Ознакомительная версия.
События могут идти параллельно друг другу, пересекаться.
8Мир, полный цветущей жизни, пересекается с миром, в котором жизни нет. Из живого мира в мёртвую пустыню падает зелёный росточек, проклёвывается в песке.
Первобытные люди расселяются по земле, расходятся по материкам, перекочёвывают в другую реальность, пересечённую с нашей.
Джордано Бруно бежит от преследователей, перескакивает в мир, который пересёкся с его миром, в мир, где нет инквизиторов и мракобесов, где люди во времена Бруно уже додумались до электричества и аппаратов тяжелее воздуха.
Эдисон после безуспешных попыток изобрести электрическую лампочку крадёт лампочку в другом варианте действительности, где её уже изобрели.
Два человека после Революции бегут каждый из своего мира, сталкиваются друг с другом, разводят руками: нет-нет, у нас не лучше.
Изобретатели айпадов и айфонов зорко следят за новинками в других вариантах действительности: чтобы в случае чего умыкнуть к себе. А заодно смотрят, чтобы у них самих кто чего не умыкнул.
VIIIЯ долго искал тебя.
Тебя, живую.
Перебирал миры и измерения, где ты живёшь, где мы с тобой не поссорились, где ты не лежишь под каменной плитой, где…
Я нашёл тебя.
Я следил за тобой, сначала открыто, потом украдкой, когда тамошний я сказал, чтобы я оставил его девушку в покое.
Я ждал.
Я чувствовал, что наши миры пересекутся. Когда-нибудь. Скоро. Я подкарауливал вас. Я прямо-таки чувствовал желанный миг…
Я дождался. Я ощутил это на себе, когда наши миры пересеклись. Ты выходила из кино со мной под руку, с другим со мной, я стоял у входа, я почувствовал исходящее от тебя тепло, помню, как схватил тебя за руку, потянул к себе, в свой мир, помню, как обернулся тот, второй я…
…очнулся на тротуаре, ещё посмотрел вам вслед, как вы уходите быстрым шагом, странно, охранник у входа не шелохнулся, видно, не знал, как вести себя при атаке из параллельных миров…
Звонят.
Как всегда, сначала пытаюсь понять, куда звонят, откуда звонят, из какого места, а то много что у меня в доме может звонить, телефон один, телефон другой, телефон третий, этот, чёрный, которым не пойми как пользоваться, в какое место говорить, в какое место слушать, девушка, соедините меня с прошлым веком…
Да. Много что может звонить. Микроволновка, дзинь-бряк, кушать подано, будильник, хозяин, вставай бабло зарабатывать, или холодильник, орёт, что дверца не закрыта, ещё бы орать научился, когда лишний кусок ветчинки беру, как всегда на руках хоть бы что наросло, а с живота уже лишнее сгонять надо… Или телевизор… нет, вру, телевизор ещё не звонит, он только это: в эфире новости, сегодня Президент освободил крепостных крестьян…
Звонят.
Доходит до меня, медленно, нехотя – в дверь. Вот это хуже всего, что в дверь. К телефону подходить не боюсь, там робот какой-нибудь скажет: ваша задолженность составляет… и дальше, давится цифрами, двес-ти… де-вя-нос-то… А вот в дверь ещё роботы не ломятся, и на том спасибо…
Открываю. Задним числом спохватываюсь, хорош я, в халате и шлёпанцах… в Петербурге, блин, в Гороховой улице, лежал утром на своей кровати Илья Ильич Обломов… И как назло дамочка за дверью, в полицейской форме, при параде, только что наручниками не бряцает…
– День добрый, повесточка вам, распишитесь…
Земля уходит из-под ног, не успеваю поймать.
– Помилуйте, мне тридцать лет…
– Да не бойтесь, не в армию!
Смеётся. Лихорадочно соображаю, что я натворил, да всё я натворил, за ограждения ходил, потом… и так далее по тексту.
– Суд?
– Ну что вы… вот… здесь распишитесь.
Вот здесь расписываюсь. Задним числом спохватываюсь, за что вот здесь расписываюсь.
Опять земля уходит из-под ног, опять не успеваю поймать.
– Охренеть, это же…
– Ага, выпала вам удача.
– Ну, я бы так не сказал.
– Да не беспокойтесь вы, что побледнели… как-то все справляются… Я вот тоже… было у меня…
Хочу спросить, что у неё было. Не спрашиваю. Тайна государственная, или ещё какая-то там…
– …мимо!
Сам вижу, что мимо. Нда-а, тот ещё из меня снайпер, вот что значит в армии не служил. Ещё на тех, кто служил, смотрел, как на лохов каких-то: мы-то умные, мы-то универ кончили…
Снова целюсь.
Винтовка бьёт больно, еле удерживаюсь на ногах, сержант повторяет присказку про больше-каши…
– Пять баллов.
– Йес-с…
– Вильгельм Телль долбаный.
– Пацаны, мы знаете как делали, заранее мишень дырявили… ну так, дырок набросаем, чтобы близко к десяточке было… один идиотище выдумал, все десять дырок в центре сделал. Его – хоп, на соревнования какие-то международные.
Хохочем. Сержант тут же хмурится, строго показывает на мишень, смех смехом, а дело-то своё знай.
Дело своё знаю. Хочется поставить вместо мишени сержанта с яблочком на голове. Точно попаду. В смысле, в сержанта.
Вот тебе и не в армию повесточка.
Цельсь…
– Хуже, три…
Теперь хочется застрелить самого себя.
Вот тебе и не армия… Осторожно спрашиваю парней:
– Робя, а если не справлюсь, тогда что?
– Тогда жить не будешь.
Холодеет спина.
– А… бывало такое, чтобы не справлялись?
– А я почём знаю… гостайна, всё такое…
Прикидываю, сколько может валяться в архивах каких-нибудь эф-эс-бэшников досье на бедолаг, которые не справились. Вскидываю винтовку…
Цельсь…
– Пять.
– Уже лучше, – сержант чуть кивает.
– А… если я не…
– Да что ты если да если, так настраивать себя будешь, ничего хорошего не будет.
– Не, а миру тогда ничего не будет? Человечеству…
– А я почём знаю, я тебе что, судьбами заведую? Конец света будет, и всё.
Цельсь…
В десяточку, ну пожа-а-алуйста…
– …мимо.
Оказывается, на войне стреляют.
А я и не знал. То есть, знал, конечно, кто не знает, читал, смотрел, по праздникам носил цветы к памятникам… Только почему-то всё время кажется, что убивают – это не про меня, это не со мной, ну как это меня могут убить, раз – и нет меня… не бывает так. Не бывает…
Оказалось – бывает.
Вжимаюсь в землю. Как червяк. Хочется стать самой землёй, нет меня, нет-меня-нетменя, ну не надо, ну пожа-алуйста…
Свистит пуля. Вспоминаю что-то: если свистит – значит, пролетела… Сейчас кажется, это не более чем примета какая-то, народная, а-ля если чёрная кошка с пустым ведром…
Стреляют. Я их боюсь, тех, кто стреляет, там, по ту сторону окопов, смуглые люди с недобрыми глазами, почему-то кажется, что если поймают меня, выпустят кишки…
Здесь вообще много чего начинаешь бояться… а если форма на мне не так надета, и вообще не та, то-то парни косились… бли-ин, сколько ни изучай прошлое, сколько себя под эпоху не переделывай, а нет-нет проскользнёт что-то… может, и не что-то, сама аура какая-то, тогдашняя, из будущего. Как в рекламе какой-то: не хрустишь Бородинскими? Да ты не наш!
Ознакомительная версия.
