— Во-вторых, в газетах было сообщено, что масонские ложи рекомендуют своим членам поклоняться Абсолюту. Читал?
— Читал!
— Далее: что Синодальный съезд лютеран прослушал пятичасовую лекцию суперинтенданта Маартенса, где последний доказывал тождество Абсолюта с подлинным господом. Это ты тоже читал?
— Читал!…
— Наконец, заявления «Вольной мысли» [34], «Армии спасения», коммюнике Теософского центра Адиар [35], открытое письмо в адрес Абсолюта, подписанное обществом батраков, заявление Союза владельцев каруселей за подписью председателя Я. Биндера, затем «Голос похоронных обществ», специальный выпуск «Голосов загробного мира», «Читателя-анабаптиста» и «Трезвенника» — друг любезный, да читал ли ты все это?
— Читал.
— Так вот, любезный сын мой: всюду все эти органы с великими почестями рекламируют Абсолют в своих целях; его превозносят, делают блестящие предложения, именуют почетным членом, меценатом, покровителем и не знаю, кем там еще, а у нас некий бестолковый болван патер Йошт, этакая козявка, ничтожный Йоштичек распинается, объявляя Абсолют подлым мошенничеством и научно доказанным обманом. Пресвятая дева Мария, ну и задал ты нам хлопот!
— Но, Ваше Преосвященство, ведь у меня инструкция… писать против… этих… чудес.
— Инструкция, — строго прервал преподобный отец. — А ты что, не видишь, как изменилось положение? Йошт, — воскликнул епископ, — наши святые места опустели, а наша паства перебежала к Абсолюту! Йошт, глупый ты человек, если мы хотим вернуть наших овец, мы должны привлечь Абсолют на свою сторону. Во всех костелах будут установлены атомные карбюраторы, но этого тебе, тупая башка, не уразуметь. Запомни только одно: Абсолют должен работать на нас; он должен держать нашу сторону, id est [36] должен быть только нашим. Capiscis, mi fili [37].
— Capisco [38]4, — прошептал патер Йошт.
— Deo gratias [39] А теперь ты, Йоштичек, сделаешь поворот кругом, станешь из Савла Павлом. Сочинишь маленькую передовичку, где дашь понять, что Святая Конгрегация вняла просьбам верующих и приняла Абсолют в лоно церкви. Пан Новотный, об этом имеется Апостольское послание; наберите его тройным жирным шрифтом на первой полосе. Коштял, сообщите в «Хронике», что президент Г. X. Бонди примет в воскресенье из рук архипастыря святое крещение и выражение нашей радости по этому поводу, понятно? А ты, Йошт, садись и пиши… Погоди, вначале подпусти что-нибудь эдакое… покрепче.
— Скажем, «преступная ограниченность и распутная злоба определенных кругов…»?
— Вот именно, прекрасно, так и напиши: «Преступная ограниченность и распутная злоба определенных кругов вот уже долгие месяцы пытается совратить наш народ с пути истинного. Открыто провозглашается еретическое заблуждение, что Абсолют — это нечто отличное от истинного бога, которому мы от колыбели препоручали наши души…» Записал? «…препоручали в радостной, вере… и любви…» Записал?… Продолжай…
Как вы, конечно, понимаете, принятие Абсолюта в лоно церкви в описываемой, ситуации явилось большой неожиданностью. Собственно, оно было проведено лишь папским бреве [40], а конклав [41], поставленный перед свершившимся фактом, был занят только одной серьезной проблемой: насколько возможно крещение Абсолюта? Решено было отказаться от этой процедуры, хотя крещение является непреложной церковной традицией (вспомним Иоанна Крестителя), но в подобных случаях обращаемый обязан лично присутствовать при обряде; помимо всего прочего, вопрос о том, кто из царствующих особ согласится быть крестным отцом Абсолюта, был необычайно щекотлив. Поэтому Святая конгрегация просила Святейшего отца во время ближайшей понтификальной мессы вознести молитву за нового члена церкви, что и было осуществлено с подобающей торжественностью. Позднее в богословские книги было внесено положение о том, что наряду с помазанием и крещением через мученичество церковь признает также крещение чудотворным и достойным подражания деянием.
Небезынтересно отметить, между прочим, что за три дня до издания бреве папа соблаговолил предоставить аудиенцию господину Г. X. Бонди, который до этого события в течение сорока часов совещался с папским секретарем монсеньером Кулатти.
Почти одновременно состоялось благословение Абсолюта по форме «Super culti immemorabili» [42] в знак признания добродетельности Абсолюта, ныне благословляемого, и установлен приличествующий случаю, но ускоренный обряд канонизации с весьма существенными изменениями, разумеется: речь шла не об объявления Абсолюта святым, но богом. Тотчас была составлена комиссия по деификации [43] из виднейших теологов и пастырей церковных. Так, Procurator'ом Dei [44] был назначен венецианский архиепископ кардинал доктор Варези, в качестве Advocatus Diaboli [45] выступал монсеньер Кулатти.
Кардинал Варези предложил семнадцать тысяч свидетельств о совершенных Абсолютом чудесах, которые подписали почти все кардиналы, патриархи, приматы, митрополиты, князья церкви, архиепископы, магистры орденов и аббаты; к каждому свидетельству были приложены заключения светил медицины, хвалебные отзывы научно-исследовательских институтов, мнения профессоров естественных наук, техников и экономистов и, наконец, подписи очевидцев, заверенные нотариусом. «Семнадцать тысяч документов, — как заявил монсеньер Варези, — лишь жалкая часть свидетельств о подлинно содеянных Абсолютом чудесах, число коих по самым осторожным подсчетам уже перевалило за тридцать миллионов».
Помимо этого, Procurator Dei запасся хвалебными отзывами выдающихся деятелей мировой науки. Так, ректор медицинского факультета в Париже профессор Гардье, тщательно проанализировав деяния Абсолюта, пришел к следующему заключению:
«…итак, поскольку бесчисленные случаи болезней, предложенные нам для исследования, с точки зрения науки и практической медицины были абсолютно безнадежны (паралич, рак гортани, слепота после хирургического изъятия обоих глаз, хромота как следствие оперативного отнятия обеих нижних конечностей, смерть в результате полного отделения головы от туловища, странгуляция у висельника, пробывшего в петле в течение двух суток и т. д.), медицинский факультет Сорбонны считает, что так называемые чудесные, исцеления в подобных случаях можно объяснить либо совершенным незнанием анатомо-патологических условий, клинической неискушенностью и полным отсутствием медицинской практики, либо — чего мы не хотим отрицать — вмешательством высшей силы, не ограниченной законами природы или знанием их».
