год 1619-й Новой Эры
Новый день для нового управляющего начался с того, что со станции его забрал не корпоративный автобус, а полагавшийся ему теперь по статусу персональный автомобиль, бывший до недавнего времени в распоряжении его предшественника.
Оказалось, что пассажирам этого автомобиля класса «лимузин» ненужно было вовсе никаких нелегальных программ для того чтобы избавиться от вездесущей рекламы. Стекла автомобиля имитировали различные умиротворяющие пейзажи за окном, которые Макс мог самостоятельно выбирать, а в самом салоне имелась стереосистема предлагавшая к прослушиванию недоступные для большинства музыкальные произведения: современные, ретро и древнейшие шедевры человечества эпохи до Великой Войны (к которым, впрочем, Макс и до того имел доступ нелегально).
Возле кабинета нового управляющего встретили его помощники: Сибл-Вей — женщина старше сорока, ведущий специалист в группе нейробиологов; Алип — чернокожий молодой мужчина, ровесник Макса, нейрохирург, — подчиненная ему группа сотрудников занималась нанотехнологиями; Амалика — северянка со светлой кожей и короткими каштановыми волосами — координатор групп программистов, писавших программное обеспечение для производимых компанией нейроинтерфейсов; и Леон — киборгизированный на две трети мужчина, отвечавший за техподдержку обслуживаемых компанией продуктов. Определить возраст Леона, человеку с ним незнакомому, было бы достаточно сложно. (Собственно человеческого в нем было только голова (за исключением пластиковой лицевой части), часть туловища и левая рука). Как позже выяснил Макс из личного дела Леона, тому было уже девяносто восемь лет, и он большую часть своей жизни — с двадцати четырех лет — работал на «Линею».
Поприветствовав всех, Макс пригласил их в свой новый кабинет.
Все, включая хозяина кабинета, решившего не занимать начальственного места, расположились в удобных креслах за столом для переговоров.
— Амалика, напомните, пожалуйста, сколько групп программистов вы курируете? — начал пятиминутку новый управляющий.
— Восемь, господин управляющий, — ответила женщина.
— Пожалуйста, без господина, Амалика, — улыбнулся Макс, — иначе мне придется тоже называть вас госпожой, а такое обращение вносит некоторое напряжение в общение… Мы здесь для того, чтобы работать вместе, и официозы нам будут только мешать.
— Хорошо, Макс, будем просто по имени, — улыбнулась Амалика.
— Ваш предшественник предпочитал чтобы к нему обращались: «господин управляющий», — произнес Леон, как показалось Максу, со сдержанным сарказмом.
— Да уж, Айн — капризный тип, — с нотками неприязни в голосе поддержал Алип.
— Говорят, он пошел на повышение… — с не особо скрываемым презрением сказала Амалика.
Амалика была ровесницей Ангелики и, даже несмотря на некоторую грубость черт ее лица, в сравнении с более утонченными чертами управляющего директора, выглядела не менее привлекательно, впрочем, этот мнимый недостаток с избытком компенсировался ее безупречной фигурой, которую, как заметил Макс, та не стеснялась подчеркнуть, подбирая свой гардероб.
Пятиминутка, оказавшаяся в итоге «двадцатипятиминуткой», прошла в атмосфере доброжелательности: новый шеф отдела и его помощники шутили, смеялись, разговаривали на отвлеченные темы, лишь вскользь касаясь работы. (О работе Макс предложил им поговорить позже, с каждым и с каждой в отдельности.) В конце новый управляющий и его помощники обменялись адресами их нейроинтерфейсов, после чего, пожелав всем хорошего дня, Макс объявил окончание встречи.
Едва все разошлись, на телефон Макса пришло сообщение.
Это был Айн.
«Поздравляю с повышением, Макс!»
«Спасибо, Айн!»
«Полагаю, господин управляющий, вам было бы интересно знать некоторые подробности относительно того, что случилось с вашим предшественником и почему именно вы оказались на моем месте?»
«Для чего вы это пишете, Айн? Причина вашего увольнения мне известна».
«Разумеется. А причина вашего назначения?»
«На что вы намекаете? Мы с вами даже не знакомы лично…»
«Верно. Я тебя ни в чем и не обвиняю, парень. Я лишь хочу сказать, что не все так просто, как тебе кажется».
«Ничего не понимаю».
«Разумеется. По этой причине я и пишу тебе. Думаю, нам было бы лучше встретиться и переговорить лично. Мне есть, что тебе сказать, Макс».
«Странный тип…» — недоумевал Макс. — «С чего бы это он вдруг захотел мне что-то сообщить?»
«Где?»
«У меня дома, конечно. Я же теперь под домашним арестом. Приглашаю в гости».
«Когда?»
«Когда угодно. В любое время. У меня теперь много свободного времени. Вот адрес…»
Макс скопировал адрес в программу-навигатор и получил ответ.
«Я буду через час».
«Жду».
Окно диалога на экране телефона закрылось.
Дорога до трехсот-тридцати-этажной башни заняла у Макса почти сорок минут (за это время на вакуумном поезде можно пересечь материк, а он даже не покидал Полиса).
Войдя внутрь башни, десять верхних этажей которой принадлежали «Линее», Макс направился к лифтам (охрана, определив уровень посетителя, не стала его беспокоить вопросами). В кабине лифта Макс сообщил псевдоинтеллекту башни код-приглашение и, спустя десять минут, вышел в просторный холл на триста двадцать седьмом этаже.
Подойдя к двери квартиры, Макс обнаружил, что та была приоткрыта (прямоугольная плита была на треть сдвинута в сторону, что свидетельствовало о явной неисправности механизма) а изнутри помещения доносилась музыка древних. Макс узнал ее, то был Вагнер, звучал «Полет валькирий».
«Стоп. А где же охрана? Айн ведь под арестом…»
Макс обернулся. Справа от лифтов, вдоль перемежаемого широкими колоннами ряда высоких окон стояло несколько диванов, а перед диванами — низкие столики, между ними, перед колоннами, были расставлены кашпо с растениями, раскидистые листья которых нависали над диванами, отбрасывая тени на лица полицейских…
Оба они мирно лежали на соседних диванах и, если бы не стекавшая по лицам кровь, можно было бы подумать, что полицейские спали.
«Псевдоинтеллект!»
Макс попробовал подключиться к коммуникационному каналу башни… К общей сети… К телефонной линии… Связи не было.
«Может, это моя программа?..»
Макс отключил программу-антибаннер.
Ничего.
Макс попробовал поймать какое-нибудь радио… Радиостанции были на месте (при этом Макс обнаружил, что список доступных ему теле и радиопередач существенно увеличился: рядом с проецируемыми на сетчатку глаза названиями в списке появились значки «УРОВЕНЬ-4»).
