«Щелк!» – пружина на мече бродяги распрямилась, и половина лезвия, преодолев в полете несколько метров, вошла в грудь эльфа. Эльф упал, забился, пытаясь дотянуться до выпавших из рук мечей. В этот момент несколько механических скорпионов вонзили в него свои хвосты, и эльф затих.
Бродяга опустился на колени – у персонажа, страдающего от кровотечения, не хватало энергии подняться. Так он и стоял, пока мы не прошли мимо и не свернули за угол. Свидетелей боя, кроме нас, не было. Но когда мы отошли с десяток шагов, позади раздался вскрик и шум падения тела в тяжелых железных доспехах.
– Не наши проблемы, – прокомментировала Илва.
Начинались торговые ряды. Ярмарка была в полном разгаре. В шумной толпе нельзя было понять, кто игрок, а кто NPC, но это было и не важно. Люди и нелюди, дети и взрослые, мужчины и женщины – в игре все равны. Веселись, торгуй, ссорься, вновь мирись, воруй, заключай союзы и обговаривай совместные походы в подземелья, шпионь и вреди. Денежный поток включал не только виртуальную игровую валюту – здесь совершались и реальные банковские операции, процент от которых шел владельцам игры. Но платили не все. Подпольный бизнес процветал и тут.
– Оружие с виром надо? – спросил бандитского вида мужик, хватая меня за плечо. В левой руке он держал чехол, из которого высовывалась рукоять старого меча. – Хорошая вещь. Надежная. До сих пор антивирь не захапал. Колян пронес. Как ухитрился – сам не знаю. Три заряда там точно еще осталось.
– Нет.
– Да погоди, мужик. Ведь почти задаром отдаю, всего сто монет. Ты Коляна должен знать. Его тут все знают, он под ником Навик играл. Магом был. Забросил уже, надоело, говорит, а свое оружие мне отдал. А Навик с самим Черным Хакером знался. Так что вир надежный, гарантированно любую тварь ухлопает.
– Уйди, – сказал я.
Мы шли мимо лавок с эликсирами и снадобьями, которыми торговали расфуфыренные волшебники с качками-телохранителями, явными NPC. Возле стеллажей с оружием тусовались кузнецы и наемники. Первые торговали собственной продукцией, вторые – добытыми артефактами. Продать подороже, купить подешевле – все, как на любом другом рынке. Ценнее всего – древнее вооружение, найденное в забытых подземельях под городом. Его создала раса, что жила давным-давно, задолго до того, как здесь поселились бродяги и пришли поселенцы. По истории игры ее погубили демоны, что циклично приходят и уходят, оставляя после себя горы мертвецов. Но подобных артефактов я еще не встретил. Зато мы заметили кое-что иное.
– Смотри! – сжала мне руку Илва.
Возле мрачного бородача, сидящего прямо на земле, лежал лейфтр. Бородач бросал зерно голубям, и целая стая сизарей облепила своего благодетеля. По лбу бородача стекала капля помета.
– Триста, – хмуро сказал торгаш, заметив проявленный интерес.
Я поднял лейфтр, возвращая старые воспоминания. Нажми на рычаг – и из раскрытой змеиной пасти на конце жезла вырвется молния.
– Здесь остался лишь один заряд. – Я вернул оружие на место. – Слишком дорого. Где взял?
– Там уже нет, – буркнул бородач, ловя одного из голубей и зашвыривая его вверх.
Немного дальше, на импровизированной сцене с натянутым над ней шатром, начиналось театральное представление. Где-то здесь назначил нам встречу пройдоха-бармен. Мы остановились, разглядывая шута-жонглера. Он бегал по сцене и без устали подбрасывал пять деревянных бит, время от времени потешно их роняя. NPC или игрок? Он напомнил мне персонажа из старых воспоминаний, хранящихся в глубине сознания, настолько смутных, что не ясно – было, не было? Придумано. Я прищурился, пытаясь разглядеть цвет его глаз.
– Посмотрите представление. Новое, драматическое, подслушанное в сети, – кричал комедиант.
Он уронил одну из бит себе на голову и нагнулся за ней, подметая сцену хвостами колпака. Когда выпрямлялся, то посмотрел на меня и хитро подмигнул. У него оказались самые обычные, не голубые, глаза. В них не отражалось небо. Просто показалось. Я отвернулся.
– Не уходите, господин, я уверен, вам понравится, – сказал шут.
Да, точно NPC. Я глянул на сцену, и по спине пробежал холодок. Шут отбежал в сторону, его место заняла тварь со щупальцами. Марионетка в рост человека, управляемая за ниточки спрятавшимся под куполом кукловодом.
– О тварь ничтожная, ты враг, что притворялся другом!
На сцену выскочил актер, размахивающий бутафорским мечом. Его соломенный парик сбился на затылок, демонстрируя черный ежик волос, но в азарте произносимой речи воин-комедиант этого не замечал.
– Тролль, что хотел нас погубить, от рук героя сам прими погибель!
Актер взмахнул мечом так быстро, что кукловод не успел увести марионетку, и удар оборвал одну из нитей. Щупальце безвольно опустилось на пол. Под куполом кто-то чертыхнулся.
– Разве это тролль? – спросила стоящая возле нас женщина. – У тролля лапы и зеленая кожа.
– Или серая, – добавил ее спутник – франт в дорогих одеждах. – Если они горные.
– Это тролль из другой игры, – едва слышно сказала Илва. – Где снег, холод и кровь. Они могут быть светом и тенью, ветром, шелестящим в листве, и твоей гибелью. Но той игры больше нет.
На сцене воин сражался с куклой. Лилась бутафорская кровь. Соломенный парик совсем сполз с головы актера и свалился на сцену грязным комком.
– Я имел в виду, что у горных троллей кожа серая, а не зеленая, если кто не понял, – уточнил франт.
В театральном представлении появился третий персонаж – волшебник с горящей на ладони свечой, изображающей огненную магию.
– Мы пришли за моим сыном, и ты не остановишь нас, монстр!
Илва сжала мою руку:
– Откуда они знают о твоем прошлом?
Но на сцене все произошло не так, как в жизни. Бутафорский тролль схватил своего противника, и тот театрально упал, дав себя скрутить щупальцами на ниточках. Вслед за воином жертвой чудовища стал волшебник. Щупальце ударило его под колено, и актер, наигранно вскрикнув, опустился на пол. По сцене покатилась горящая свеча. Огонек перекинулся на соломенный парик, и через секунду занялось коснувшееся его щупальце тролля. Возможно, кукла была изготовлена из папье-маше, вернее, ее виртуальной модели были заданы все свойства пропитанной клеем бумаги, но вспыхнула она за мгновения. Актеры засуетились, гася пламя. Из-под купола спустился облезлый, словно ощипанная курица, оул и что-то сердито кричал актеру-магу, который виновато стоял в стороне. Пламя упорно не хотело гаснуть. Я смотрел на огонь.
«Ламберт», – услышал я нечеловеческий голос у себя в голове.
Тролль стоял среди людей. Тот, которого я убил на летающих островах. Вернее, думал, что убил. Я не увидел, скорее почувствовал, как отблески пламени отражаются в его черных глазах.
