— Мы можем захватить большой корабль, — Дик облизнул губы.
— И его уничтожат, не успеет он и разогнаться до минимальной прыжковой. Нет. Корабль — плохая цель. Если ты хочешь привлечь внимание Шнайдера, тебе нужно играть в заложников по-крупному.
Моро сделал паузу, ожидая то ли вопроса, то ли отрицания.
— Сабатон, детальную карту Космопорта Лагаш.
Триста человек легкой пехоты. Двенадцать легких десантных глайдеров. Апостольское число.
Сам космопорт слишком велик, чтобы триста человек могли его взять и контролировать. Велик и хорошо защищен. Гостиничные комплексы? Резиденция Сэйта? Госпиталь? Школа? Отвратительно…
Сабатон вынырнул из облаков и пошел в километре над землей. Здесь пыльной бури не было. Между серым песком и черными скалами ползла белая змейка — монорельсовый состав.
— Да, — прошептал Дик, глядя вниз. — О, да…
* * *
Выглядело это так, что морлок Гедеон опустился на колени и громко прошептал:
— Ангел!
Шэн прекрасно понимал, что никакой это не ангел, а хевронский корабль универсального старта-посадки, с модульными стабилизаторами для атмосферных полетов и прочей прелестью. Хевронцы любят родную планету и не херачат ее озоновый слой кав-двигателями. Их УСП-корабли крылаты, как воздушные лайнеры древности, и так же белоснежны — покрыты не одноразовым композитом, а отражающей металлокерамикой. Осталось только гадать, откуда такая красотища свалилась на базу «Ануннаки».
Красотища меж тем подняла волну песка и пара, из-под раскаленного брюха хлестнуло ударной волной, и Шэну пришлось-таки припасть на колено перед этим «ангелом», а бедного коса и вовсе опрокинуло и протащило по земле несколько метров.
Но это нисколько не умерило энтузиазма животины: поднялся, встряхнулся, исчез за пылевой завесой.
Надвинув очки и подняв маску, Шэн двинулся за ним. Когда же пыль начала оседать, корабль-ангел исчез. На его месте высился песчаный холм, несколько нелепый в окружающей обстановке, но… вполне себе песчаный с виду.
— Встань с колен, бестолочь, — бросил Шэн морлоку. Тот подскочил, разом вспомнил, что Шэн пленник, попробовал задержать, и тут опять-таки вспомнил, что они идут к гаражам, а между гаражами и командным корпусом торчит холм. Так что Гедеон не стал его задерживать, просто зашагал впереди, словно так и надо — а двое других конвоиров — сзади.
Пыль оседала, и чем больше открывалось взгляду Шэна, тем меньше ему это нравилось.
Кому может понравиться вид сплетенных в драке и покрытых кровью человека и коса?
Морлоки отреагировали на рефлексах: человеку рвут глотку — спасать человека! Коротко ударил пулевик, Динго взвизгнул жалобно — и отвалился, упал, забился в судорогах.
— Динго! — из чрева замаскированного корабля выбросилась еще одна фигурка — в защитном плаще и легком силовом доспехе — выбросилась и застыла в растерянности, увидев нацеленные в свою сторону стволы, умирающего коса и человека… кажется, тоже умирающего.
Шэн добежал, упал на колени рядом с ним — дело еще вполне поправимое, сейчас прижмем пальцем вену — извини, мужик, что грязными пальцами прямо в рану, больше нечем…
Раненый перехватил Шэна за запястье и прошептал:
— Не надо…
— А мне кажется, надо, — возразил Шэн. — Эй, инсургенты… Шесть-три, Семь-восемь, я вам говорю! Медбота сюда! Гель, зажимы, бинт!
— Не надо, — повторил раненый. — Я преступник вне закона. Так будет… лучше всего.
— Он сказал правду, — мальчишка опустился на колени рядом. Раненый повернул голову в его сторону.
— Сиг… сига…, - он пошарил рукой по груди, юноша понял: расстегнул куртку, нашел во внутреннем кармане пачку…
Та уже насквозь промокла от крови.
Юноша пошарил у себя за пазухой, достал свои. Раненый кивнул, улыбнулся. Юноша достал сигарету, раскурил, вставил раненому в зубы. Тот затянулся, поморщился. Еще затянулся, выплюнул, зашелся кашлем. Шэн потерял сосуд, кровь брызнула из-под пальцев нехорошим таким артериальным фонтанчиком.
— Что за дрянь ты куришь, — пролепетал раненый. — Бросай немедленно.
Раскуренная сигарета подплыла красным и погасла. За каким-то из выдохов не последовало вдоха. Кос подполз, последним усилием положил голову мальчишке на колени — и тот безотчетно погладил серый загривок, почесал за ушами.
— Сэнтио-сама, — благоговейно прошептал Гедеон. — Я знал, что вы прилетите. Вас послал Бог?
— Заткнись, Гед, — Мальчишка закрыл глаза и поднял лицо к небу. — Просто заткнись.
Глава 19
Барабаны в пещерах
Прошло какое-то время, Шастар забеспокоился
— Куда они делись?
— Они вернутся. Все будет хорошо, — Констанс сказала это больше для Джека.
— Их уже восемнадцать минут нет, что там могло… Твою мать!
Констанс хотела одернуть его, но сама онемела: скала поднималась в воздух, преобразуясь в корабль. Прекрасную яхту того же класса, что и «Леонид» Ван-Вальденов — но настолько превосходящую «Леонид» по всем статьям, что для этого превосходства даже слов не было.
Корабль показался на считанные мгновения, плавно взмыл — и тут же исчез, на секунду ударной волной разогнав песчаную бурю и чуть не похоронив катер под волной песка. Констанс подбросило на сиденье. Шастар кувыркнулся на пол и снова выругался.
— Ма, что это?
— Это корабль…
Корабль Шмуэля Даллета, ради которого был убит его хозяин…
— Это Дик улетел?
— Да… наверное…
Что он задумал? Что происходит и куда делись эти двое, рыжий гигант Ройе и закованный в броню «бессмертный»? Дик, почему ты нас оставил?
Джек забился в ее руках:
— Нет! Нет! Нет! Нет! Нет!
Вырвался, бросился к выходу, но Шастар успел его перехватить, а Огата — закрыть люк. Джек отчаянно, громко заплакал. Констанс на миг захотелось ударить его — просто за то, что он мог разразиться таким плачем, а она — нет.
Вместо этого она крепко прижала мальчика к себе. Так крепко, что он пискнул:
— Мама, больно!
Констанс чуть ослабила хватку.
— Мастер Огата, как вы полагаете — Моро взял их в плен?
— Я понимаю не больше вашего, но вы меня весьма обяжете, если займете кресло и пристегнетесь вместе с ребенком, а сеу Шастар чертовски обяжет, если возьмет курс на приготовленное для вас убежище.
Констанс выполнила его просьбу.
— Дик нас не бросил, — прошептал Джек ей в ухо.
— Конечно, — она вытерла потный лобик сына рукавом. — Послушайте, мастер Огата, а что будет теперь с поместьем Моро? Со всеми его гемами, с этим несчастным — Монтегом?
