Задумчиво встряхнув листок, как будто текст от этого мог измениться, Микеле прочел одну полу-фразу еще раз: «…увидим тебя с новым num-stripes-on-badge». Даже селедке ясно, что это не спроста… Он бросил листок на стол и, повернувшись к окну, крикнул:
— Люси! Остановись ненадолго и подойди сюда, пожалуйста!
Младшая Хок-Карпини хлопком ладони выключила движок квадроцикла-комбайна (с помощью которого в данный момент убирала кучу листьев и прочего растительного мусора, нападавшего за неделю по обе стороны дорожки, ведущей от дома к пирсу) и, демонстративно бросив машинку ровно посреди дорожки, направилась к дому. Лицо, фигура и даже походка 12-летней девчонки транслировали одно и то же послание миру:
«Смотрите: я тут занимаюсь важным делом, а меня отрывают на заведомые пустяки».
Не утруждая себя поворотом к двери (находящейся в 10 шагах), она срезала путь через невысокие, но довольно плотные заросли колючего полинезийского кустарника, легко подтянулась на руках, запрыгнула на широкий подоконник, уселась на нем и спросила:
— Ну…?
— Один старый тугодум хочет посоветоваться с юным сообразительным организмом по важному и деликатному вопросу, — мягко ответил Микеле.
— E oe, — согласилась Люси.
— … И надеется, — продолжал он, — что этот организм уже умеет держать язык за зубами.
— Организму скоро 150 лунных лет, — сообщила она, — Так что он уже умеет.
— До этого замечательного юбилея еще почти целый лунный год, поэтому я и спросил. Ладно. Мы будем считать, что умеет, несмотря на исцарапанные коленки.
— Па, ты про мои коленки хотел спросить? — в ее голосе прозвучали сердитые нотки.
— Нет, детка. Я хотел спросить вот про это.
Микеле похлопал ладонью по лежащей на столе распечатке.
— Ну… — сказала она, протянув руку и схватив листок, — … Очередная открытка маме. И что дальше?
— Num-stripes-on-badge, — уточнил он.
— Ну, маме добавили еще один stripe. По ходу, за того вомбата в Сурабае. И что?
— За вомбата… Хм… Ох уж этот сленг… Значит, Чубби у нас теперь майор, так?
— Ну, типа, да, — девочка кивнула головой.
— А почему я об этом первый раз слышу?
— Ну, по ходу, мама не хотела тебя расстраивать.
— Странно, — заметил он, — Почему это должно было меня сильно расстроить? Какая, собственно, разница? Кроме того, я бы все равно узнал, верно?
Люси неопределенно передернула плечами.
— Ну, почему должно расстроить, я не в курсе. Но, по ходу, мама собиралась сообщить тебе это в стиле: «Mais, a part ca, madame la marquise, tout va tres bien!»…
— Так, — проворчал Микеле, — Это когда маркизе сперва сообщают, что издохла кобыла, потом — что она сгорела вместе с конюшней, а потом — что сгорел весь замок, т. к. из-за открывшегося банкротства застрелился маркиз, и при падении, свеча подожгла все…
— Нет, милый, — перебила Чубби, стремительно врываясь в кабинет, — Не свеча, а аист.
Новоиспеченный майор военной разведки была одета в линялые джинсовые шорты и кухонный фартук, когда-то — небесно-лазурный, а теперь — пятнистый от фруктовых пятен. В руках у нее было полотенце, которым она вытирала мокрые руки.
— Классно выглядишь, любимая — сказал Микеле, — Но я не понял: причем здесь аист?
— А при том, — пояснила она, — что свечи сняты с вооружения еще в 16-м году. Машины ВВС на Маркизских островах вооружены аистами, а видео-протокол доказывает, что сожгли пиратский рейдер, а не торговца. Кто опять муссирует эту гнилую историю?
— О, Мауи и Пеле, держащие мир! — воскликнула Люси, — Мама, ты хотя бы в свой день рождения отвлекись от войны. Это старая французская песенка. Маркиза звонит домой, менеджеру замка, а он говорит: все хорошо, за исключением пустяка: кобыла сдохла… Кстати, ма, тебе открытка. Спец-бригада поздравляет с новой полоской и тра-ля-ля.
— Открытка? Замечательно! Микеле, я как раз собиралась тебе сказать, но не знала, под каким соусом это лучше будет выглядеть. Ну, ты понимаешь…
— Начинаю понимать, — поправил он, — Если я не ошибаюсь, то в INDEMI было четыре действующих майора: Крэмо, Журо, Лигарэ и Махиту. Смотрим, что получится через полтора года. Начнут собираться команды-участники конкурса на роль правительства. Дважды должность полковника INDEMI занимать запрещено — значит, Крэмо и Махиту выпадают. Оставались Журо и Лигарэ. А команд на конкурсе не бывает меньше трех…
— Но не обязательно брать в команду майора, — перебила она, — можно взять младшего офицера разведки, или офицера другого рода войск, или вообще стороннего эксперта.
Микеле выразительно покачал головой и закурил сигарету. Чубби тяжело вздохнула, потрепала Люси по спине и легонько похлопала по попе.
— Пожалуйста, в честь моего дня рождения, дочисти дорожку. Ладно, хорошая моя?
— ОК, мама, — со вздохом, ответила девочка, — Только вы не очень ругайтесь, ага?
— Мы не будем, — пообещал Микеле, — Только выясним кое-какие вещи, и все.
— Клянусь Фреей, — серьезно добавила Чубби.
Люси сделала трагическое лицо, издала тяжелый вздох, спрыгнула с подоконника, продралась сквозь колючие кусты, уселась за руль квадроцикла, хлопнула по выключателю и возобновила борьбу с мусором растительного происхождения.
Люси Хок-Карпини. 12,4 года.
Херово, когда тебе между 12 и 13 годами. Еще не тинэйджер (и поэтому тебя никто не принимает всерьез), но уже не ребенок (и тебя можно использовать для всяких скучных дел). Конкретно: ты еще недостаточно взрослая, чтобы самостоятельно ходить по морю под парусом (о полетах на флайке или даже на простейшем дельтике и говорить нечего), зато, если надо сесть за руль и ликвидировать сральню во дворе — какая-то гребаная фея касается тебя своей волшебной, блядь, палочкой, и ты становишься взрослой часа на 3.
Это, как бы, в социологии. В биологии тоже какая-то несправедливость. В смысле, все женские свойства уже имеются: Луна педантично поздравляет тебя с новым годом. Как это мило с ее стороны, как это романтично, и как, блядь, это поднимает настроение. А смотришь на себя в зеркало и видишь, что на танцах крутить нечем. Ни сзади, ни, тем более, спереди. Ну, хватит о грустном. Сестричка Флер сорок лунных лет назад была доска-доской, а потом — бац! Перетрахала половину Океании и уже примеривалась к Австралии. Тут бы австралийцам и крышка, но нашелся Ежик… Типа, любовь. Ежик, конечно, прикольный. Хотя, если разобраться, ничего особенного, кроме пурпурного хайра, в нем нет. Канак как канак. Ни мордой, ни ростом, ни плечами не выделяется. Котелок у Ежика варит неплохо. Лопоухость и курносость этому делу не помеха, но… ОК, считаем, что Флер повезло. Хер в руки и 7 футов под килем… Это я что, завидую?
