кармана смятую бумажку; разворачивает, разглаживает:
— Вот, возьмите.
Стюардесса несколько секунд изучает билет, после чего кивает самой себе словно говоря: «Да, я так и думала».
— Билет фальшивый.
— Да что вы говорите? Видать, аэропорт, где я это покупал, тоже фальшивый? — язвит Мердок.
— Обратите внимание на дату.
— И что с ней не так?
— Ничего странного не замечаете?
— Да вы прикалываетесь, что ли?!
— Просто прочтите дату вслух, — наседает стюардесса.
Мердок пытается успокоиться.
— Ну, хорошо, — выдыхает он, — седьмое июля две тысячи тридцать пятого года.
— Вот, — говорит стюардесса, — этот день наступит только через три года.
— Что вы несете? — не сдерживается Мердок. — Хотите сказать, что я из будущего? Это, по-вашему, смешно?! Хотите сказать, что самолетный сортир, где я только что был, — это долбаная машина времени, мать ее?!
— Мужчина, успокойтесь! — предостерегает стюардесса.
— Нет уж! Теперь вы меня так просто не заткнете! — бушует Мердок. — Как вам не стыдно над людьми издеваться? Вот вы… да, вы! Почему молчите? — кричит он бывшим соседям — мужику у прохода и девушке у иллюминатора, — или вы тоже участвуете в этом розыгрыше? Подтвердите, что, когда мы взлетали, был еще тридцать пятый год, а не тридцать второй. А этой старухи здесь вообще не было! — тычет Мердок в свое кресло, занятое пожилой дамой.
— Прекратите истерику! — кричит мужик у прохода. — Когда мы взлетали, рядом со мной сидела именно эта женщина. А вас я вообще в первый раз вижу!
— Сейчас тридцать второй год! — вворачивает девушка у иллюминатора.
Мердок всматривается в лица бесстыдников и столбенеет: да, эти люди похожи на его бывших соседей… но это не они.
— Что… что за чертовщина, — бормочет несчастный.
Он оглядывается вокруг и словно ищет поддержки. Видит пассажира с газетой — подскакивает к нему и вырывает пачку, оставляя по клоку бумаги в руках читающего.
— Эй, идиот!.. — кричит пассажир.
Мердок не слышит ругательств: он зарывается в газетные листы — ищет сегодняшнюю дату. Находит. Читает: «Седьмое июля две тысячи тридцать второго года. Финансист с Уолл-стрит предсказывает рецессию в 2033 году…»
— Ну, знаете… ну… это… — лихорадит Мердока.
— Мужчина, прекратите дебош! Я вас сейчас высажу! — говорит стюардесса.
— Высадите… с самолета?.. — пытается осмыслить Мердок, съеживаясь, — это как?..
Стюардесса командует коллеге:
— Фиби, готовь штрафной парашют!
Мердок подскакивает, словно от выстрела; оглядывается: вокруг уже стягиваются люди. Видимо, хотят помочь стюардессе исполнить служебные обязанности.
Как кабан на травле, он бежит в сторону туалетов — пассажир, который читал газету, бросается наперерез. Мердок сбивает его с ног, врывается в туалет и запирается.
— Блин! Дерьмо! Какого хрена?..
С минуту он лишь стоит на месте, уперевшись руками в колени, и глотает воздух. Отдышавшись, Мердок поворачивается к умывальнику, включает воду, пьет, трет лицо, фыркает, матерится… снова умывается… успокаивается. Смотрится в зеркало:
— Должно же быть какое-то разумное объяснение, — говорит он отражению. Задумывается. Снова говорит, поморщившись:
— Нет, Джим… это точно не розыгрыш: слишком много людей… Должно быть другое разумное объяснение.
Мердок смотрит на свое отражение словно следователь, который одним лишь взглядом намерен «расколоть» подозреваемого. Кивает:
— Да, точно… этот долбаный сортир реально машина времени. Или лифт для путешествий в параллельные вселенные. Что-то в этом роде. Просто в нашем мире столько мудаков в одном самолете не собирается.
Несчастный вспоминает, что он делал во время предыдущего посещения машины времени. Мердок нарывает бумажные полотенца, вытирает ими лицо и руки, комкает, бросает мимо урны; сплевывает под ноги, ковыряется в носу и размазывает козявку по зеркалу.
— Вроде бы ничего не забыл, — растягивает слова Мердок в задумчивости, — все манипуляции воспроизведены. Теперь машина времени должна снова запуститься и вернуть меня обратно. Как-то так…
С минуту Мердок набирается храбрости. Наконец, он подкрадывается к выходу, выдыхает, щелкает замком и приоткрывает дверь: в салоне тихо. Недавней потасовки как будто и не было. Мердок затаивает дыхание, чтобы не спугнуть удачу, и направляется к своему месту.
До последнего он не смотрит в кресло: боится наткнуться на пожилую даму. «Что же делать, если она там? Как выбираться из прошлого?» — начинает паниковать Мердок.
Вид пустого кресла успокаивает. Мердок даже рад видеть того самого типа, который сидел слева при взлете. И девушка у иллюминатора — та самая, а не та другая, что была в последний раз. Мердок смотрит на пассажирку как на родную. «Я вернулся! Вернулся! Живой!» — ликует внутренний голос.
— Поздравляю… — ворчит мужик у прохода, пропуская Мердока в середину ряда.
— Я сказал это вслух? — спохватывается Мердок.
— Лучше бы вас там смыло на хрен. Болтаетесь туда-сюда…
Мердок до того счастлив, что готов расцеловать этого хмыреныша. «Он узнал меня! Узнал! Да, я точно вернулся».
Из динамиков говорят:
— Уважаемые пассажиры, мы готовы к посадке. Убедитесь, что ремни безопасности пристегнуты, подлокотники опущены, столики убраны.
Издали доносится мягкий полушепот стюардессы, идущей вдоль противоположного ряда:
— Пристегните ремень, пожалуйста… пристегните ремень, пожалуйста… И вы тоже, пожалуйста…
Когда стюардесса вплывает в поле зрения Мердока, тот подскакивает от изумления и бьется о подлокотник: стюардесса-то голая!
— У-у-у, — стонет бедняга: угол подлокотника ударил в локтевой нерв — всю руку будто кипятком облили. Мердок вытягивает шею в сторону коридора, таращит слезящиеся от боли глаза и смотрит стюардессе в спину: ему точно не показалось?.. Нет… не показалось: девушка чинно удаляется, покачивая обнаженными бедрами.
— Что вы на меня наваливаетесь! — злится мужик у прохода.
— Простите… там… стюардесса…
— Что, стюардесса?
— Ну, это… голая… — нерешительно говорит Мердок: он уже заметил, что пассажиры не обращают на девушку внимания.
— Как это голая?! — удивляется мужик у прохода, — вы с ума сошли?
— Да… возможно, — чуть не плачет Мердок.
— Вы разве не видите на ней туфли, чулки и фирменную пилотку авиакомпании?
— Вижу, — оживляется бедняга, который чуть было не решил, что сбрендил. — Но на ней есть только это. Она больше ничего не надела. Ведь правда?
— А что еще она должна была надеть, по-вашему? Скафандр, что ли?.. Мужчина, тут салон самолета, а не открытый космос. Внутри лайнера все и так герметично… — разъясняет мужик у прохода.
— Толстяк будто с луны свалился, — доносится с другого ряда.
Мердок теряет всякую надежду — просто сидит и смотрит в одну точку, не мигая. У него уже нет объяснений происходящему.
Возвращается голая стюардесса — Мердока бросает в жар. Он расстегивает две верхние пуговицы на рубашке, чтобы не упасть в обморок. Стюардесса замечает это и подходит к Мердоку:
— Мужчина, я вынуждена сделать вам замечание. Пожалуйста, застегните рубашку: вы в общественном месте.
Мердок не спорит — просто извиняется и делает, что говорят. Он уже не пытается выбраться
