— Уже почти всё готово, — ответила Хочи, бросая последний испепеляющий взгляд на Гару. — Но можешь помочь принести.
Они прошли в коридор. Кира медленно перевела дыхание. Ей хотелось в этом споре обвинить Гару — он на самом деле виноват в том, что обсуждение перешло в спор — но она понимала, это была не только его вина. Напряженность чувствовалась по всему Ист Мидоу, вероятно даже по всему острову, и все уже были на пределе. Действительно ли Джианна была из Голоса? Неужели правительство просто заставило ее исчезнуть?
Раньше, когда Кира была ребенком, было намного проще: Партиалы были плохими, и всё ужасное, что происходило, легко находило объяснение, пусть и пугающее, но зато легко. Было просто отличать добро от зла. Но сейчас… Кира не имела представления, кого считать врагом, кого винить, а кому доверять. Если Джианна была из Голоса, получается ближним доверять нельзя; если она не была из Голоса, тогда нельзя доверять правительству. Кире не нравился ни один из вариантов.
Гару, все еще нахмуренный, поднялся с дивана.
— Пойду прогуляюсь, подышу немного. Он вышел из комнаты, и Кира услышала как он вышел через заднюю дверь.
— Прости за него, — Мэдисон грустно улыбнулась. — У него хватает стресса.
— Тяжелая неделя на работе? — спросила Кира. Гару работал в строительстве. Они не строили новые здания, потому что всё что им могло понадобиться уже было построено в прежнем мире. В нынешнее время отдел строительства поддерживал уже используемые здания в рабочем состоянии и занимался оценкой других, которые, по мнению Сената, могли понадобится обществу. Они проводили много времени в рейдах, проверяя старые здания на устойчивость. Хару отлично проводил земляные работы, поэтому его перевели в Армию (Дефенс Грид). Но было очевидно, что ему это не доставило особого удовольствия. Кира знала, когда что-то шло не так на работе, он несколько дней ходил мрачнее тучи. Ей всегда было интересно, был ли его перевод сюда следствием какого-то конфликта или нарушения.
Но к ее удивлению Мэдисон отрицательно покачала головой.
— На работе все в порядке, — мягко ответила она. — Просто… — она замялась, глядя в пол, затем пристально посмотрела на Киру. — Подойди сюда.
Ее голос звучал нежно, но взволнованно, взгляд был живой, наполненный энергией. Кира прищурилась, думая о том, что могло так осчастливить Мэдисон и заставить Хару переживать. Она проскользнула на кушетку рядом с Мэдисон и внезапно ее осенило; она ощутила эмоциональный груз всем телом. Широко открыв глаза, она взглянула на Мэдисон; дыхание перехватило.
— Нет…
Мэдисон повернулась, от уха до уха растянулась улыбка: — Я беременна.
Кира покачала головой, пытаясь сделать вдох:
— Нет, Мэдс, нет…
— Да, результат положительный. Меня тошнит уже несколько недель, я даже ничего съесть не могу, а периодами пожираю все подряд. Мне даже хотелось попробовать земли, Кира, земли из нашего сада. Бред, скажи же?
— Мы не получаем некоторых витаминов при нашем питании здесь, — прошептала Кира. — Беременные желания — это то, как твое тело говорит, какие питательные вещества ему нужны. Так что, земля это не так странно.
— Я собираюсь в больницу в ближайшие дни, чтобы узнать наверняка, — сказала Мэдисон. — Но я хотела сначала рассказать тебе.
— Нет, — Кира покачала головой. Это не могло быть правдой; она, конечно, понимала, что могло, но в то же самое время, она хотела думать, что это не так. Ведь это была Мэдисон, которая была ей почти как сестра.
— Ты хоть представляешь каково это? — спросила она. — Боль? Опасность? Женщины умирают при рождении ребенка; даже со всем нашим оборудованием в больнице и опытом это все равно случается. И даже если ты будешь жить, ребенок — нет. Мы еще не научились лечить РМ. Тебе придется жить с этим еще несколько месяцев, пройти через боль, ужас, кровь, а потом он все равно умрет. — Кира чувствовала, как слеза холодными каплями потекли по щекам. Она представила Мэдисон на месте Ариэль, с широко открытыми глазами та кричала и била по стеклу, видя как ее дочь извивалась от боли, плакала и потом умерла. Кира вытерла лицо ладонью. — Гару оправданно расстроен. Это слишком много для тебя. Тебе это не нужно.
— Нет, нужно, — мягко сказала Мэдисон.
— Этот дурацкий закон, — от гнева голос Кира зазвучал громче. Она нервно посмотрела в сторону коридора и постаралась говорить тише. — Тебе не нужно проходить через всё это. Просто дай мне время, мы соврем о бесплодии или что-то в этом духе. Такое случается, ты просто….
— Всё уже сделано, — прервала ее Мэдисон. Ее улыбка была прелестной, божественной, такой, какую Кира видела на лицах других матерей, и это разбило ей сердце. Мэдисон накрыла ее руку своей ладонью. — Я пошла на это не ради Акта Надежды, не ради Сената. Я сделала это для себя.
Кира покачала головой, слезы все еще катились по лицу.
— Я хочу этого, — продолжала Мэдисон. — Я была рождена, чтобы стать матерью, это у меня в крови, это моя сущность. — Она прижала руки к груди, в глазах стояли слезы. — Я знаю, что это пугает тебя и пугает Гару. Мне тоже страшно, страшно до смерти, но я знаю, это правильный выбор. Даже если ребенок проживет всего несколько дней, даже если всего несколько часов.
— О, Мэдисон, — Кира наклонилась вперед и сжала подругу в объятиях. Она чувствовала себя ужасно и считала себя виноватой, зная, что права, но стыдясь, что вот так напала на Мэдисон. Конечно, та осознавала риск, всем на острове он был известен. Но Мэдисон не бежала от него, она встречала его с высоко поднятой головой.
Кира отстранилась, вытирая глаза.
— Когда-нибудь однажды у нас будет выживший, — сказала она. — Это неизбежно. Ребенок выживет. И это может быть твой ребенок.
С деревянным подносом вошел Маркус и остановился, увидев их обнимающимися и плачущими:
— Все в порядке?
— Потом расскажу, — сказала Кира, отстраняясь от Мэдисон и снова вытирая глаза. Щеки были влажными.
— Ладно, — тихо проговорил Маркус, ставя поднос на низенький столик посреди комнаты.
На поднос Хочи положила целую жареную курицу, усыпанную травами и залитую подливкой, и целую гору картошки фри. Сама Хочи зашла следом, неся поднос со свежими овощами. За ней следовала Нандита с блюдом покрытых шоколадной глазурью пончиков. Кира чувствовала, как ее рот наполняется слюной; она уже и не помнила, когда было столько вкуснятины. Возможно, год назад на прошлый День Восстановления.
Маркус остановился напротив Киры:
— Тебе что-то нужно? Могу принести тебе попить или еще чего-нибудь?
