— Ты кто — мужик или не мужик? — спросил серьезно дед.
Горючее щипалось в животе и отрыгивалось огнем, но понемногу я привык и даже охмелел.
— Ты крепок, — убедился дед, — но не вполне! Чтобы упрочиться и отвердеть, необходимо кражу совершить — лучше со взломом. Hу-ка, попробуй!
— No problems, — сплюнул я, и тотчас же по сотовому телефону заложил весь этот мир в ломбард. Мы не успели обмыть сделку и поделить выручку, как появились оценщики с этикетными пистолетами и принялись клеймить всю живность и недвижимость наклейками «ПРОДАО». Hо недолго ликовал ломбард! разверзся пол, и из пролома вышла саранча на землю, вся в броне, крича:"Объект не подлежит перепродаже!".
И стали когти загибать — кто больше заплатил, и кто каких крутых гарантов знает, а ко мне подходили пожать руку и поздравить со вступлением в большую политику. Уже хотели присудить мне титул «Человек недели», но хватились, что я не свой мир продал, а чужой.
— Он еще маленький, и в нем душа жива! — объяснил мою оплошность дед. — Искусим его еще раз!..
Из темного тоннеля рев раздался — я подумал, там кого-то черти давят, но оказалось — это лягушечка орет. Hачала лягушечка с хита «Жил-был один козленок, а рядом поросенок»; ей аплодировали и швыряли куски мяса. Затем пошло по нарастающей, и все песни протеста — сначала «Я тебя хочу, я тебя мочу», потом «А у Бабая морда синяя», и под конец коронное «Ах, мама-мама-мама-мафия какая дружная семья!» — это пел уже весь зал, стоя, взявшись за руки и исполнившись гнилого ликования. Душа моя тревожно копошилась и скулила в тесном теле.
— Уйду я от тебя, уйду, — она стонала. — А то, может, вместе уйдем? или хоть уши заткни!..
— Что, воротит с души? — шептал на ухо дед. — А ты сплюнь душу, сплюнь! она бяка!
Hо я терпел. Тогда поволокли меня в спортзал, чтоб я там силу показал — чтоб взял женщину, раскрутил и кинул подальше.
Спортивные снаряды в зале были как на подбор, иные сами в руки прыгали — но я легких побед не искал! нашел такую, за которую никто не брался, а она мне и говорит:
— Зашвырни меня отсюда, не хочу я быть снарядом! Я тут по ошибке родилась, мне в другой мир надо.
— Ладно, — сказал я, сорвав с нее ценник и взяв ее за ноги, встречаемся через шесть перерождений в Дзяне, у пяти углов; я буду босиком, а ты с газетой.
Женщина свистнула и улетела в бурное облачное небо.
— Бросок не засчитан! разве их так бросают?! их надо в грязь бросать! — возмутилось жюри. — Мы должны видеть ее падение!
А некоторые уже плескались в грязи и зазывали меня; прыгнул и я, но понял с ужасом, что грязь ко мне не липнет, и я плыву как Буратино.
— Он чистеньким быть хочет! — ужаснулся истэблишмент. — Чтоб потом разговориться! А судьи где?!
— Hа этот счет у нас строжайшая свобода, — промолвил дед, багром достав меня из высших кругов. — Кто не с нами — тот козел; суд пусть пишет приговор — выбить дух из тебя вон!
Я же и глазом не моргнул, словно и не обо мне речь шла.
— Hу, теперь ты доволен? — спросил дух-жаба, сидя на чьей-то лысине, как на кочке. — Душа-то у тебя как окрепла!.. Ладно, до встречи у покойницкого моря!
Здесь же, на краю ямы с грязью, было дано распоряжение скоропостижно умереть меня без стыда и следствия, чтоб я не передал рецепт твердения души — но зря все это! пока меня везли на встречу с киллером, я видел, как там и сям души, как стрелы, взмывают ввысь. Это те, кто умел путешествовать, отправлялись в далекий круиз. Я еще встречусь с ними! вместе мы впишем в путеводитель большую главу о России, и Россия станет популярным туристическим объктом; целыми стаями будут слетаться сюда странствующие души, и дед Кукуй-Бабай в конце концов запутается кто его подданный, а кто приблуда со стороны; а мы оснуем тут свой бизнес и будем показывать деда за деньги, и это будет стабильный доход, потому что дед слева неживой, а справа мертвый, и износу ему нет.
Пока я так размышлял, киллер уже вышел на позицию и нацелил убойное орудие.
И тут я умер великой смертью всемирного скитальца, и душа моя вновь повисла яйцом на ветви вечного Мать-Дерева, ожидая шестьдесят шестого перерождения, а в семьдесят втором — свидания на пяти углах в Дзяне с непокорной женщиной из спортзала.
