— Гремислава, так… Она что, заснула?
— Со стариками случается.
— Так, так, так… Вы ее у себя поселили?
— Да нигде еще не поселил, мы рано утром приехали, я всю ночь за рулем…
— Подержите ее у себя хоть дня два, ради Перуна!
— Придется — сегодня я ее точно назад не повезу. Может, ее еще кому-то показать надо?
— Нет! Меня вполне хватит! Теперь я сам бабушкой Гремиславой заниматься буду!
* * *
Анатолий и Борис сидели все на той же кухне. Тарелки и бутылку они сдвинули к краю стола, а посередке разложили газеты.
— Вот еще, — сказал Борис. — «Славянская сивилла выходит из леса». И вот — «Десять дней беспросветного мрака погубят половину человечества».
— Прекрасно.
— Во! И вот! «Пророчества Перуна сбываются!» Нет, ты посмотри на эту сволочь!
На фотографии Добрыня («Жрец Перуна и Велеса особого посвящения», как он представился журналисту) покровительственно обнимал ведьму за плечи.
— Чего — сволочь? Бизнес у него такой. Без рекламы — никуда.
— Ну, теперь-то к нему побегут!
— Черта с два, — сказал Анатолий. — Побегут, но не к нему.
Оба расхохотались.
— Но ведь так получается, что он не поверил. Если бы поверил — сам бы кинулся закупать свечи и макароны. А не делал рекламу своему салону, — заметил Борис. — Как ты думаешь, он догадался?
— Нет, вряд ли. Просто он обычный человек… — Анатолий вздохнул. — Обычный, понимаешь, который движется в направлении западо-востока. Он пытается перед концом света заработать побольше денег, которые потеряют всякий смысл… Кстати о деньгах!
— Да, идем. Нужно поймать момент!
Они вышли в прихожую и остолбенели.
Только что вернулась законная дура Анатолия и приволокла три здоровенных пакета.
— Вот! — гордо сказала она. — Спичек двести коробочек! Свечек — пятьдесят! Гречки — шесть кило! И туалетная бумага!
— На чем ты собираешься варить гречку? — спросил Анатолий. — Электричества же не будет, а дровяной плиты у нас нет.
— В камине!
— Идем, идем! — Борис вытолкал приятеля на лестницу. — Время, время!
— Она мне квартиру подожжет!
— Она не умеет пользоваться спичками. Идем!
* * *
В супермаркете «Эврика» был свой локальный конец света. Доисторические бабушки, стоя в хозяйственном отделе у пустой полки, громко требовали свечек и строили гипотезы: директор распределил свечки родне, директор приберегает их, чтобы потом продать за бешеные деньги… Прозвучало почти забытое слово «дефицит».
— Нет, так нельзя, — сказал, вдруг остановившись, Борис. — Они же всю пенсию на эти дурацкие свечи потратят!
— Не волнуйся, они этих свеч и в глаза не увидят. Директор не глупее нашего Добрыни — он до последней секунды будет деньги делать.
Директор оказался деловой дамой лет тридцати пяти. Мысль эта дама поймала на лету: если ей предлагают взять оптом несколько тонн свечек фактически за гроши, то какой же получится навар?!
К вечеру прибыл грузовик со свечками.
По трансляции повторялось: не более десяти штук в одни руки. Тут же самоорганизовались очереди, как в военное время — с цифрами на ладошках. Бабульки оказались умнее, чем думал Борис: они бойко торговали местами в очереди.
— А макаронами лучше торговать с поддонов, — решил Анатолий. — Только нужно какого-нибудь качка нанять, чтобы охранял поддоны. И тетку — продавать. Ты куда сейчас?
— В «Электроникс». Там наверняка огромные скидки. Как раз новый ноут куплю. Потом — в «Хайстайл», за обувью и рубашками. Сейчас же все будут отдавать за гроши, лишь бы хоть какие-то деньги выручить до конца света.
— Деньги, деньги… — Анатолий задумался. — Ну, мы-то с тобой знаем, что это за конец света, а они? И до смертного часа у них на уме — деньги, деньги, деньги…
— А у тебя?
— А у тебя?
Приятели недоверчиво уставились друг на дружку.
— И у меня, — горестно признались они хором.
— С этим надо что-то делать, — сказал Анатолий. — Что там журналюги написали про бабушку Гремиславу?
— Что уехала домой — ждать конца света в лесу. У нее там дрова, сортир на свежем воздухе, надеется отсидеться.
— Нужно достать бабушку, чтобы призналась — бес попутал, славы захотела, все наврала!
— Нет! — Борис даже головой затряс. — Хватит с меня того эксперимента! Раскусят, понимаешь?
— Мы никуда не пойдем! Ты сыграешь бабушку перед камерой! — стал убеждать его Борис. — У тебя же так классно получилось!
— Нет!
— Борька, возьмем все эти тряпки, поедем в лес, встанешь под елкой, никто ничего не разберет, ты, главное, хрипи пожалостнее!
— Да ну тебя…
— Борька, эту историю пора как-то кончать.
— А зачем? На когда мы конец света назначили?
— На июль, а что?
— Слушай — я вкладываюсь в твой завод, и мы еще успеваем выпустить десять тонн свечек!
— Да?
— Да! Только делать это надо быстро! Представляешь, какой будет навар? И выкинуть на рынок за три дня до конца света!
Анатолий почесал в затылке.
— Бабулек жалко, — неуверенно произнес он.
— Да что ты заладил — бабульки, бабульки? Живые деньги в руки плывут! И времени до конца света совсем мало!
* * *
На складе было пусто. Борис сидел на перевернутом ящике и вздыхал.
— Ну, что еще? — спросил Анатолий.
— Вот думаю — здание-то как нарочно для конца света приспособлено. Тут раньше печки были, можно найти старые дымоходы. Только времени маловато…
— Ну, вряд ли ты успеешь найти покупателя.
— Зачем покупателя?! А сами где отсиживаться будем?!
Анатолий попятился.
— Борька, ты так не шути… ты так, пожалуйста, не шути…
— Ага! И ты понял?! И ты догадался?!
— Борька, ты что, забыл?
— Я включил вчера телевизор, Толик, слушаю и понимаю — а ведь все это правда! Ты еще не понял? Мы угадали правду! Эта проклятая славянская сивилла…
— Борька! Ты же сам — сивилла!
— Нет, есть настоящая сивилла, она где-то за Иркутском живет, она выступала, сказала — конец света называется Рагнарек! Рагнарек! Говорила еще — не свечи и спички запасать надо, а керосин. И керосиновые лампы покупать, только они спасут! И еще — биотуалеты. Там сразу рекламу биотуалетов дали…
— Где-то какой-то идиот получил в наследство склад с керосиновыми лампами, — сделал вывод Анатолий. — Борька, опомнись! Ты же сам все это придумал! Теперь эти сивиллы и прочие шаманки из всех телевизоров, наверно, торчат. Люди деньги делают! Ты же сам как наварился, а? Борька!
— Надо искать дымоходы, — отрешенно сказал Борис. — Десять дней будет полный мрак. А электричество вернется только через полгода. Понял?
