Трудно все-таки обманывать человека, которому ты обязан жизнью. А Прораб – именно такой человек для каждого из нас. И хорошо, что мы десять лет назад поверили и подчинились ему. Не все, конечно. Такие, как Скворешник и его дружки, так и не смогли врубиться, что в нашей ситуации работа – это жизнь. “Это западлo! – орали они, брызжа слюной, в лицо Прорабу. – Никогда мы не мантулили и мантулить не будем, как какие-нибудь дурдозели вшивые! Козырные не горбят, понял?”…
Ну и чего эти фраеры добились своими воплями? Лежат теперь под толстым слоем оранжевого песка и не увидать им уже никогда ни Земли и ни Марса…
Ну все, хватит о покойниках… Надо про что-нибудь более веселое шевелить рогами. Например, куда мне податься, когда нас привезут на Землю. И как жить дальше?
А черт его знает! Один ведь я, и нет у меня во всей Солнечной системе ни родни, ни корешей. Нет, знакомые-то, конечно, есть, только вот дружбанами их никак не назовешь. Работодатели бывшие, мать бы их за ногу!.. Да и где они сейчас? Половина из них, наверное, очередной срок мотает. А другая половина, естественно, – на том свете. В нашем деле долгожительство не светит. Не все же только тебе других заземлять. Рано или поздно, и тебя грохнут. Причем, как правило, свои же. И совсем не обязательно в качестве наказания. Иногда это делается чисто ради профилактики. В целях обновления и ротации кадров, так сказать…
Не-ет, вот вернусь на Землю – и с меня хватит. Пошлю подальше все эти прелести преступной жизни в виде прокуренных кабаков, где раскрашенные шлюхи трясут со сцены голыми сиськами, все эти малины с их наркотой и вечным страхом шухера, всех этих проституток, сутенеров-гомиков, крестных отцов с золотыми зубами, угнанные тачки, липкие от чужой крови бабки, сволочей-ментов, не считающие тебя за человека…
Завяжу с прошлым так, что никому не развязать.
Буду жить, как все нормальные люди живут. Теперь-то мне нечего бояться, что работу не найду. Спасибо Прорабу – многому научил. Десять строительных специальностей – это вам не по чужим карманам шарить и не фраеров в темных подворотнях пришивать. А строители на Земле всегда были и будут нужны…
Да и семьей обзавестись пора. Найду себе женщину, пусть не обязательно красивую, но душевную, скромную, без выпендрежа. Лет-то мне, слава богу, еще не так много. Можно сказать – вся жизнь еще впереди. Не то что, скажем, у Папаши Глаубера – а ведь и он на что-то надеется…
Я распрямил затекшую спину и огляделся.
С крыши было отлично видно всю долину. С одной стороны – изломанные зигзаги чудовищных гор на самом горизонте, с трех других сторон – только песчаные барханы неестественно-красного цвета. И тоже – до самого горизонта.
Никто из нас не знал, как называется эта местность. Да и какая нам разница?.. Наверное, какое-нибудь море липовое. Прораб говорил, что тут везде – одни сплошные моря, проливы и каналы. Много лет назад нашелся на Земле умник, которого звали Скипи… Скапи… В общем, типа скипидара, только на итальянский лад… Так вот, если верить названиям этого самого Скипидара, то мы сейчас просто купались бы в воде. Нет, вода на Марсе есть, но только в виде льда и глубоко под поверхностью. В свое время нам пришлось попотеть, прежде чем мы пробурили в мерзлом грунте скважину и установили на глубине нескольких километров плазменную горелку, растапливающую лед, да насос, чтобы выкачивать получившуюся воду на поверхность…
Да черт с ними, с названиями. На Земле они все равно не будут иметь никакого значения. Разве что перед девицами можно будет хвастаться по пьяне: вот, мол, перед вами – человек, который побывал в Море Бурь… “Ой, а где это?”, запищат они. “Да есть такая планета, – небрежно скажу я. – Марс называется – не слышали?”…
Фу-ты, и что за околесица в голову лезет? От радости, наверное…
И погода сегодня, как по заказу, великолепная. Даже за куполом, наверное, не меньше двадцати градусов на солнце. Это потому, что сейчас лето да еще день. А вообще морозы тут всегда – хоть зимой, хоть летом. Одно отличие только: зимой мороз лютует круглые сутки, а летом – только по ночам. Откроешь рот, чтобы зевнуть, – и язык примерзает к небу. Я никогда не был в Антарктиде, где, говорят, самые страшные холода на Земле. Но если сравнивать марсианские морозы с земными, то даже Антарктида останется в глубокой заднице. Что такое сто двадцать ниже нуля, представляете? Нет? Ну и лучше вам этого никогда не испытать на своей шкуре. А мы вот испытали сполна.
Конечно, защитные комбинезоны у нас были. Почти как скафандры космонавтов. Иначе мы бы в течение первого же часа пребывания здесь превратились в ледышки. И дело не только в холоде. Воздуха здесь почти совсем нет, хоть ртом дыши, хоть задним проходом – все равно задохнешься.
Но даже и в комбезах холод проникал в самые печенки. Тем более, что в перчатках много не наработаешь. То шуруп какой-нибудь надо ввинтить, то еще что-нибудь тонкое сделать… Крючок стал первой жертвой марсианского колотуна: передержал руки на холоде, а потом гангрена началась. Даже неумелая ампутация, к которой пришлось прибегнуть с помощью электропилы, не помогла…
Я вздохнул и опять взялся за молоток.
Проклятье! Ну никак этот чертов гвоздь не хочет лезть в плиту!
Только зря он надеется, что я оставлю его в покое.
Ну, сейчас ты у меня узнаешь, что такое настоящий удар сплеча! И никакая слабая сила тяжести тебя не спасет!..
Проклятье!.. Что ж это получилось-то, а? Я и не подозревал, что гвозди толщиной с палец могут ломаться. А этот возьми да и хрумкни. Причем чистенько так и ровно пополам. Как молочный зуб у ребенка, вздумавшего перекусывать стальную проволоку. И обломки впридачу улетели вниз.
Ну вот, сам сломался и мне весь кайф сломал – я ж с таким душевным трепетом его воспринимал…
Что ж, значит, не судьба. Значит, придется тем, кто поселится в этом аккуратном домике, обойтись без одного гвоздя в крыше. Ведь гвоздь этот у меня действительно был последний.
Может, спуститься и попросить у кого-нибудь из ребят? Не может же быть, чтобы ни у кого ни единого гвоздочка лишнего не осталось!..
Да ну его к черту, в самом деле!
Ты еще детский стишок вспомни про то, что стало с миром из-за того, что в кузнице не было гвоздя!.. Подумаешь, одним гвоздем больше, одним меньше. На доме же это никак не отразится. И потом, если уж на то пошлo, сюда что – одни белоручки и беспомощные маменькины сынки заявятся, что ли? Хочешь жить на Марсе – будь готов к любым лишениям и трудностям. В том числе и к тому, что в крыше великолепного, благоустроенного пятикомнатного коттеджа, который своими руками, от начала до конца, построил для тебя бывший зек Бар Липски по кличке Ударник, не окажется одного несчастного гвоздя! Ну, а если сильно захочешь – возьми да и забей сам недостающий гвоздь. Не обломишься, небось. И так на все готовое прибудешь, так разве имеешь ты право придираться к мелочам?..
