– Каруна.
– Внимание. Внимание.
Уилл снова поднял руку и коснулся ее губ.
– Ты слышишь, что они говорят?
Прошло много времени, прежде чем она ответила. А потом, уже подняв свою руку, взялась за его палец и с силой прижала к своим губам.
– Спасибо тебе, – сказала она и снова открыла глаза.
– За что ты благодаришь меня? Ты сама научила меня, как поступить.
– А теперь твоя очередь научить своего учителя.
Как пара соперничавших гуру, каждый проповедовавший свою школу духовности, майны, сменяя друг друга, кричали:
– Каруна.
– Внимание.
А потом бессмысленное соревнование вылилось в наложившиеся друг на друга звуки.
– Каруманиекарувникарумание.
Объявляя на весь свет, что именно он был всемогущим повелителем всех курочек, непобедимым бойцом, готовым скрестить шпоры с любым претендентом на это звание, петух в соседнем саду громко провозгласил о своем божественном происхождении.
Улыбка пробилась сквозь маску страдания. Из своего личного мира мечей и памяти Сузила вернулась к реальности.
– Кукареку, – сказала она. – Как же я люблю его! Он похож на Тома Кришну, когда тот обходит всех подряд и просит пощупать, какие крепкие у него мускулы. И этих нелепых птиц, с таким упорством повторяющих добрые советы, которых сами не понимают. Они такие же восхитительные, как и мой малыш.
– А что ты скажешь о других двуногих? – спросил он. – Об их менее восхитительной разновидности?
Вместо ответа она склонилась вперед, ухватила за челку и, подтянув его голову к себе, поцеловала в кончик носа.
– Кстати, о ногах. Тебе самое время двигать своими. – Она встала и подала ему руку. Он ухватился за нее и с ее помощью тоже поднялся со стула. – Негативное карканье и попугайское повторение ложной мудрости, – сказала она. – Вот что портит некоторых из остальных двуногих.
– Есть гарантия, что я больше не вернусь к своей блевотине? – спросил он.
– Вероятно, вернешься, – усмехнулась она. – Но с такой же долей вероятности ты снова придешь сюда.
Между их ногами что-то быстро промелькнуло.
Уилл рассмеялся:
– Вот и мое скудное маленькое воплощение зла от меня сбежало.
Она взяла его за руку, и они вместе подошли к открытому окну. Возвещая о приближении рассвета, легкий ветерок шевелил ветвями пальм и шуршал листьями. Прямо под ними, укоренившийся в заметно сырой и едко пахнувшей почве, рос куст китайских роз – причудливое сплетение глянцево блестевшей листвы и ярко-красных раструбов цветов выхватывал из густой темноты ночи луч лампы, горевшей в их комнате.
– Это невозможно, – сказал он изумленно.
С ним снова был уже узнаваемый бог имени Четырнадцатого июля.
– Это невозможно, – согласилась она. – Но как и все прочее в нашей вселенной, таков непреложный факт. А теперь, когда ты наконец признал мое существование, я дам тебе время разобраться с собственным сердцем.
Он стоял неподвижно, глядя сквозь бесконечную последовательность накопления интенсивности чувств и все более глубоких значений. Слезы сначала наполнили его глаза, а потом потекли по щекам. Он достал носовой платок и вытер лицо.
– Ничего не смог с собой поделать, – сказал он извиняющимся тоном.
Он ничего не мог с собой поделать, потому что не видел другого способа выразить свою благодарность. Благодарность за привилегию быть живым, стать свидетелем чуда – и даже больше, чем просто свидетелем. Он был его частью, одной из его составляющих. Благодарность за полученные дары блаженства и не требующего познаний понимания. Благодарность, что сделался частью божественного единства, одновременно оставаясь простым смертным среди других простых смертных.
– Почему человек плачет от благодарности? – спросил он, убирая платок. – Одному Богу известно, но именно так и происходит.
Пузырек памяти всплыл откуда-то, где хранилось все, в свое время прочитанное.
– «Благодарность – дар небесный», – процитировал он. – Полная чепуха, казалось бы! Но теперь я понял, что Блейк просто зафиксировал на бумаге реальный факт. Она действительно божественна по природе своей.
– И тем более божественна, – сказала Сузила, – что дана нам на земле, а не на небесах.
Внезапно и пугающе сквозь петушиные крики, жужжание ночных насекомых и перекличку двух соперничавших гуру откуда-то издалека донеслись звуки, похожие на перестрелку.
– Это еще что за чертовщина? – удивленно спросила она.
– Да просто мальчишки устроили фейерверк. Стреляют хлопушками, – бездумно и весело ответил он.
Но Сузила покачала головой:
– Мы не поощряем развлечений в виде фейерверков и хлопушек. Их на нашем острове попросту нет.
Затем с дороги позади ограды прилегавшего к дому сада донесся шум тяжелых машин, двигавшихся на пониженных передачах, но делавшийся все громче и громче. Перекрывая даже рев моторов, в громкоговоритель кричал что-то неразборчивое и нечленораздельное одновременно и зычный, и какой-то писклявый голос.
В своих гнездах из бархатных теней листья казались тончайшими срезами нефрита или изумруда, а посреди их драгоценного хаоса фантастическими скульптурами из рубинов сияли пятиконечные звезды. Благодарность, благодарность… Его глаза снова наполнились слезами.
Обрывки неразборчивого визга через громкоговоритель постепенно превратились в более или менее ясные слова. Сам того не желая, он обнаружил, что вслушивается в них.
– Народ острова Пала! – донеслось до него.
Но затем в громкоговорителе что-то захрипело, засвистело. Речь снова стала невнятной. Писк, грохот, снова писк, а затем:
– Народ острова Пала! С вами говорит ваш Раджа… Сохраняйте спокойствие… Встречайте со всем гостеприимством своих друзей, живущих через пролив от нас…
Пришло узнавание.
– Это Муруган.
– Да, и с ним солдаты армии Дипы.
– Прогресс, – гремел неуверенный перевозбужденный голос. – Современный образ жизни… – А потом прыжок от «Сирса и Ребука» в сторону Рани и Кута Хуми. – Истина, – пискнул он, – подлинные ценности… неподдельная духовность… нефть.
– Смотри, смотри! – сказала Сузила. – Они сворачивают сюда, на территорию станции.
Видимые теперь в пространстве между двумя бамбуковыми рощицами, лучи процессии, образованной фарами, на мгновение высветили левую щеку великой статуи Будды у пруда с лотосами, а потом миновали их, еще раз блеснули на образе благословенного высвобождения сознания и опять перевели свет куда-то дальше.
– На древний трон моего отца, – гремел устрашающе тонкий голос, постоянно срывавшийся на визг, – сядет вместе со мной один из мудрых представителей царственного рода моей матери… Два братских народа торжественным маршем, плечом к плечу, рука об руку двинутся в светлое будущее… Отныне мы станем называться Соединенным Королевством Ренданга и Палы… И первым премьер-министром Соединенного Королевства станет великий политический деятель, истинный духовный лидер нации – полковник Дипа…