Сначала Анакин просто бежал. Вниз и вниз. С яруса на ярус. Уставал, отдыхал и снова бежал по нескончаемым лестницам и лабиринтам переулков. Иногда снова поднимался на десяток ярусов вверх, стараясь сбить возможных преследователей со следа.
К концу дня ему стало казаться, что скоро он должен выйти к ядру планеты. На самом деле, Анакин добрался только до того, что на Корусканте называется средними уровнями.
Перед ним был какой-то заброшенный склад — отличное место, чтоб переночевать.
Только проснувшись и пятерней зацепив спутанные волосы, он почувствовал, что до сих пор несет на себе орденскую печать. Трехлетнюю падаванскую косичку Анакин срезал оружием Квай-Гона Джинна. Меч он перед самым побегом стащил у Кеноби. По иронии судьбы, действо в точности совпадало с настоящим ритуалом, исполняемым после окончания учебы в Храме и посвящения падавана в рыцари. Ну что ж, невесело подумал Анакин, учеба в Храме для меня действительно закончилась. Навсегда. Что бы сказал о таком повороте дел бывший хозяин меча?
Как назло, бывший хозяин меча предпочел молчать. Квай-Гон унес с собой в могилу все мечты Анакина стать таким же джедаем, как покойный рыцарь. Пути назад не было. Времени на сентиментальности тоже.
Скайуокер подержал косичку на ладони еще секунду, а потом испепелил лучом сейбера.
Вслед за этим он постарался хорошенько измазать одежду в грязи — настолько, чтобы в первом приближении никак не тянуть на добропорядочного джедайского падавана. В следующие два дня ему удалось понемножку сбыть стащенные из Храма чипы на барахолке, а на другой барахолке стянуть у незадачливого продавца какие-то брюки и рубаху. Свою старую одежду он в тот же вечер спалил на помойке. Потратил некоторое количество кредитов на еду, потому что украсть не получилось.
Здесь все-таки было слишком благопристойно и шумно. Анакин не хотел рисковать и решил спуститься еще уровней на триста ниже.
Ярусы, на которых он очутился, были битком набиты всяческой «живностью». Этой совокупности не самых миролюбивых рас Галактики как будто не хватало когтей, зубов и присосок. Поэтому естественный арсенал дополнялся холодным и огнестрельным оружием. Все было предельно просто. Здесь, на нижних уровнях, у любого живого существа был только один приоритет.
Выжить.
Несмотря на обстоятельства, ни в один миг из тех шести месяцев ему и в голову не приходило вернуться в Храм с повинной. И не только потому, что уже в первую неделю он словно нарочно нарушил все возможные запреты, которые в течение трех лет с особым рвением пытались вбить ему в голову джедаи. Еще только начиная планировать побег, Анакин полностью отдавал себе отчет: или ему удастся найти способ выжить и удрать с Корусканта или он навсегда сгинет на нижних ярусах.
Первую неделю Анакин практически безвылазно просидел в каком-то подвале, умудрившись протянуть это время на бутылке сока и фруктах с хлебом. Желания умереть с голоду в его планах не значилось. Следующей же ночью он покинул подвал.
Почти сразу Анакин понял, что считать ночь опаснее дня могут только очень мирные жители верхних уровней. Ночью он мог быть незаметным, по крайней мере для тех рас, глаза которых не позволяли видеть в темноте без специальных приспособлений. К тому же, лучи солнца к нижним ярусам не пробивались, и освещение должны были обеспечивать прожекторы, большая часть которых давно была разбита. Что сразу же обрекало самые неблагополучные уровни Корусканта на вечные сумерки. На расстоянии десяти шагов от более-менее освещенного прохода сумерки переходили в ночь, а ночь, в свою очередь, кристаллизовалась в абсолютную тьму беспросветных катакомб.
Добывать провизию он выходил по вечерам. Деньги кончились быстро, и еще быстрей Анакин научился регулярно воровать себе еду у зазевавшихся торговцев рынков и мелких уличных лавок. Иногда его попытки что-нибудь стянуть успешно предотвращались, иногда ему приходилось удирать, но в большинстве случаев ему сопутствовал определенный успех.
Скайуокер понимал, что джедаи могут почувствовать его. И практически с самого дня бегства заставил себя забыть о Силе. Вспоминал только в тех случаях, когда оказывалось, что дорогу перегородил странный гибрид, который независимо от разумности породивших его рас не понимал бэйсика, что в свою очередь никоим образом не мешало недвусмысленному наличию виброножа в его щупальце. В такие минуты Сила все-таки была с ним и помогала отбиваться. Иногда в аналогичной ситуации приходилось пускать в ход сейбер. Иногда в дело шел любой предмет, начиная от куска стекла и заканчивая битым кирпичом.
Он выжил.
Выжил и теперь особенно дорожил свободой. Анакин не мог себе представить, что снова попадет в Храм. Это сделало его еще более осторожным и научило уходить от конфликтов, когда это было возможно. Да и обстановка на нижних уровнях уже стала более понятной.
Впрочем, раза четыре он действительно натыкался на джедайские патрули. Он понятия не имел, чем на этих ярусах занимаются хранители справедливости и мира Республики. Возможно, они и вовсе не искали его. Возможно, они просто выполняли очередную миссию. В таких случаях Анакин старался осторожно проследить за действиями рыцарей, определить путь их следования и благополучно скрыться в противоположном направлении.
Не чаще, чем джедаи, Анакину попадалась полиция. Что фактически убедило его в том, что нижние уровни контролируются далеко не силами государственного правопорядка. Сначала он старался не попадаться никому на глаза и ни с кем не разговаривать. Взяв пример с недружелюбного гибрида, Скайуокер иногда делал вид, что не знает бэйсика.
Прошло около пяти месяцев, и Анакин стал смелее. Продолжать карьеру столичного мелкого воришки он не собирался. Скайуокер хорошо помнил о том, ради чего бежал из Храма: чтобы вернуться на родную планету и вызволить мать из рабства. И, естественно, начать все сначала. Анакин придумал много способов заставить Уотто освободить рабыню без уплаты за нее кредов. Наиболее эффективные из них включали использование сейбера и Силы. В успехе дела он не сомневался.
Анакин добрался до одного из космопортов, где принялся тщательно разведывать обстановку. Он прекрасно понимал, что в такую глушь, как Татуин, летят разве работающие на хаттов контрабандисты. О том, чтобы просто так напроситься к кому-то из них на корабль, не могло быть и речи. Денег у него было очень мало, а «безбилетного» пассажира, тайком забравшегося на борт, могли попытаться снова продать в рабство.
Тем не менее, Анакин узнал, в каких именно барах и кабаках появляются пилоты фрахтовиков. Он довольно долго наблюдал за ними, и, наконец, завел с одним из пилотов деловой разговор. Который, естественно, начался с покупки напитка. Угощение развязало контрабандисту язык, но не убедило взять с собой маленького представителя человеческой расы в качестве механика. Он хотел республиканских кредитов и за космическое путешествие назначил вполне астрономическую цену. Скайуокер решил попытать счастья с другими пилотами, но история повторилась.
