Ознакомительная версия.
Подготовленные мистики достигают посредством этой практики транса, в котором знаки формулы, существа, ими представленные, и все к ним относящееся растворяется в Том, что за отсутствием лучшего термина буддистами махаяны зовется Пустотой.
Достигнув этого видения и непосредственного осознания Пустоты, они освобождают себя от иллюзии мира, каковым он нам представляется, и соответственно вырываются из цепи перевоплощений, которая зиждется на этой иллюзии.
Отметим сходство этого представления с распространенной в Индии концепцией "дней и ночей" Брахмы, то есть соответствующих периодов его активности и покоя, которые в индийской космогонии называются также "дыханиями" Брахмы. Согласно этому учению, Вселенная возникает вместе с выдохом Брахмы и возвращается в него вместе с его вдохом.
"Когда наступает день, все сущее возникает из непрояв-ленного [санскр. авьякта]. Когда наступает ночь, оно поглощается им" ("Бхагавадгита", 8,18).
"Все существа возвращаются в мою материальную природу [санскр. пракрити] в конце кальпы. В начале следующей кальпы я вновь их исторгаю из себя" (там же, 9,1).
В вышеописанной медитации тибетцы подменяют собой гипотетического Брахму и полагают: "Явления, мною воспринимаемые, творимы мощью моего разума; они – проекции, лишенные какой бы то ни было сущности".
Это отнюдь не означает, что не существует никаких объективных вещей, но указывает только на то, что явленный мир, каким мы его видим, не более чем фантастический мираж, материализация тех форм, которые мы осознаем.
Поскольку в данной работе не ставится целью изучение тибетской философии, то вместо дальнейших рассуждений на эту тему мы лучше рассмотрим еще несколько из многочисленных интерпретаций "Ом мани падме хум!".
Это толкование не учитывает шестисложного деления формулы и принимает ее буквальное значение "драгоценность в лотосе", но эти слова рассматриваются символически.
Простейшее толкование – в лотосе (в мире) существует драгоценность (Учение Будды).
Другое объяснение уподобляет "лотос" разуму, в сокровенных глубинах которого посредством интроспективной медитации человек находит знание, истину, освобождение, нирвану – и все эти различные названия указывают на одно и то же.
Здесь мы сталкиваемся с одним из наиболее замечательных учений буддистов махаяны, которым они отличаются от своих собратьев по вере, тхеравадинов (последователей хинаяны).
Согласно этому учению, нирвана, конечное освобождение, ни в коем случае не отличается и не противостоит миру явлений [сансаре]. Мистик обретает первое в самом сердце второго. Нирвана (драгоценность) существует, когда существует Просветление. Сансара (лотос) существует до тех пор, пока сохраняется неведение-иллюзия, которое скрывает нирвану, подобно тому, как лотос своими многочисленными лепестками укрывает в себе драгоценность47.
"Хум!" в конце формулы – мистическое выражение, выражающее гнев. Оно используется в тех ритуалах, которые имеют своей целью подчинение демонов и грозных божеств. Каким же образом оно встало рядом с "драгоценностью в лотосе" и "Ом" индусов? На этот счет также существуют различные толкования.
"Хум!" – разновидность мистического воинственного клича, бросаемого как вызов врагу. Но кто или что является здесь врагом? Одни видят его во враждебных демонах, другие – в триаде наших пагубных качеств [санскр. клеша], которые приковывают нас к круговороту перевоплощений: жажде, ненависти и невежеству. Иные мыслители рассматривают в качестве этого врага воображаемую "самость", коей мы так дорожим. Говорят также, что "Хум!" указывает на разум, свободный от любых представлений относительно объективно существующих вещей.
Кроме того, формула, после ряда повторений (обычно число их равно ста восьми, что соответствует числу бусин в тибетских четках), завершается и седьмым слогом. Ламы, знакомые с мистическим языком, учат, что этот слог, "Хри", указывает на скрытую в основе любых проявлений реальность, на фундаментальную сущность вещей.
В то время как обычные верующие ограничиваются вышеописанным простейшим посвящением [тиб. лунг] и механическим повторением указанной мантры, другие верующие испрашивают более высоких посвящений, в ходе которых они получают различные эзотерические и мистические наставления.
Значительное число ангкуров связано с ритуалами дубтxa6, занимающими важное место в ламаистской практике.
Сам термин "дубтхаб" означает "средства или метод успеха". Утверждается, что эти методы ведут к достижению четырех целей:
1. Осторожный или мягкий [шиба] – для достижения долголетия, здоровья и благополучия.
2. Расширяющий [гьяпа] – для достижения богатства и славы.
3. Сильнодействующий [вангба] – для достижения влиятельности и могущества.
4. Устрашающий [дагпо] – для обретения возможности творить зло, убивать или разрушать любыми способами, используя оккультные приемы.
Как же достигаются столь различные результаты? Одни отвечают, что это дело рук божеств, которые оказывают свою помощь тем, кто их чтит должным образом. Другие утверждают, что цель дубтхаба скорее не в поклонении божествам, а в их подчинении; они говорят также, что человек, сведущий в ритуалах, способен принудить как богов, так и демонов предоставить их силы в его распоряжение и во всем ему подчиняться.
Эти мнения широко распространены в Тибете, но, по мнению более образованных лам, такая интерпретация лишь указывает на отсутствие понимания принципов, положенных в основу дубтхаба.
Действительно, если исходить из объяснений, которые мы находим в работах древних авторов, а также тех, что даются изустно современными наставниками мистицизма, то применяемый метод, по существу, заключается в проекции вовне представленных в уме божеств, наподобие изображения на экран, и в последующем воображении целой серии изменений, которые они претерпевают в ходе весьма длительного и сложного ритуала.
Существа, вызываемые дубпапо (т. е. человеком, совершающим ритуал дубтхаб), не являются произвольно воображаемыми творениями. Это широко известные представители мира богов и демонов, которых миллионы верующих в течение веков почитали и старались умилостивить.
Тибетские оккультисты утверждают, что эти существа обрели, благодаря сосредоточенным на них бесчисленным мыслям верующих, в некотором смысле реальное бытие.
Тибетцы решительно на этом настаивают. Я привела много примеров этому в книге "Магия и тайна Тибета".
Сходные теории представлены в священных текстах Индии. В "Брихадараньяка-упанишаде", 1, 4, 10, которая, как считается, возникла в добуддийский период, мы находим следующее: "Кто почитает некое божество с мыслью: "Оно – одно, а я – другое", – тот не ведает. Он, как животное, используется богами.
Ознакомительная версия.
