- Папа! Представляешь, у Герды рождаются щеночки! – проорала Леська Андрею на ухо – уже есть три штучки, и Настя говорит, что ещё будут! Они такие красивые! А знаешь, откуда они у неё вылезают?
Собака, абсолютно молча, начала группироваться и подниматься с пола. Она не отрываясь смотрела на Виктора.
- Герда, фу! – сказали хором Андрей и дети. Настя схватила собаку за ошейник, накрутила его себе на руку, повалила животное на пол, прижала лопатку коленом, чуть отвела руку с ошейником назад, собака начала хрипло дышать. Тим ухватил передние лапы, скрестил их между собой, и тоже придавил коленом. Алёшка, такой же серьёзный и грустный, как всегда, взял в две руки заднюю лапу и чуть загнул её к позвоночнику. Мишка аккуратно передвинул коробку со щенками поближе к скалящейся, косящей одним глазом на гостя, собачьей морде. Малюсенькая, двухлетняя Сонька приковыляла от хвоста, с которым самозабвенно игралась, и прикрыла ладошками собаке глаза. На Соньку шикнули, и она поплелась обратно к хвосту.
- Проходите, я собаку подержу – сказала Настя.
Андрей поставил Леську на пол «Подожди, не мешай, я занят, позже всё расскажешь», посмотрел на Виктора:
- Проходи, только медленно, и не делай резких движений. А я пойду за тобой.
- А этот крокодил детей не сожрёт?
- Герда никого не сожрёт, она вообще воспитанная и доброжелательная дама, просто мы пришли невовремя.
Виктор боком и по-над стеной обошёл собаку, она глухо зарычала. «Герда, прекрати!» - сказал Андрей и, не церемонясь, переступил через неё.
Они пошли в гостиную. Широкий и длинный коридор с множеством огромных окон сохранялся ещё со времён первичной постройки. Таких коридоров-галерей в доме было два: на первом и на втором этаже, их не раз реставрировали, но и не думали перестраивать под что-нибудь полезное – было чертовски приятно сидеть в хорошую погоду на широченном подоконнике, свесив ноги во двор и болтать с кем-то из домашних, или просто обозревать окрестности.
- Эта девчонка, которая хотела подарок и на ручки, дочка твоя?
- Да. Она обожает гостей. Будет постоянно лезть к тебе на руки и требовать сладкое. Сейчас мы так легко от неё отделались только потому, что гость – вещь конечно хорошая, но щеночки куда интереснее. А мальчик, который держал собаку за задние лапы – мой сын Алёша. Он будет Леську от тебя оттаскивать, и театральным шёпотом говорить «Прекрати попрошайничать, ты и так толстая». Остальная детвора – мои племянники, та ещё банда; тоже не преминут раззнакомиться с тобой поподробнее. Нам повезло, что они сейчас заняты.
Виктор улыбался. Андрей впервые видел, как Виктор просто улыбается; не ухмыляется, не кривит физию и не демонстрирует всё остальное богатство мимики. У него оказалась хорошая улыбка. Хорошая улыбка хорошего человека.
Виктор спросил:
- Слушай, а сколько тебе лет?
- Тридцать.
- А я думал, что ты почти мой ровесник, ну на пару лет старше, пока детей не увидел. Так может мне к тебе на «вы» надо говорить?
- Не нужно. У нас в семье выканье не в чести. Вне зависимости от возраста.
Бабушка сидела на диване в гостиной и что-то читала с помощника. Подняла голову, сказала «Привет! Андрей, посади куда-нибудь гостя, и сразу начинай его кормить, а я освобожусь через пару минут», и продолжила чтение.
Виктор осмотрелся – просторная комната без окон, но с двумя выходами; вдоль стен диваны и кресла со встроенными столиками, одна стена – сплошная голограмма аквариума. А, нет, это не голограмма, а настоящий аквариум с живыми рыбками. Красиво. Отсутствие окна не раздражает. Мягкий свет, там и сям по стенам – какие-то красивые светильники, цветная подсветка аквариума. Уютно, вот как это называется. Хотя и странно выглядит. Тут всё странно выглядит.
- Присаживайся, – сказал Андрей, и сразу же предотвратил следующий вопрос – куда хочешь, туда и садись.
Виктор уселся возле аквариума. Не удержался – начал разглядывать рыбок; однажды он уже видел аквариум, к ним в школу приезжал зоопарк, но вот так в доме – и настоящие рыбки! Просто удивительно. Он почувствовал на себе взгляд и обернулся – пожилая женщина на диване исподтишка наблюдала за ним; смутилась, продолжила читать. «Это ведь она мою повесть читает!» - осенило Виктора.
Андрей пошёл на кухню узнать на предмет еды. Возле плиты обнаружилась взмыленная Даша; она вполголоса ругалась, переворачивая жарящееся в сковородке мясо. За столом сидела Катя и остервенело кромсала ножом зелень. Вернее, Андрей не сразу понял, что это Катька. За столом сидела красивая девушка, с какой-то сложной причёской, в чём-то таком, романтическом с рюшами. И только по тому, как она обращается с несчастной петрушкой, Андрей узнал свою сестру.
- Ты раньше предупредить не мог, что кого-то привезёшь? – Дашка увидела Андрея, и тут же накинулась с претензиями. - Или покатать его ещё полчасика по окрестностям? Мы же ничего приготовить не успели! А Катерина желает произвести на него впечатление, вон даже практикум свой прогуляла. Как ты понимаешь, кормить гостя вчерашним супом и бутербродами при этих обстоятельствах не представляется возможным…
- Ничего не понимаю – сказал Андрей (Катерина залилась румянцем), - зачем Катька прогуляла практикум? И почему она так странно выглядит?
- Андрюша, подрастёшь – поймёшь, - с тяжёлым вздохом сказала Даша (она была на три года младше Андрея) – Ладно, идите его развлекать, я сама тут закончу. Кать, возьми им что-нибудь выпить из холодильника, и вон тот салатик. И тарелки. Горячее будет через десять минут.
Когда Андрей вернулся в гостиную, развлекать гостя уже не было никакой необходимости. Им занялась бабушка, причём нельзя сказать, что гостю было очень уж весело. Виктор нервно кусал губы и шёл красными пятнами. Андрей сел на подлокотник ближайшего к выходу в коридор кресла.
- Но как так может быть? Зачем вы врёте? Или вот этот врёт, – Виктор невежливо ткнул пальцем в сторону Андрея - что переслал вам текст только…ну не знаю…наверное, полчаса назад?! Как вы могли успеть всё прочесть? И что за дикие вопросы вы мне задаёте, откуда у вас эта информация?
Насчёт диких вопросов – это да, это бабушкин конёк; Андрей много раз видел обалдевшие лица знакомых и родственников, решивших пожаловаться бабушке на какую-либо жизненную ситуацию, или (того страшнее!), начать говорить в её присутствии что-нибудь вроде «Ах, я даже не знаю, как мне поступить!». Бабушка выслушивала все обстоятельства, участливо кивала; но в определённый, только ей известный момент, начинала задавать эти самые вопросы. Вопросы, как правило, не имели никакого явного отношения к описанной проблеме, зачастую – вопросы были очень личного свойства, а иногда – и откровенно неприличными. Но всегда выяснялось, что честный ответ вопрошаемого и был ключом к решению возникшей проблемы. Среди тех, кто попадал под эту экзекуцию, Андрей не мог припомнить никого, решившегося ещё на что-нибудь пожаловаться в бабушкином присутствии. Интересно, что она такого у Виктора спросила, что он так взбеленился?
