- Не переживай. Мы поступили правильно. Я сейчас расскажу… - он стремительно расставил по столу спичечные коробки, чашки, ложки и вообще, все подходящее для иллюстрированного рассказа, - …Вот это Северная Корея, порт Чхонджин. Отсюда к Берингову проливу вышла флотилия: рефрижератор «Тепхо» и два больших сейнера. Считается, что они планировали лов рыбы в Ледовитом океане, чтобы потом выйти в Атлантику через Норвежское море и продать улов в Англии, в Ливерпуле. Но рыбу они ловить не собирались, а везли северокорейское оружие. Фирма в Ливерпуле подставная, создана организацией «Islam4UK» для обеспечения продолжения транзита до Марокко.
- Для таких случаев существует Интерпол, - заметила Хелги.
Палфри выразительно покачал указательным пальцем.
- Интерпол не умеет воевать против двух сейнеров, которые на самом деле фрегаты.
- Ах, вот как… - растерянно произнесла нидерландка.
- Да, вот так, - сказал он.
- Но его могли бы задержать в Ливерпуле, - заметила Жанна.
- В Ливерпуле, - ответила Фрэн, - рефрижератор «Тепхо» должен был принять груз продовольствия для миссии ООН в Нигере. Около Фарерских островов его встречал британский корвет, чтобы сопровождать в Ливерпуль, а оттуда в Рабат.
- Так или иначе, - продолжил Палфри, переставляя чашки и ложки на столе, - мы их перехватили в 200 милях от Шпицбергена. Расклад: два легких катера-рейдера «Ski-Rhino» против двух фрегатов. Но у нас преимущество в скорости и сильный союзник.
- Янки? – предположил Скалди.
- Шторм, - ответил капитан, - Эти великие мореходы думали, что на Северном морском пути штормы заканчиваются в марте, а дальше, до осени здесь курорт. «Ski-Rhino», это один из немногих типов кораблей, способных вести боевые действия при арктическом шторме. Противник таких кораблей не имел, и мы с ним немножко поиграли в прятки. Здесь это региональный вид спорта, развившийся в ходе маневровых войн за треску и палтус. Кроме того, мы имитировали в эфире американскую субмарину. Ее не было, но весь радиообмен выглядел натурально. Фрэн, Бертон и я раньше служили в US Navy.на субмарине «Норфолк» U-215A, но это совсем другая история. Вот… Фрегаты потеряли «Тепхо» и, из-за шторма и угрозы субмарины, ушли на Шпицберген, в Лонгиербиен.
Хелги недоуменно пошевелила пальцами в воздухе.
- В каком смысле, потеряли?
- Просто, потеряли в море. У него возникли проблемы с радиосвязью, в самый-самый неподходящий момент. В общем, они его потеряли, а мы нашли. Поскольку «Тепхо» должен был перейти под охрану британских военных, на нем не было северокорейских моряков. Экипаж – 18 camels. В смысле, это сленговый термин, означающий…
- Кэп, этот сленг все знают, - перебила Хелги.
- Ну, вот, - сказал Палфри, - Четверо из-за своей неосторожности упали за борт…
- Пытались отстреливаться из автоматов, - флегматично уточнил штаб-сержант Гэго.
- А остальных 14 вы высадили на льдину? – спросила Жанна.
- Да, - капитан кивнул, - У меня было два экипажа по 5 человек, все при деле. Некому следить за пленными. Шторм закончился, температура около минус 10. Мы дали им свитера и одеяла, поставили тент, вызвали спасателей со Шпицбергена, и ушли.
- Ушли вместе с «Тепхо» и грузом оружия, - уточнила Нлиа, - Хорошая добыча, да!
- А если бы был северокорейский экипаж? – спросила Хелги, - Их тоже на льдину?
Палфри поднял кружку эля и посмотрел сквозь нее на свет. Потом сделал глоток.
- До чего же хорош гренландский домашний эль.
- Ты не хочешь отвечать на этот вопрос? – поинтересовалась нидерландка.
- ОК. Я отвечу. Нет, северных корейцев мы бы запрели в каком-нибудь подходящем помещении на «Тепхо». Но у тебя на кончике носа написан следующий вопрос.
- Наверное, да, - сказала она, - я хочу спросить: почему такое разное отношение? Я уверена, что ты не делишь людей по расе и цвету кожи. Значит, дело в религии. Ты считаешь, что северокорейское чучхе лучше ислама?
- Чучхе, - вмешался Орквард, - Это материалистический гуманизм, очень неплохая идеология. Проблемы в КНДР не из-за чучхе, а из-за культа личности вождей.
- А разве чучхе это не то же самое, что культ наследников Ким Чен Ира?
- Наоборот. Чучхе против преклонения человека пред кем-либо и чем-либо. Чучхе строится на четырех основных принципах. Человек – хозяин своей судьбы. Разум – высшая функция материи. Природу следует изменять в интересах человека. Любое преклонение делает человека глупцом. Это античная философия чучхе. Ким Ир Сен добавил туда народные массы с вождями, и верность мафии… В смысле, партии.
- Э… Хм… Гисли, откуда ты это знаешь?
- Ты удивишься: я просто прочел в энциклопедии.
- Странно, что я не догадалась глянуть там. А почему ты интересуешься чучхе?
НФ-литератор фыркнул, опрокинул в глотку четверть кружки эля разом и сообщил:
- Я интересуюсь не чучхе, а тем, как журналисты строят свое мнение о чучхе.
- Гол засчитан, - буркнула она, - Ладно. Я внимательно слушаю дока Фрэдди.
- По поводу «Звездного десанта» и войне в будущем? – уточнил Макграт, - Вопрос, вообще-то, не по моей специальности, но я могу высказать свое мнение. Я сразу же отбрасываю идею о встрече с злобными инопланетянами и буду говорить только об отношениях между людьми. Мне хочется представлять человечество будущего, как множество микро-групп, семей, и индивидов, объединенных сетевой структурой, в которой нет аномально разросшиеся непродуктивных гигантских кластеров вроде государств, мировых религий, корпораций-монстров и политических партий. Иначе говоря, нет источника войн. К сожалению, логика и опыт показывает, что подобные аномальные, скажем прямо, имперские структуры сами по себе не исчезают…
…
3. Эксперимент на тему католической солидарности.
Дата/Время: 22.06.24 года Хартии.
Шатене. (10 миль от Парижа). Отель «Foret»
=======================================
На экране бушевала толпа, численностью, наверное, тысяч пять. Только мужчины и только т.н. «мавританской» внешности. Одежда – арабская и северо-африканская по стилю. Выкрики - на арабском и на ломаном французском. Транспаранты (черные надписи черной краской на белой ткани или бумаге) на французском и английском. Кажется, толпа совершенно неконтролируема, однако ни один участник пикета не переступает толстую ярко-алую линию, проведенную на асфальте, и не пытается перелезть через алую ленточку, протянувшуюся в обе стороны от дороги.
Парень южно-итальянской наружности, лет около 20, одетый только в тонкое белое полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер, сидел в кресле в пол-оборота к экрану, попыхивал трубкой a la Шерлок Холмс, и листал свежий выпуск «Le Monde».
