Сегодня снова приходил Дерних. Он привел с собой из Совета еще троих, и они разглагольствовали битых три часа. Все были в официальных костюмах – видимо, чтобы подчеркнуть серьезность происходящего. Но воспринимать их серьезно мне трудно: возможно, Дерних специально выбрал этих людей как наиболее ярких представителей основных здешних соматотипов. Грандинанг – типичный эндоморф, толстый и рыхлый коротышка, почти совершенно лысый, с холерическим темпераментом, чрезвычайно непоследовательный в поступках и вечно какой-то взбудораженный. Вольфинг – коренастый и крепкий мезоморф, с резкими чертами лица, сдержанный, учтивый, обладающий бессознательной грацией атлета, что чувствуется даже при мельчайших движениях. А Элиаминг – эктоморф, тощий и длинный, что называется, кожа да кости. Он интеллектуал, блестящий собеседник, человек чрезвычайно живой; способен казаться одновременно и мудрым старцем, и маленьким мальчиком.
Эти четверо, как я полагаю, явились, чтобы как-то заставить меня осознать грозящую опасность, они говорили что-то о ночных ветрах… В общем, несмотря на сложности языкового барьера, я все же почувствовал, что надвигается нечто ужасное. Они дополняли и перебивали друг друга, старательно разъясняли мне то или иное понятие, приводили различные примеры из истории, спорили о тайном, а потому особенно важном смысле различных недавних событий, касавшихся меня. В результате в голове у меня возникла полная неразбериха, лишь раздражавшая и меня, и их тоже. Никакой полезной информации из этой каши я выудить так и не смог, а стало быть, и толку от этого «семинара» не было никакого.
***
Дерних заходил, пробыл буквально несколько минут, попросил меня присутствовать на какой-то важной церемонии (а может, празднике), которая должна состояться в городе через три дня. Мне показалось, что это не обычное вежливое приглашение, придется непременно пойти. Мероприятие начинается завтра на рассвете.
Вчера ночью дул едва ощутимый ветерок – впервые за много недель. Может быть, это и есть те самые «ночные ветры», о которых говорили Дерних и его друзья?
***
Ланея обещала сегодня утром непременно зайти. Уже полдень, однако ее что-то не видно. Я мог бы воспользоваться местным переговорным устройством и связаться с городом, однако я до сих пор так и не разобрался, как это устройство действует.
Или же я мог бы отправиться прямо к ней домой. Но живет она в самом центре города, и я в этом лабиринте узких улочек (в точности, как в алжирском районе Касба) скорее всего просто заблужусь. Кроме того, я не решаюсь пока проявлять подобную инициативу, хотя мне ужасно хочется ее увидеть.
***
Днем я снова слушал разговор цветов (Господи, как дико это звучит!). Я, пожалуй, понимаю их лучше, чем калдорианцев. У цветов структура языка значительно проще. И хотя речи их не слишком глубокомысленны, я, по крайней мере, могу как следует уловить их смысл. Возможно, это означает всего лишь, что и у меня самого менталитет на уровне здешних растений.
На этот раз цветам было что сказать друг другу помимо привычных банальностей. Привожу дословную запись их беседы, используя земные эквиваленты названий различных растений:
АЗАЛИЯ (Розе). Дорогая, как ты сегодня прелестна!
РОЗА. Тебе так кажется? А чувствую я себя просто отвратительно!
АЗАЛИЯ. Но ты выглядишь не правдоподобно юной и свежей. Что это с тобой?
РОЗА. Ах, близится время моего «фаркара»! (Похоже, это слово обозначает некие важные физиологические изменения.) Как это все же грустно!
АЗАЛИЯ (бодро). А с другой стороны – весело!
РОЗА (уныло). Да, наверное, ты права. Но я была так счастлива в этом саду!
АЗАЛИЯ. Ты же всегда можешь сюда вернуться!
РОЗА. Нет. Никто не возвращается. Помнишь сирень? Она клялась, что непременно вернется… еще хотя бы раз… и обещала рассказать нам, как все происходило…
АЗАЛИЯ. Она вполне еще может вернуться.
РОЗА. Нет, она не вернется! Уже вернулась бы, если б могла. Да только я знаю: она не может.
СИКОМОР (вмешивается в их беседу и говорит странно тонким голосом). Привет!
РОЗА. Это вы мне?
СИКОМОР. Ну да, тебе. Это же ты боишься «фаркара», верно?
РОЗА. Конечно, боюсь. А вы разве нет?
СИКОМОР. Нисколько. Ибо со мной моя вера!
РОЗА. Вера во что?
СИКОМОР. Я адепт культа Нимозима, духа всех растений, обладающих корнями.
АЗАЛИЯ (сердито). И чему же учит ваша вера?
СИКОМОР. Мы полагаем, что все растения обладают божественной душой и после «фаркара» отправляются в страну Лии, где земля прозрачна, всегда дует южный ветер и нет ни одной крысы, способной грызть наши корни. Там текут ручьи с чистой водой, питающей нас и не приносящей ни малейшего вреда нашей листве. В стране Лии нам даруется способность расти вечно и при этом ничем не мешать тем, кто растет рядом. Можно было бы еще многое рассказать об этой стране, но тайны ее я могу раскрыть лишь посвященным!
РОЗА. Как прекрасна ваша религия!
АЗАЛИЯ. Чушь какая! После «фаркара» ты станешь попросту дровами для очага и ничем больше.
СИКОМОР. А моя душа?
АЗАЛИЯ. Она погибнет с тобою вместе! Исчезнет. И никакой второй жизни ей не суждено.
РОЗА. Что за ужасные вещи ты говоришь!
АЗАЛИЯ. Истина, возможно, не всегда приятная но тем не менее она истина.
СИКОМОР. Тебе-то истина неведома. Твой подход заключается в том, что ты во всем видишь дурное и сообщаешь об этом во всеуслышание, надеясь, что на самом деле ничего плохого не случится. Это всего лишь голос твоего страха, не больше.
АЗАЛИЯ. Могу сказать и больше, но, по-моему, нас подслушивают.
РОЗА. Нет, это невозможно! Мы же здесь совсем одни!
АЗАЛИЯ. Не одни. Рядом прячется какое-то животное.
СИКОМОР (разражаясь визгливым смехом). Но ведь животные нас понимать не могут! Они и друг друга-то понять не в состоянии! Всем известно, что животные разумом не обладают.
АЗАЛИЯ. Не уверена. Вот это конкретное животное, например…
РОЗА. Все животные друг на друга похожи.
АЗАЛИЯ. А уж в этом я и совсем не уверена! И в любом случае предпочла бы подождать, пока оно не уйдет.
РОЗА. Предрассудки!
АЗАЛИЯ. Дорогая моя, я тоже не верю в разумных животных, но я их боюсь. Да! И мне их жаль.
СИКОМОР. Почему же?
АЗАЛИЯ. По многим причинам. Но больше всего потому, что скоро на их долю выпадет много горя.
РОЗА. Ну, боль-то животные чувствовать не способны.
АЗАЛИЯ. Может быть, и нет. Но если предположить, что все-таки способны…
РОЗА (задумавшись). Да, в таком случае это было бы для них ужасно! Ах, вскоре подуют ночные ветры, и нашему миру придет конец!
