– Да погоди... чего-то не получается. – сказал Рик: – ты меня с толку сбиваешь.
– Давай скорей, думаешь мне приятно стоять тут и... эй, не дергай мою руку!
– Извини. Я ... гм. Ну ладно.
– Сосредоточься. И не отвлекайся.
– ...
– Руки вверх! Стоять!
– Черт! Не... – Рик понял, что не успеет сказать " не поднимай руки, дура!", потому что девушка рефлекторно рванула руки вверх, а ведь они прикованы к друг другу и скользкий пол...
– Вот теперь-то нас точно посадят. – сказала Таня, глядя на то, как Рики встает с пола. Патрульный остался лежать на полу.
– Это случайность. Ты рванула мою руку и я упал.
– Ты мог бы падать в другую сторону.
– Я не могу падать в произвольные стороны. Куда упал туда упал. – огрызнулся Рик. Хлопнула дверь. В туалет вошел Фрэйзер, увидев лежащего патрульного он поднял голову и его зрачки расширились. Он рванул пистолет из кобуры, Таня попыталась поднять руки вверх и объяснить, что они сдаются, что это просто случайность и что Рику просто очень нужно было в туалет, но этот чертов Рик пытался застегнуть ширинку и она подняла только одну руку, да еще так, словно пыталась что-то бросить в офицера... Грохнул выстрел! Пуля разбила зеркало за спиной Рика и тот понял, что следующим выстрелом Фрэйзер наверняка его угробит. Рик бросился прямо на него, хватая руку с оружием и роняя на пол.
Не всегда все идет по плану, но именно на этот случай у вас есть запасные планы. И планы, включающие провал одних планов, быть может даже планов планов самих планов. Это неважно. Мы сами делаем нашу судьбу.
– И что нам теперь делать? – спросила Таня, тяжело дыша. Они только что выбежали из здания полицейского участка, накинув на сковывающие их наручники куртку Рика. Со стороны казалось, что это просто идет влюбленная парочка, что они просто не могут друг без друга. И, разумеется держат друг друга за руки.
– Не знаю. Знаю только что не надо делать. Ни в коем случае нельзя показываться полицейским на глаза. Они нас хлопнут без суда и следствия. О! Я придумал! Надо найти моего адвоката. Он придумает что делать.
– У тебя правда есть адвокат?
– Да, есть.
– Хорошо.
Через двадцать минут они добрались до места. Рик открыл верь в свою комнату и позвал:
– Жорик! Слава! – тишина. Рик зашел в комнату, увлекая за собой Таню. В комнате было тесновато. Жорик и Слава валялись на полу, связанные по рукам и ногам, причем менеджер сквозь кляп промычал что-то нецензурное. Над ними стояли двое в черном. Те самые. В руках у них были пистолеты. Рик попытался было шагнуть назад, но Таня внезапно застыла на месте. Сзади стоял нее еще один черный.
– Что здесь происходит, черт вас всех дери? – спросил Рик, оглядываясь.
– У нас длинные руки, господин Монтано. – сказал один из черных: – вы думали, что можете спрятать принцессу от нас? Нет, у вас не получится возродить монархию в нашем демократическом обществе, проклятый империалист!
– Принцессу?
– У тебя не выйдет! Но пассаран! На нашей стороне – сила освобожденного пролетариата! Ребята – огонь! – черный взмахнул рукой и Рик шагнул вперед, защищая Таню. Но выстрелов не последовало.
– В чем дело, камрады? – поинтересовался черный у своих.
– Ээ, мы, что должны стрелять в них?
– Конечно! Это же акт возмездия за нашу страну!
– Слушай, но она всего лишь девчонка и ...
– Это девчонка? Нет, это куколка! Пока она принцесса, но стоит ей короноваться и из куколки вылезет отвратительный червь монархии!
– Из куколок обычно вылезают бабочки, Сани – поправил его другой черный, пониже и потолще.
– Идиот! Я же говорил – никаких имен! Я – товарищ Один, это товарищ Два, ты товарищ Три!
– А Левка? Товарищ Четыре?
– Левка в машине сидит! Я тебя сейчас сам убью!
– Эй, один момент. Тайм-аут. – сказал Рик, успокаиваясь: – о чем вообще речь?
Черные переглянулись, а потом главный безнадежно махнул рукой.
– Я что-то слышала про принцессу. – добавила Таня.
– Наша далекая родина в опасности, а мы сидим тут и разводим дискуссии с классовыми врагами! – сказал черный и поднял глаза вверх. Потом вздохнул и опустил голову.
– Видите ли, дело в том, что ваша мама, Клавдия Иннокентьевна переехала в этот город в возрасте пяти лет вместе со своими родителями и...
– Я знаю эту историю! – кивнула Таня.
– Да ну? – прищурился черный: – может и дальше расскажешь?
– Но я просто...
– ВНИМАНИЕ! ВЫ ОКРУЖЕНЫ! ВЫХОДИТЕ С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ!
– Копы!
– Полиция!
– Приспешники империализма!
– МАРТА ТОСКАНИ! КАРЛОС МОРТЭНД! МЫ ЗНАЕМ, ЧТО ВЫ ТАМ!
– Это они нас?
– А вы оказывается популярные люди. – сказал черный, осторожно выглядывая сквозь щелочку жалюзи: – здесь только полиции два взвода. Да еще и штурмовики пожаловали. Точно, это спецназ.
– Погоди, Сани, то есть товарищ Один. Но как они могут быть Мартой и Карлосом, когда мы знаем, что они – Рики Монтано и принцесса?
– Вот ты, придурок, ты же товарищ Три, верно?
– Ну...
– Ну, так у тебя и другое имя есть, верно?
– Конечно! Я же Энди Монсерт!
– Идиот... – тихо простонал черный, сползая на пол: – ты бы еще паспорт им показал.
– У меня нет. Я его дома оставил, ты же говорил...
– У ВАС ЕСТЬ ТРИ МИНУТЫ! ПОТОМ МЫ ШТУРМУЕМ ЗДАНИЕ!
– Тебя и правда зовут Марта? – спросил Рик у Тани, та замотала головой и в свою очередь задала вопрос:
– А ты не Карлос?
– Нет. Я Рик Монтано. Вон мой плакат на стенке.
– Ух! Вот черт. А я и не заметила! Ну, то есть сходство было, но чтобы так... – Таня отступила на шаг и оглядела его с ног до головы: – а ты меньше, чем я думала. Ну, ростом.
– Это на плакатах меня снизу снимают. – поморщился Рик.
– Слушай, а можно автограф? Девчонки от зависти помрут, когда узнают...
– Да ты и сама – принцесса.
– Да какая я принцесса...
– Обычная. – буркнул от окна черный: – Арубийская принцесса. Есть такое государство, Аруба называется, вот ты его даже не знаешь, а там люди хотят монархию восстанавливать и ищут угнетателей на свою голову... идиоты. Надо было тебя сразу хлопнуть. А все этот...
– А че я, Сани? Я же говорю – раз надо, значит надо. Ну, давай я хлопну...
– Уже поздно. Внизу копов дивизия! Хочешь в камеру лет на двадцать? – сказал черный: – Ну почему никогда ничего не идет как надо, а?
– ОСТАЛОСЬ ДВЕ МИНУТЫ!
– Сдались бы вы, а? – тоскливо сказал черный: – а то они здание штурмовать будут. Гранатами закидают, светошумовыми. И слезогонкой. А потом по почкам прикладами, я эту братию знаю...
– Да мы не делали ничего! – вспылила Таня.
– Это ты судье рассказывать будешь, мы же ничего не говорим... – сказал черный: – просто если штурмовать будут, то у меня на слезогонку аллергия. И почки слабые. Могу и ласты завернуть.
