— Сморило? А если бы, пока тебя сморило, твари опять напали?
— Да не напал бы никто! Мы же как их напинали…
— Напинали…
— Ну! Я полторы сотни поднял, ёмана!
— Поднял… Ты понимаешь, что ты подставляешь всех? Нет?
— Слушай, перестань ты. Ничего же не случилось!
Валера хотел ещё что-нибудь сказать… А потом посмотрел в честные-пречестные глаза Евгена, видимо, полностью убеждённого в своей правоте, и просто безнадёжно махнул рукой.
— Ладно, дуй отсюда. Я на смену пришёл. На кухне ещё кое-что пожрать осталось, — парень приподнял вверх руки, в которых были миска с кружкой.
— Ну так бы сразу! А то заснул, подставляешь… — Евген вскочил на ноги и исчез почти мгновенно.
Валера устало опустился на низкий табурет, настолько низкий, что из-за перил балкона снаружи было видно только верхнюю часть лица сидящего, и окинул взглядом округу. Уже темнело. По идее, следовало бы развести костёр у входа во двор, чтобы точно никто не проскочил. Ещё, раньше дежурили по двое — один сверху, смотрит, пока другой подбрасывает дров в огонь. Сейчас же напарника не было, ввиду внезапно случившегося кадрового дефицита. Кроме того, несмотря на сгущающиеся сумерки, видно было достаточно неплохо. И Валера решил на время оставить всё как есть. Спать не хотелось, а физическая усталость не мешала внимательно наблюдать за округой.
И всё было тихо-мирно, пока какое-то время спустя не налетел как вихрь вездесущий Анатолий.
— И как это называется? Тебя же в дозоре оставили, салага! А ты чего?
— Так я сижу, смотрю…
— Сидишь, смотришь? А может, дрыхнешь на посту?..
— Да нет же, что за бред?.. — и так уже не раз за последнее время подвергавшееся серьёзным испытаниям настроение Валеры стало совсем скверным, и понимание необходимости твёрдой и авторитетной власти стало отступать перед желанием просто напросто надавать этому слишком много о себе думающему мужику по физиономии.
— Будь мы на службе, я бы тебе устроил за такое…
— Да что такое-то? В чём дело?
— Совсем всех за дураков держишь, да? Думаешь, умный? Ха, не тут то было. Скажи мне на милость, любезный, как ты следишь за окрестностями, если у тебя костёр не горит?
— Так светло же ещё…
— Хватит придуриваться. Какое светло, в каком месте?
— Да видно же ещё нормально… Как потемнеет совсем, я и разведу.
Анатолий, видимо, хотел наброситься на Валеру снова — но вдруг посмотрел на него, и осёкся.
— Стой. Ты хочешь сказать, что нормально видишь сейчас?
— Ну да. Сумерки, конечно, не так хорошо, как днём. А что… Уже совсем темно, да?
— Именно. Вообще-то, я добирался наощупь… Сколько пальцев?
— Три.
— А так?
— Тоже три.
— Хм. А ты свои покажи?.. Не, ни хрена не вижу…
— Здорово.
— Да уж куда здоровее. Ладно, так и быть, обвинения снимаются. Но дежурить будешь до утра. Как самый зрячий… И отдохнувший. Не вздумай филонить, ещё приду проверить!
Анатолий ушёл, Валера проводил его взглядом, и вновь уставился в темноту. Которая отныне была для него не такой уж непроглядной. И — внезапно весь подобрался, заметив движение…
Достаточно далеко — раньше, на таком расстоянии парень бы и не заметил ничего — из-за угла появилась фигура, сделала несколько шагов к середине улицы и замерла. Разглядеть можно было только то, что она явно принадлежала женщине, и, даже более того — голой, или, по крайней мере, очень легкомысленно одетой женщине. Валера хотел сначала крикнуть, позвать… Но что-то остановило его. Почему-то показалось, что незнакомка смотрит прямо на замершего неподвижно дозорного, при том что обнаружить его совершенно точно было не так уж просто, особенно в темноте.
Тем временем женщина, недолго постояв неподвижно, скрылась за тем же углом, откуда и появилась. Чуть поколебавшись, Валера дёрнул за ярко-оранжевый шнур, тревожную сигнализацию. Сделанная из срезанной в одном из подъездов витой пары и приспособленного на другом конце здоровенного колокола, неизвестно где добытого, она позволяла дозорным при необходимости поднимать тревогу, не покидая "фишки".
Надо отдать должное — уже довольно скоро послышался топот множества ног, и к баррикаде прибежали Евген, не успевший далеко уйти Анатолий, Семён Палыч и Кристина с Юлей, освещающие себе путь самодельными факелами. Однако больше ничего так и не случилось, и спустя какое-то время все разошлись. Идти в темноту и искать приключений не рискнули, лишь чуть покричали — мол, если с добром, выходи — не тронем. Но ответа ожидаемо не последовало.
Наслушавшись от остальных, поднятых ото сна неизвестно зачем, различных не особенно приятных вещей, Валера ещё больше обозлился, и до самого конца дежурства просидел скрипя зубами от бессильной злости, помноженной на накопившуюся усталость. Только ближе к утру, когда проснулся и разошёлся не на шутку щенок, затеявший игру с притащенным откуда-то ботинком, будто чуть приоткрылся некий клапан и позволил лишнему пару выйти, освобождая от негативных эмоций.
И всё это время Валера честно так и не сомкнул глаз. Но — не заметил больше ничего подозрительного. Более того — он так и не смог придумать ни одного доказательства, что появление той женщины ему не показалось. Даже самому начало казаться, что это могло просто привидеться.
Когда, наконец, уже утром, пришёл Семён Палыч и сказал идти спать — Валера еле дополз до спального места, и отрубился мгновенно, ещё голова не успела коснуться подушки.
А когда проснулся — было это уже сильно за полдень — он с радостью обнаружил, что улучшение зрения завершилось почти полностью, остались считанные часы и проценты. Разница по сравнению с тем, что было раньше, казалась огромной — лишь чуть сконцентрировавшись и сфокусировав взгляд, можно было рассмотреть каждую точечку на потолке, каждое пятнышко… Валера почувствовал себя так, будто вернулся в детство, когда зрение ещё было нормальным.
Во дворе тоже ждал сюрприз. Денис уже оклемался, и вовсю орудовал роботом. Причём, Амбар был уже достроен, а приветственно махнувший металлической клешнёй своей "рабочей лошадки" техник трудился над другим зданием. Судя по обозначившемуся каркасу — это была та самая Оружейная.
Подойдя к товарищу, Валера поздоровался, и поинтересовался насчёт новостей.
— О, этого хватает. Вот — полюбуйся, наш новый Амбар. Кстати, спасибо за помощь, там мне ничего и делать-то почти не пришлось… Не представляю, как ты без чертежей и робота всё сделал. Молодец, короче!
— Да, повозиться пришлось. Но я рад, что пригодилось. Боялся налажать…
— Не-не, всё в лучшем виде сделал. Спасибо ещё раз… Так вот, что говорил. Штука и правда оказалась нужной, так как позволяет развивать сельское хозяйство буквально с нуля. Но она была бы совершенно бесполезной, если бы у нас в группе не оказалось не имеющих специализации.
