Из мебели — матрасы. Небогато. И места так мало, что нечем дышать. Как их столько сюда набилось?
На полу валяются две бабы и парень. Парень ткнулся носом в мою бутсу. Голову одной из женщин ореолом окружает зеленая зловонная лужа. Чувствую, как и у меня к горлу подступает едкий сок.
К стенам жмутся еще три девушки. У одной, голубоглазой и в коротком синем платье, на руках — мяучащий сверток. Вторая — раскосая крашеная блондинка — все еще зажимает рукой рот полуторагодовалой девочке с жиденькими черными волосенками под розовой шапочкой. Девочка что-то обиженно мычит из-под ладони и пытается выкрутиться, но не может — у матери руки заклинило, словно судорогой свело. От всего лица видны только глаза — такие же щелочки, как у мамаши. Последняя из задержанных, рыжая с тысячей маленьких косичек, прячет за собой белобрысого мальчишку лет трех. Мальчик наставил на меня придурковатого лысого пупса с оторванной ногой, держит его так, будто это оружие. Кукла, надо же… На блошином рынке они ее раскопали или у антикваров? Пупс пытается навести на меня жутковато-осмысленный взгляд и нудит:
— Давай играть в салки. Только мне нужна обратно моя нога! Иначе как я буду от тебя убегать? Верни мне мою ногу и давай играть! Будешь?
Остальные молчат. Тогда снова вступаю я:
— Проверка сигнала. Вы подозреваетесь в укрывательстве незаконнорожденных. Мы проведем тест ДНК. Если дети зарегистрированы, вам нечего бояться.
Говорю «мы», хотя я тут все еще один.
— Мама! Все в порядке, я его держу на мушке! — заявляет мальчишка, вылезая вперед.
Женщина начинает выть:
— Не надо… Не надо…
— Вам нечего бояться, — улыбаюсь я.
Я гляжу на них и знаю, что лгу. Они именно должны трястись от страха — потому что виновны. Тест только подтвердит то, что и так видно по их глазам.
Не боится из них всех только мальчик. Почему? Неужели его не пугали Бессмертными?
— Вы! — Я киваю на встрепанную синеглазую девушку в синем платье с младенцем на руках. — Сюда.
— Будем играть в салки? Только верни мне мою ногу… Иначе как я буду бегать? — кося на меня, канючит кукла.
Я загораживаю единственный выход; теперь отсюда некуда бежать — ни им, ни пупсу, ни мне; а ведь мне хочется выбраться из этого давящего ящика так же отчаянно!
Как загипнотизированная, девушка в синем платье послушно делает шаг вперед. В ее голубых глазах можно утопиться. Ребенок умолкает — может быть, засыпает.
— Руку.
Неловко удерживая сопящего младенца, она выпрастывает ладонь и протягивает мне ее — как-то стеснительно, будто надеясь на что-то. Я хватаю ее как в рукопожатии. Чуть заламываю запястье, обнажая пульс. Достаю сканер, прижимаю. Тихий мелодичный сигнал. Тон «Колокольчик». Сам выбирал его в каталоге звуков. Обычно разряжает обстановку.
— Регистрация беременности?
Девушка, словно спохватившись, пытается отдернуть руку. Будто я поймал какого-то зверька — теплого и юркого; он доверился мне по глупости, а я вцепился в него и сейчас скручу ему шею, он бьется, чувствуя, что пропал, но вырваться из моей хватки уже не может.
— Элизабет Дюри Восемьдесят Три А. Беременность не регистрировалась, — сверившись с базой, констатирует сканер.
— Ребенок ваш? — Я смотрю на девушку, не выпуская ее руки.
— Нет… Да, мой… Он… Это она… Это девочка… — та путается, запинается.
— Дайте ее сюда.
— Что?
— Мне нужно ее запястье.
— Я не дам!
Я подтягиваю ее к себе, разворачиваю сверток. Внутри — похожий на голую сморщенную обезьянку красный человечек. Действительно, девочка. Вся обляпанная желтым. Месяц, не больше. Недолго же ей удалось от нас прятаться.
— Нет! Нет!
Платье Элизабет Дюри намокает — груди расползаются темными пятнами. Молоко пошло. Действительно, настоящее животное. Отпускаю ее. Берусь за обезьянью лапку и прижимаю к ней сканер.
Динь-дилинь! Колокольчик. Некоторые из наших присваивают завершению сканирования ДНК тон «Гильотина». Шутники.
— Проверить регистрацию ребенка.
— Я хочу играть в салки! — капризно требует безногая кукла.
— Ребенок не зарегистрирован, — сообщает сканер.
— Мама, давай уйдем отсюда? Пойдем гулять!
— Тише… Тише, сынок…
— Установить родство с предыдущим образцом.
— Прямая родственная связь родитель — ребенок.
— Он мне не нравится!
— Спасибо за сотрудничество, — киваю я девушке в синем платье. — Теперь вы, — оборачиваюсь к рыжей.
Она пятится от меня, мотая головой и подвывая. Тогда я хватаю за руку ее пацаненка.
— Отпусти меня! Отпусти быстро!
— Давай играть в салки? — встревает пупс.
И тут эта маленькая дрянь вдруг изворачивается и вцепляется мне зубами в палец!
— Отстань от нас! — кричит мне мальчишка. — Уходи!
До крови, надо же. Отнимаю у него куклу, с размаху швыряю ее на пол. Голова отлетает.
— Мне больно. Не надо так со мной, — расстроенно говорит голова голосом очень старого человека; что-то с динамиком.
— Нет! Зачем ты?! — кричит мальчишка и тянется грязными ногтями к моему лицу, надеясь расцарапать его.
Я поднимаю его за шиворот и встряхиваю в воздухе.
— Не смей! Не смей! — вопит рыжая. — Не смей его трогать, мразь! Удерживая извивающегося мальчишку в воздухе, я отпихиваю ее ладонью.
— Наз-зад! Колокольчик.
— Проверить регистрацию ребенка!
— Ребенок не зарегистрирован.
— Отдай! Отдай моего сына, паскуда!
— Я предупреждаю… Буду вынужден… Стоять!
— Отдай мне моего сына, ублюдок! Тварь! Безродная тварь!
— Что ты сказала?!
— Безродная мразь!
— Повтори!
— Безродная… Зззззз. Зз.
Кажется, мышцы и кости в ней вдруг заменили на воду, и она бурдюком обваливается на пол. Динь-дилинь!
— Извините… А мы… Мы можем идти? — Голубоглазая девушка в синем платье как будто просыпается.
— Нет. Установить родство с предыдущим образцом.
— Но вы же сказали…
— Я сказал — нет! Установить! Родство!
— Что ты сделал с моей мамой?!
— Не подходи ко мне, маленький ублюдок!
— Мама! Мамочка!
— Установлена прямая связь ребенок — родитель.
— Мне больно. Я просто хотел играть в салки.
— Но почему? Я не понимаю — почему? — Голубоглазая в платье.
— Вы должны дождаться прибытия командира нашего звена.
— Зачем? Почему? — Она совсем растеряна. Трогает свою грудь, разглядывает ладонь. — Извините… У меня молоко, кажется… Так неловко. Мне бы переодеться… Я вся…
— Вы нарушили Закон о Выборе. Согласно четвертому пункту Закона, вы являетесь безответственным родителем, ваш ребенок считается незаконнорожденным.
