Но Ред был не в настроении рассуждать спокойно. Он облокотился на конторку дежурной, так что Хелен пришлось податься назад.
– Не знаю, – сказал он. – Может, она вернулась, пока вы отлучались в туалет. Я хочу посмотреть. – Он еще несколько секунд смотрел прямо в лицо Хелен, потом выпрямился и отвернулся. – Пожалуйста.
Хелен протянула руку в ящик стола, схватила кольцо с ключами, встала и разгладила юбку.
– Идите за мной.
Ред последовал за ней.
– Я знаю, где ее номер, – сказал он. Очень может быть, что она уже там и спит сном праведницы. Ну, конечно. Пришла поздно, Хелен не было на месте, а остальных будить не стала. Тихонько прошла к себе и легла спать. Если она там, он устроит ей хорошую выволочку, чтобы неповадно было больше отправляться на операцию без прикрытия, да еще не ставить никого в известность о своем уходе и приходе.
А если ее нет…
Ну, в конце концов, она уже взрослая, верно? И вполне способна сама за себя постоять. Это мог бы подтвердить хоть Орвид Крейл.
Хотя нет. Нет такого человека, который мог бы постоять сам за себя в одиночку. Вот почему появилась эта идея всеобщего братства. Французы не ограничились свободой и равенством – этими диаметрально противоположными понятиями. Им пришлось добавить еще и братство, иначе ничего не получилось бы. Мы нуждаемся друг в друге. Или должны нуждаться – это, может быть, еще важнее. Дело не в том, чтобы всегда был прикрыт тыл, а в том, что, когда тыл прикрыт, не чувствуешь себя таким дьявольски одиноким. Я сторож сестре своей, а она сторож мне самому. Иначе ни в чем нет никакого смысла.
В номере ее не было.
Ред обошел все комнаты, зовя ее. Хелен терпеливо ждала в дверях. Вернувшись, он беспомощно взглянул на нее.
– Я же вам говорила, что ее еще нет.
– Но где она?
– У кузена Кеннисона. – Поджатые губы Хелен ясно показывали, что она думает о кузене Кеннисоне. – В «Кеннисон Демографикс». – Она показала на телефон. – Можете позвонить туда, если вам от этого станет легче.
– Я… – Реду пришло в голову, что и выглядит он, наверное, таким же идиотом, каким себя чувствует. – Да, конечно. – Он взял трубку и набрал трехзначный номер. – Фрэнк? Что? Да, я знаю, который час. Это важное дело. Сделай для меня одну вещь, а потом можешь идти домой. Соедини меня с «Джонсоном и Ченгом». Правильно. Так, чтобы это не попало в счет за номер.
– Он прикрыл трубку рукой. – Завтра, должно быть, об этом будет знать каждый член Ассоциации.
Хелен пожала плечами.
– Вы не первый, кого волнует статья девятнадцатая.
Ред предостерегающе нахмурился, но тут в трубке послышался гудок. Потом еще один.
– Черт, никто не подходит.
Но кто может там подойти? Ни Кеннисона, ни Сары там официально нет. Они просто не станут снимать трубку. Правда, Сара могла бы посмотреть на определитель номера и увидеть, что звонят от нее. Он бросил трубку.
Может быть, они пошли к Кеннисону. Правда, он не мог себе представить, зачем, да и не хотел об этом думать. Но это не исключено. Он приложил глаз к окуляру подслушивающего устройства. В поле зрения появилось окно квартиры Кеннисона, но расстояние было слишком велико, чтобы что-нибудь разглядеть.
– Прицел все еще верный, – сказал он и включил динамик, но слышно был только постукивание машинок-глушителей. Он понурился.
– И все равно это мне не нравится.
Хелен ничего не ответила. Он провел пальцем по телефонной трубке.
– Скажите-ка, брат Уолт появился до того, как Сара ушла?
На этот раз она обеспокоенно взглянула на него.
– А что? Да. Он прилетел где-то после обеда.
Ред стукнул кулаком по телефону, и аппарат со звоном полетел на пол. Из трубки послышался громкий гудок.
– Черт возьми, но он-то знает! Он должен был взять все в свои руки. Чтобы она знала, когда сообщить о себе и кому. Он должен был обеспечить прикрытие. Скажем, Чу. И следить за ней! А он дал ей уйти в одиночку!
Хелен ничего не ответила. Она кусала губы, стараясь не смотреть на него.
– Он… Он ее не очень любит. За то, что она сделала. Ну, вы знаете. За распечатку.
– За распечатку? Господи, да какое это имеет отношение к делу? Было решение Совета. И совсем необязательно любить человека, чтобы с ним работать. Если бы без этого нельзя было обойтись, ни один оркестр никогда не смог бы сыграться.
Брату Половски придется за многое ответить. Не перед ним – перед Бетанкуром. Если он сам сделает Уолту выговор, все подумают – он сводит личные счеты. Нет, пусть уж все будет по правилам. А потом он сможет отозвать Уолта в сторонку и заняться личными счетами.
Настойчивое гудение из трубки напомнило ему о телефоне, валявшемся на полу. Он нагнулся и поднял его.
– Вот это да, – сказал он, кладя трубку на рычаг. – Крепкая штука.
– Должно быть, многие швыряют телефоны на пол.
Он взглянул на Хелен.
– Да, должно быть.
Он сделал глубокий выдох, повернулся и сел на диван лицом к окну. За окном спал город. Машинки-глушители неумолчно барабанили по стеклу, как будто возвещая о том, что вот-вот начнется гвоздь программы. Ред скрестил руки на груди.
– Вас оставить здесь? – спросила Хелен.
– Хммм… Что? – Он взглянул на нее через плечо. – Ах, да. Да, я буду ждать ее здесь. Может быть, вздремну на диване. Позвоните мне, когда она появится на этаже.
Хелен тихо затворила за собой дверь, и в комнате стало темно. Ред подумал, не зажечь ли свет, но для этого пришлось бы встать, а у него не было сил. Устал. Если немного подождать, она придет. Завтра оба они как следует над этим посмеются.
Он не знал, сколько времени так просидел. Стук градин по стеклу становился то громче, то тише. Он задремал.
Внезапно какой-то новый звук заставил его очнуться. Из динамика несся шум, как будто волны бьются о галечный берег. Включился магнитофон, послышались еще какие-то звуки: топот бегущих ног, крик боли, потом голос: «Уолт! Норрис! Помогите кто-нибудь!»
Казалось, все на мгновение застыло в неподвижности, Ледяная рука сжала его сердце. Джексонвилл. Снова Джексонвилл!
Кеннисон оказался у двери раньше ее. Сара швырнула в него еще одного паучка, но промахнулась, и его крохотные ножки вонзились в дверь, как миниатюрные кинжалы. Еще один повис у Кеннисона на руке, но он, не обращая внимания, направился к Саре.
– Нет! – сказал он умоляющим голосом. – Все не так. Тебе должно быть страшно. Ты не понимаешь, играть нужно по правилам.
– Вы сошли с ума, Кеннисон. Уолт! Он хочет меня изнасиловать!
Она знала, что магнитофон в ее номере включится автоматически. Но что, если там никто за ним не следит? Они думают, что она в «Кеннисон Демографикс», а не здесь. И, наверное, сейчас спят.
