— На мой взгляд, все это решаемо, — заметил Векшин. — Вас послушать, так именно женщины и являются основным препятствием в построении коммунизма. А у меня другое мнение. Женщины может и более склонны к инстинктивным действиям, зато они по моим наблюдениям более ответственны и легче соглашаются с принятыми в обществе правилами. А вот от мужчин с их инстинктивным стремлением к власти, можно ожидать куда больших неприятностей.
— И это тоже, — согласно кивнул Николай Иванович. — Будут стремиться к доминированию, будут пользоваться властью в личных целях, будут зажимать молодых, будут семейственность разводить и далее по списку. Внося тем самым мощное дестабилизирующее воздействие в создаваемую Вами модель справедливого общества.
Причем в этом поучаствуют и многие из тех, кто пройдет через ваш отбор.
А женский фактор я бы не стал преуменьшать. Как представишь себе миллионы жен ответственных работников проедающих ежедневно плешь своим мужьям. Мол, дорогой, ты такой большой начальник, а у нас квартира, как у последнего голодранца, мне надеть нечего, личной машины нет, дети не устроены, а вот у товарища завбазой все это есть. В общем, сразу приходят мысли о поголовном целибате для ответственных работников. Но это тоже не выход, таким Макаром у нас вообще толковые управленцы переведутся. В общем, проблем куча. Пусть и решаемых, если с умом подойти. Но главная проблема, как мне представляется, заключается в другом.
— И в чем же? — с явным интересом спросил Векшин.
— В том, что придется делить общество на несколько частей. Будут люди способные жить при коммунизме. Будут люди условно способные жить при коммунизме, если их правильно воспитать и увлечь личным примером коммунаров. И будут люди никаким образом жить при коммунизме неспособные. Которых невозможно ни воспитать, ни увлечь. Причем среди последних найдется множество энергичных, умных, волевых и талантливых ублюдков, способных на все. Даже оттесненные на социальную периферию они могут доставить обществу массу неприятностей.
А еще туева хуча никчемного социального балласта, который будет вечно ныть, и требовать хлеба со зрелищами. И что с ними со всеми делать? Отстреливать? Стерилизовать? Выкидывать за границу?
А самое паршивое в том, что эти категории будут постоянно воспроизводиться. То есть, не получится один раз всех их перестрелять, а дальше настанет благодать. Будут рождаться снова и снова, родные дети тех же самых коммунаров, просто по причине разброса наследственности. И что с этим делать? Вот поэтому я и сомневаюсь.
— Ваша позиция теперь понятна, — констатировал Векшин. — Хотя вашего пессимизма я совершенно не разделяю. Кстати, раз вы такой скептик, то почему прилагаете столько усилий для реализации коммунистических идей? Неужели только по приказу? Не верю. Ведь видно, что вы душу в это вкладываете.
— Видите ли, товарищ Векшин, — Николай Иванович усмехнулся, — может с коммунизмом у нас в итоге и не выгорит, но на более или менее справедливое общество я все же надеюсь. Пусть оно будет лучше, чем то убожество к которому в итоге скатились мы. Понимаете, у каждого общества, которое хоть на что-то в будущем претендует, должна иметься некая несгибаемая структура, задающая направление этого будущего. Называться она может по-разному: мальтийский орден, каста брахманов, английская аристократия или даже прусская военщина. Нечто независимое от конкретных личностей на троне и равнодушное к улюлюканью обывателей, крутящих пальцами у виска. Структура, задающая вектор развития. Пусть это будет сообщество коммунаров, я не против. Коммунистическая партия, построенная по иерархическому принципу, как вы знаете, этого сделать не смогла, превратившись в итоге в сборище карьеристов и охотников за материальными благами. Давайте попробуем вариант с сетевой структурой. Давайте хотя бы в общих чертах прикинем модель общества, к которому стоит стремиться. И создадим структуру, которая обеспечит движение в данном направлении, уточняя эту модель по ходу дела. Где-то так я это вижу.
— Добро, ваши объяснения принимаются. Здравое зерно тут видимо есть, и есть о чем подумать. Кстати, хотел еще спросить, как вы относитесь к проекту новой единой транспортной системы, который предлагает ваше бюро?
— Нормально отношусь, — пожал плечами Николай Иванович. — Сам участвовал в его разработке. Хотя, по моему мнению, начинать надо с создания систем надежной связи. Вечно у нас это на потом оставляют, как будто война ничему не научила. Вместо того убожества на столбах что у нас сейчас имеется, нужно прокладывать для начала приличные кабели, хорошо экранированные, параллельно работать над созданием оптоволоконных линий. Нужно создавать сеть радиорелейных ретрансляторов. Как для связи, так и с прицелом на дальнейшую передачу телевизионного сигнала. Стране нужно единое информационное пространство.
Еще нужно создавать единую энергетическую систему, это тоже нужно срочно делать.
Николай Иванович перевел дух и продолжил: — Я признаться мечтаю, что создание и дальнейшая эксплуатация этих важных систем станет полем деятельности наших коммунаров. Их ведь поначалу будет немного, маленькие анклавы нового коммунистического общества в огромной стране. Зародыши будущего. И эти системы тоже зародыши будущего, центры кристаллизации, источник развития. Эти стратегические сети вместе с новыми научными центрами станут основой, на которой и будет строиться это самое будущее. В числе прочего они будут притягивать нужных нам людей.
— А ненужных отталкивать?
— А ненужные идут лесом, — твердо заявил Николай Иванович. — Пусть желчно завидуют, тупо пялясь на башни ретрансляторов. Или пасут баранов под опорами струнника и магистральных ЛЭП. Вольному воля. И если что не так, то коммунары не допустят, чтобы эти системы в будущем разорвали на куски всякие засранцы. Техническая возможность жестко выразить свое неудовольствие у них будет.
Сергей сидел за рабочим столом и перебирал материалы по дельтапланам. Одновременно прикидывая на кого бы навесить их разработку. Не далее как вчера в ОИБ поступила информация, что ярославский завод синтетических тканей начал выпуск нового материала, вполне подходящего для обшивки этих самых дельтапланов. Легкая и прочная синтетическая ткань под названием "Кливер". Каландрированная, то есть пропущенная через нагретые валки для большей воздухонепроницаемости и неподверженности растяжению. Дюралюминиевые трубки промышленностью выпускаются уже давно. А больше для данного аппарата ничего и не нужно. Конструкция простая. Три дюралюминиевые трубы, соединенные между собой в передней точке, трапеция, мачта, растяжки, парус, подвесная система для пилота.
