«Наверное, так и надобно поступить, так будет лучше всего», — думая так, я покинул двор замка, окрашенный красными лучами заходящего солнца.
По небу так сверкают метеоры,
Что я могу читать при свете их.
Уильям Шекспир
Сильный порыв ветра ударил в окно, неплотно закрытая форточка с грохотом распахнулась, тьма, причмокнув, втянула в себя занавеску. Бросившись к окну, я заметила большую трещину, появившуюся на стекле.
— Вот только этого мне и не хватало, сейчас все брошу и побегу искать стекольщика, — хмуро сообщила я, сама не зная кому.
Терпеть не могу эти досадные помехи, которые по какому-то очень странному закону, случаются в самое неподходящее время. Но в данном случае, все оказалось не так уж и страшно, стекло держалось, и ладно, потом разберусь. Не сейчас же этим заниматься, да и ночь на дворе. Еще один взгляд на улицу напомнил мне об усталости, в которой я пребывала последние дни и ставшей уже привычной. Может быть, из-за этого я начинала чувствовать сожаление, что не оставила Анри там, где он находился. В конце концов, может, ему там и место. Ну, не странно ли так заботиться о трехразовом питании, когда у тебя в руках такая фантастическая история?! Хотя, конечно, понять его можно. Не хочет он ввязываться в историю, куда его с такой настойчивостью тянут.
«Вот оно. Тянут. Не здесь ли скрыт один из ключей к разгадке?»
Получается, что кому-то сильно понадобилось, чтобы Анри выполнил что-то очень важное. Я почувствовала смущение, мне стало стыдно своей поспешности. Не следовало обвинять беднягу только потому, что ему не хотелось стать пешкой в чужой игре. Чтобы как-то успокоить неожиданные угрызения совести, я решила попробовать повторить магический рисунок. А вдруг Анри все же решится его уничтожить?
Мне казалось, что я точно запомнила, как он выглядел. Взяв бумагу и карандаш, я начала чертить линии, стараясь максимально точно передать то, что я видела глазами Анри. Но что-то все время от меня ускользало, что-то неуловимое, какая-то совсем маленькая деталь. Странно, я была уверена, что запомнила все очень отчетливо, но у меня ничего не получалось. Вроде бы все было так же, сходство абсолютное, но я видела, что чего-то не хватает. Все мое смущение растворилось, а подозрения относительно Анри опять выплыли наружу. Я была уверена, что все запомнила очень точно, и если это так, то, значит, Анри мог специально передать мне искаженную картинку, и тогда понятно, почему ничего не происходит. Испортив несколько листов бумаги, я была вынуждена оставить свои упражнения, вряд ли я смогу добиться чего-нибудь путного «методом научного тыка».
Итак, теперь я знала, что отец Алиеноры, герцог Гильом был убит, и в этом, несомненно, был замешан таинственный Рауль. Вот уж кто действительно странный так странный и, безусловно, сомнительный. По сравнению с ним, мой друг Анри казался настоящим ангелом, кристальной души человеком или бывшим человеком. Рауль слишком много знал, он рассказывал свои бесконечные истории, начиняя их бесчисленными подробностями. Особенно меня заинтересовали подробности из жизни племени богов Дану или Ану, как их иногда называют. Я бы сказала, что он рассказывал об этом так, как будто сам видел это в каком-то неведомом кинотеатре. Мне стало смешно, когда я представила Рауля, нагло развалившегося перед телевизором с пивом и чипсами и смотревшего сериал с интригующим названием «Новое странствие старых богов». Смех был нервным и еще раз показал мне, насколько я переутомилась, ведь заканчивались вторые сутки непрерывного бодрствования. Странно было представить, что прошло только два дня с того момента, как я попала в стеклянный мешок и вышла оттуда вместе со своим странным приятелем, а казалось, что пролетели годы.
Я заметила, что с каждым новым прыжком во времени, мне все легче и легче там находиться, а вот возвращение, наоборот, становится более затрудненным. Что касается сна, то я просто боялась спать, так как не знала, смогу ли я во сне удерживать информацию скрытой от Наблюдателей. Часто бывало, что они призывали на ковер во время сна, именно там давая различные указания или советы. Я не была уверена, что смогу там сохранять сознание разделенным. В детстве я как-то об этом не думала, да мне этого не требовалось, так что практики у меня не было, а рисковать мне уж очень не хотелось. Мне представлялось, что я сижу перед огромным сундуком, наполненным сокровищами, но большая часть их от меня скрыта. Так что хотелось мне покопаться в нем без помех, по крайне мере до тех пор, пока есть такая возможность. Оставалось только пробыть без сна столько, сколько смогу, а там видно будет. По счастью, Наблюдатели пока молчали, и я могла выбирать любой из двух вариантов: или то, что я придумала, работает великолепно, или со мной просто играют и ждут, пока я увязну посильнее. И то и другое было одинаково вероятно, так что можно принимать тот, который больше нравится. А раз так, то я решила не суетиться, буду придерживаться правила Скарлет О'Хара: «я подумаю об этом завтра» — и все тут.
Опять всезнайка Рауль решил ускользнуть от моего внимания, пора мне вернуться к нему. Уж очень мне хотелось знать, откуда ему были известны такие подробности путешествия богов: он действительно говорил об этом так, будто бы находился там, рядом с ними и пережил сам все эти скитания. И почему его обращение со своей спутницей было таким грубым и, главное, чем ему так уж помешал герцог, кроме своего явного интереса к его так называемой сестре? Ну, то, что никакая она ему не сестра, это понятно: Эстела сама назвала его тюремщиком, это же надо, как звучит — «тюремщик звезды». Как будто специально, на гербе города Эстелья, тоже, кстати, означавшего «звезда», обнаружилась очень интересная деталь, а именно: расположенная в центре восьмиконечная звезда окружена цепью. И кстати, о звездах: не странно ли, что слишком много звезд рассыпано на этой звездной дороге. Даже само название Компостелла (Campus Stella) означает на латыни «поле звезды». Есть давняя красивая легенда, объясняющая это название. В ней рассказывается, как однажды пастухи увидели движущуюся в небе прекрасную звезду. От нее шел невероятно яркий свет, а когда она остановилась, то высветила на земле особое место. И именно там, где свет звезды коснулся земли, были найдены останки Святого Иакова (Сантьяго), одного из двенадцати апостолов, сопровождавших Христа, и там же возникло селение Компостелла. На этом пути звездная пыль смешалась с дорожной, воплотившись в звездные знаки, щедро рассыпанные по всей дороге. Вообще, вся дорога на Сантьяго-де-Компостелла имеет какой-то мистически-таинственный смысл. Возникает ощущение, что этот путь полон не только знаками и загадками, но на нем также спрятаны и самые необычные ответы.
