Конфедерацию. Этот процесс облегчало наличие единого языка, хотя и разделенного на диалекты, географическое положение, единство экономики. Трудности, стоявшие на пути объединения заключались в различиях социально-политического устройства государств. Главным, что требовалось как можно безболезненнее преодолеть, было сопротивление различных ветвей рода Хагидов – княжеских и царских. Следует отдать должное островитянам: они оказались осторожными и терпеливыми. Путем выкупа привилегий, бережного изъятия полномочий у монархов, строго выверенных реформ политической системы парламентам удалось, наконец, превратить власть царей и князей в сугубо декоративную[14.
В 2050 -2075 гг. все государства Архипелага подписали договоры о вхождении в Островную Конфедерацию.
На Съезде Межгосударственного Совета Конфедерации в 2075 г. непрочное конфедеративное объединение было преобразовано в Островную Федерацию. Это был достаточно крепкий государственный союз с общей законодательной, исполнительной и судебной властью, с едиными армией и флотом, с обеспеченной золотом денежной единицей. Федеральное правительство опиралось на разветвленный бюрократический аппарат. С переходом от Конфедерации к Федерации общая численность чиновников различных рангов увеличилась примерно в 7 раз и составляла уже примерно 285 тыс. человек, а вместе с канцелярскими служителями в аппарате управления было занято около 400 тыс. человек. Это была по тем временам значительная цифра, хотя, впрочем, отнюдь не уникальная, если сравнивать ситуацию, складывавшуюся в данном отношении на Архипелагах с ситуацией в других странах. Так, в Великой (Континентальной) империи в ту пору в государственном аппарате служило 968 тыс. человек.
Конституция ОФ провозгласила, что основной целью общества является укрепление либерализма и демократии, ликвидация острых классовых противоречий и – в далекой перспективе - построение общества, которое мы могли бы (с существенными оговорками) назвать земным термином «социал-демократическое».
На рубеже 20 и 21 веков по земному летосчислению островитяне создали большой торговый, транспортный и пассажирский флот, по тоннажу превосходивший все флоты континенталов вместе взятые. Соблазн протянуть руки к сокровищам недотеп с материка был слишком силен. Федерация направляла в разные страны (в основном лежащие к югу от экватора) экономических и политических разведчиков с удостоверениями археологов, этнографов и собирателей фольклора, вяло изображавших научно-экспедиционную деятельность. Но островитян манили не только южные регионы Континента, занятые отсталыми полуфеодальными монархиями, крупнейшими из которых были Дунд и Хутхо. Перспективными для проникновения казались также юго-восточные области Великой Империи, теперь часто именуемой Континентальной или Старой. К югу от Алебастрового хребта проживало около пятой части имперского населения, и островитяне мечтали вложить капиталы в сельское хозяйство, текстильную и пищеперерабатывающую промышленность а также в нефте- и угледобычу.
В 2107 г. по земному календарю ученые Республики Дзагга, доминировавшей в Островной Федерации, изобрели детекторы биосоциальной принадлежности. В 2108 г. образовалась Партия Биосоциалистов-революционеров (ПБСР).
ПБСР как использовала легальные формы борьбы против существовавшего политического режима Островной Федерации, так и прибегала к незаконным средствам. Партия была малочисленной, но (для Саракша это совершенно нетипично!) настроенной радикально, даже экстремистски. Ее воздействие на массы оказалось буквально гипнотическим. Бээсеры призывали к решительному преобразованию общества на принципах тотальной справедливости и разума. Буржуазно-помещичью частную собственность партия решительно отрицала, призывая сменить капиталистическую экономику многоукладной, основанной на сочетании лично-семейной, общественно-коллективной и государственной собственности. Самой саркастической критике ПБСР подвергала «гнилой либерализм интеллигентских прихвостней буржуазии» и «маразматическую федеральную государственно-бюрократическую машину».
Обещание правительства Федерации созвать Народное Представительство для обсуждения перспектив развития бесспорно было уступкой, но уступкой скромной и запоздалой. Дальнейшие события сорвали все планы федерального руководства. Разразилась Большая политическая стачка, в которой участвовало около 8 млн. человек. В рядах за бастовщиков оказались не только рабочие, но и служащие, интеллигенты. Вся жизнь Архипелагов была парализована. Репрессивные меры правительства не давали эффекта Не имевшая в своем распоряжении достаточного количества надежных войск либеральная верхушка потеряла контроль над ситуацией. В правящих кругах усиливались колебания.
