Поэтому я очень легко и без зазрений совести в очередной раз послал Щербатина к черту. Он — меня. Ответить я не успел, потому что вдруг оглушительно заскрежетали, открываясь, металлические ворота.
* * * Ворота были большие, и помещение вдруг словно лишилось одной из стен.
Задуло холодным ветром, полетели брызги, донеслись крики, грохот и ворчание моторов снаружи.
Там, на улице, насколько мы могли видеть, остановилось несколько больших грязных вездеходов. Бойцы выпрыгивали из люков и поспешно залетали под крышу, успев за секунду-другую вымокнуть до нитки.
— Что, нельзя было поближе подъехать?! — возмущенно орал кто-то.
Пехотинцы не обращали на нас никакого внимания. Они были настолько грязными и мокрыми, что походили на живой оползень, заполняющий помещение. Едва оказавшись под крышей, они скидывали огромные резиновые полукомбинезоны, бросая их прямо на полу, и бежали к решеткам, чтобы погреться в струях теплого воздуха.
— Куда! — раздался вдруг мощный бас. — Заразу разносить?! А ну, построились на анализы!
— Комендант, — сказал Щербатин, толкнув меня в бок.
Действительно, бас принадлежал огромному мордастому мужику в голубом комбинезоне. Он появился из-за какой-то малозаметной двери.
— Где медики?! — рявкнул комендант.
Откуда-то уже спешили, дожевывая на ходу, трое людей помельче — тоже в голубом, но с красными и желтыми нашивками. Бойцы неохотно отлипли от решеток и потянулись к центру зала, выстраиваясь в неровную шеренгу. Медицинская команда вооружилась какими-то баночками и палочками и пошла вдоль строя, собирая мазки с ладоней и, кажется, с языков.
С улицы тем временем появился еще кто-то мокрый, уставший и сердитый. И такой же громогласный, как комендант.
— Опять тряпье раскидали! — с ходу заорал вошедший, ногой поддавая раскиданные повсюду грязные болотные штаны. — Языками заставлю вылизывать!
Потом он сорвал с головы шлем и с грохотом швырнул его в стену.
— Где старшие?! Почему оружие не собрано?!
Тут же какие-то люди куда-то побежали, в разных концах зала вспыхнули новые очаги ругани.
— М-да… — только и проронил Щербатин, сокрушенно наблюдая за непринужденной обстановкой военной базы.
— “Ребята у нас хорошие”, — вздохнул я, вспоминая слова лейб-мастера Чиза.
— Никто, между прочим, не обещал нам легкой жизни, — вполголоса напомнил Щербатин.
— Ну давай. — Я с ехидством усмехнулся. — Договаривайся насчет теплого местечка.
— Подожди, — сказал Щербатин, солидно покачав головой. — Рано.
В самом деле, время для переговоров явно не настало. Договариваться с орущими, злыми и вымотанными офицерами не представлялось реальным. Тот крикливый, который кидался шлемом, вдруг набросился на бойцов, вставших в круг у ворот.
— Убрались отсюда, живо! Сейчас антротанки пойдут, мне потом ваши кишки с пола собирать?
Когда я увидел эти самые антротанки, мне захотелось вскочить и немедленно сбежать подальше. С пронзительным скрежетом в зал начали вваливаться несуразные двуногие машины, еще более грязные, чем люди. Они едва не цеплялись верхушками за потолок — в каждой было метра по четыре или пять высоты. Тяжеленные ноги опускались с такой силой, что все вокруг дрожало. Комки грязи валились на пол, разбиваясь в брызги.
— Эй, куда, куда! — закричал вдруг какой-то офицер, выскочив перед передовым танком и отчаянно замахав руками. Но машина продолжала тупо шагать вперед, не собираясь останавливаться. Пехотинцы поспешно разбежались в стороны, а танк, сделав еще несколько шагов, ткнулся в стену и завалился назад, грохнув всеми своими узлами, сочленениями и навесными агрегатами.
— Пену дайте, пену! — раздался неестественный, словно из пустой бочки, голос. — Вода льет на контакты, я сейчас задымлю!
Мы со Щербатиным настолько обалдели от происходящего, что не сразу сообразили — о помощи взывал сам танк! Или, сообразил я чуть позже, человек, сидящий внутри.
— Где техники?! — нервно закричал кто-то.
Появилось несколько человек в серых мешковатых комбинезонах с оранжевыми полосами. Танк действительно задымил, завоняло горелым пластиком. Техники принялись обдавать его из толстых шлангов, заливая желтой клочковатой пеной.
Растеклась громадная лужа, потеснившая народ к воротам.
Остальные танки, а их я насчитал восемь, встали вдоль стены и замерли.
Техники принялись тянуть к ним толстые кабели, уходящие под пол. Не прошло и минуты, как раздался громкий хлопок, свет в зале померк на мгновение, и у еще одного танка расползлись в стороны железные ноги. Он сполз по стене, оставив глубокие борозды-вмятины. Где-то под корпусом забились бело-голубые искры.
— Убирай кабель! — истошно орал динамик. — Убирай от меня кабель!
Один техник бросился к танку, за что-то схватился, но тут же отлетел в сторону от мощного электрического удара.
— Раздолбай! — кричал кто-то от ворот. — Дебилы! Кретины!
Я почувствовал, что Щербатин ерзает на месте. Его оптимизм явно пошатнулся. Трудно было представить, что в этом сумасшедшем доме найдется для нас “теплое местечко”.
— Группы “Крысолов” и “Заслон” — в столовую! — орали офицеры. — Группа “Шквал” — в мойку, потом в столовую. Группы “Цепь” и “Маятник” — остаются, убирают бардак…
Я поглядывал на танки, ожидая, когда из них наконец начнут вылезать танкисты. Но так и не дождался.
— Эх, Беня, — вздохнул Щербатин. — Сидели бы сейчас в светящихся лишайниках, слушали бы, как падают капельки. Нет вот, потянуло на приключения.
— Люди, между прочим, в столовую идут, — напряженно заметил я. — Может, наконец договоришься насчет нас?
— Рано, — отрезал Щербатин, сурово сдвинув брови.
Зал как-то быстро опустел. Несколько человек еще ходили взад-вперед, отшвыривая ногами болотные штаны к стенам. Потом и они ушли. Остались только техники, которые возились с упавшими танками. Один удалось поднять и поставить на подзарядку. Из второго извлекли какой-то блок и унесли.
Уже уходя, один из техников постучал ногой по грязному исцарапанному корпусу.
— Сипо, мы к девочкам сегодня. Ты с нами? — Он довольно противно ухмыльнулся. — Пошли, весело будет.
— Отвали, — равнодушно ответил танк.
— Да ладно, пошли. Вон на тебе сколько штук навешано. Может, найдется одна для девочек?
— Есть одна штука, — сказал танк и плавно качнул какой-то трубой с обгорелым наконечником. — Для тебя берегу. Ты сам у меня скоро станешь девочкой.
— Ну, дело твое. — Техник скрылся в ближайшем коридоре.
— Тут и девочки есть? — удивленно пробормотал я.
