Ознакомительная версия.
— Разумно, — это Олсон.
— Чего? — спросил Гэррети. Ему пришлось приложить сознательное усилие, чтобы пошевелить языком.
— Чувак получает предупреждение пока еще свеж, и теперь представляет свои возможности. А реабилитироваться просто — идешь час без новых предупреждений и одно из старых снимается. Ну, ты в курсе.
— Конечно в курсе, — сказал Гэррети. Речь шла о своде правил. Ты получаешь три предупреждения. Если твоя скорость в четвертый раз падает ниже установленной нормы, ты... в общем, тебя снимают с Прогулки. Но если, получив три предупреждение, ты прошагаешь три часа, — ты снова в строю.
— Так что теперь он знает, — сказал Олсон, — а в 10:02 снова будет чист.
Гэррети шел довольно бодро. Он чувствовал себя хорошо. Идущие одолели холм и начали длинный спуск по дороге, с обеих сторон обсаженной соснами, и столб, наконец, исчез из поля зрения. Тут и там по сторонам дороги виднелись свежеперекопанные прямоугольные поля.
— Говорят, картофель, — сказал МакФриз.
— Лучший в мире, — машинально добавил Гэррети.
— Ты что, из Мэна? — спросил Бейкер.
— Ну да, из южной части.
Он всмотрелся в группу из нескольких человек, которые ушли далеко вперед, двигаясь должно быть со скоростью не меньше 6 миль в час. Двое из них были одеты в одинаковые куртки с чем-то вроде орла на спине. Гэррети захотелось ускориться, но он подавил этот соблазн. "Сберегай энергию при любой возможности" — тринадцатый совет.
— Мы пройдем через твой город? — спросил МакФриз.
— Пройдем примерно в 7-ми милях. Думаю, моя девушка и мама придут посмотреть. — Он помолчал и добавил: — Если я дойду, конечно.
— Да ну, мы дойдем до юга и даже четверти состава не лишимся, — сказал Олсон.
Некоторое время все молчали. Гэррети знал, что это не так, но полагал, что и Олсон это знает.
Еще двое получили предупреждения, и сердце Гэррети екало всякий раз, несмотря на сказанное Олсоном. Он оглянулся на Стеббинса. Тот все так же держался позади и ел сейчас еще один бутерброд с вареньем. Третий торчал из кармана его потрепанного зеленого свитера. Гэррети подумал, а не мать ли ему эти бутерброды сделала, и вспомнил о печенье, которое дала ему его мама, заставила взять, как будто отгоняла злых духов.
— Почему они не разрешают зрителям приходить на старт? — спросил Гэррети.
— Это вредит концентрации, — ответил ему чей-то тонкий голос.
Гэррети повернул голову. Это был маленький темный парень с сосредоточенным лицом, к рукаву его куртки был прикреплен номер 5. Гэррети не помнил как его зовут.
— Концентрации?
— Ага, — парень поравнялся с Гэррети. — Мейджор говорит, что присутствие духа — очень важная вещь для хорошего начала Долгой Прогулки, — он дотронулся большим пальцем до кончика своего довольно острого носа, где ярко алел здоровенный прыщ. — И я согласен с ним. Возбуждение, толпы, телевидение — это все потом. Сейчас нам надо сосредоточиться, — он уставился на Гэррети выразительными карими глазами и повторил: — Сосредоточиться.
— А я сосредоточен на том, чтобы цеплять девок и укладывать, цеплять — и укладывать, — сказал Олсон.
Пятый обиделся.
— Ты должен смирить себя. Ты должен сосредоточиться на своих ощущениях. И у тебя должен быть План. Кстати, я Гари Баркович. Мой дом — Вашингтон, Округ Колумбия.
— А я — Джон Картер, — сказал Олсон, — Мой дом — Барсум, планета Марс[3].
Баркович презрительно скривил рот и, сбросив скорость, отстал.
— Как говорится, — в семье не без урода, — прокомментировал Олсон.
Но Гэррети казалось, что Баркович мыслит вполне ясно — до тех пор, пока один из охранников не выкрикнул минут пять спустя:
— Предупреждение! Предупреждение 5-му!
— У меня камень в ботинке! — зло крикнул Баркович.
Солдат не ответил. Он спрыгнул с фургона и пошел по обочине, не выпуская Барковича из виду. В руке он держал стальной хронометр, точно такой же как у Мейджора. Баркович остановился и, сняв ботинок, вытряхнул из него малюсенький камешек. Его потемневшее, какое-то желтовато-землистое лицо блестело от пота; он полностью игнорировал солдата, даже когда тот выкрикнул:
— Пятый, второе предупреждение!
Баркович старательно разгладил носок на ступне.
— Оп-ля, — сказал Олсон. Все они повернулись и шли теперь спинами вперед.
Стеббинс, по-прежнему замыкающий, прошел мимо Барковича даже не взглянув на него. Баркович остался совсем один на дороге, он стоял чуть правее разделительной линии, переобувая ботинок.
— Третье предупреждение, пятый. Последнее.
В желудке Гэррети образовалось что-то похожее на вонючий комок слизи. Он не хотел смотреть, но не мог заставить себя отвести взгляд. Идя спиной вперед, он не сберегал энергию, а очень даже наоборот, но и с этим поделать ничего не мог. Он почти чувствовал как последние мгновения жизни Барковича утекают в никуда.
— Мать моя, — сказал Олсон. — Вот придурок, он же сейчас получит билет.
Но тут Баркович встал. Он помедлил еще секунду, чтобы стряхнуть дорожную пыль с коленей, затем вдруг сорвался на бег, а поравнявшись с группой, вернулся к обычному шагу. Он прошел мимо Стеббинса, который опять же не удостоил его взглядом, и добрался до Олсона.
Баркович широко улыбался, его глаза блестели.
— Видали? Я только что устроил себе отдых. Все согласно Плану.
— Это тебе так кажется, — сказал Олсон голосом чуть выше своего нормального. — А я вижу, что теперь у тебя три предупреждения. За какие-то жалкие полторы минуты ты теперь будешь идти три, мать их, часа. И вообще, на кой черт тебе отдых понадобился? Мы же только начали, придурок!
Баркович снова обиделся. Он смерил Олсона презрительным взглядом.
— Посмотрим, кто из нас первым заработает билет, — сказал он. — Все согласно Плану.
— Твой План подозрительно напоминает то, что обычно вылазит у меня из жопы, — сказал Олсон. Бейкер хихикнул.
Фыркнув, Баркович прошел мимо. Олсон не смог удержаться от прощальной подколки:
— Смотри не споткнись, приятель. Они ведь больше предупреждать не будут. Они просто...
Баркович даже не оглянулся, и Олсон замолчал, с отвращением глядя ему вслед.
В 9:13 по часам Гэррети (он таки перевел их на одну минуту назад) джип Мейджора въехал на вершину холма, с которого все они как раз начали спускаться, и проехал по противоположной от вездехода с солдатами стороне дороги; Мейджор поднес ко рту мегафон.
— Рад сообщить вам, парни, что вы только что одолели свою первую милю. Также хочу вам напомнить, что самое длинное расстояние, которое Прогулка преодолела в полном составе, это 7 миль и три четверти. Надеюсь, у вас получится лучше.
Ознакомительная версия.
