Ознакомительная версия.
Испуганный, растерявшийся он вернулся во двор, не зная, что делать. Оставался единственный вариант — выйти на улицу, позвать деда, возможно, зайти к соседям.
Арсений распахнул калитку, но больше одного шага не сделал. Снаружи было тихо, слишком тихо, чтобы идти дальше. Арсений задрожал при мысли, что он зайдет к соседям, а там никого не будет. Если соседний дом тоже окажется пустым и тихим? И следующий дом, и еще? Что тогда делать? Не лучше ли остаться и подождать еще немного? Ведь дед должен вернуться, куда он денется?
Он стоял у калитки долго, наверное, не меньше часа, хотя восприятие времени в этой неестественной тишине явно искажалось. С таким же успехом он простоял бы и три часа, и три минуты.
Через дорогу напротив дома деда был пустырь. Деревня полумесяцем тянулась вдоль шоссе, в километре слева виднелись дома. Справа также виднелись с десяток домиков — одна из улиц отходила в сторону от основной дороги. Эти дома располагались ближе, не дальше, чем в двух сотнях метров, что тоже было расстоянием, но все равно они показались Арсению слишком притихшими. Так дома выглядят днем, когда люди на работе или в поле, но никак не вечером. Между тем близились сумерки, а не было видно ни одного огонька.
Мальчик снова захныкал. Страх усиливался, казалось, с каждой минутой. Решившись, Арсений двинулся влево к ближайшему соседнему дому. Всего-то пятнадцать метров пройти и постучать в окно — благо палисадника не было, нет нужды даже во двор чужой заходить.
Арсений постучал в окно, чувствуя, как вместе с ударами крепнет паника.
— Эй, баба Соня, баба Соня! Это я, Арсений! Мой дедушка у вас?
Никто ему не ответил, и мальчик попятился прочь, словно увидел в окне что-то жуткое. Насколько он помнил, баба Соня, соседка его деда, сильно хромала и почти никуда не выходила, разве что днем — в магазин.
Арсений вбежал во двор, огляделся, и пустота вокруг вынудила его отступить в дом. В сенях он захлопнул входную дверь, таращась сквозь занавески на мутном окне, попятился в переднюю комнату. Хотел закрыть дверь, но неожиданно почувствовал, что здесь кто-то есть.
Посреди комнаты в кресле деда сидел человек.
В любой другой ситуации, обнаружив незнакомца в пустом доме, мальчик бы закричал и выбежал прочь, но сейчас все было иначе. Он так долго был один, так сильно жаждал увидеть хотя бы кого-нибудь, его так терзал страх, что это продлится бесконечно долго, что невесть откуда взявшийся мужчина в доме деда вызвал у Арсения лишь приглушенное восклицание. Мальчик замер, открыв рот и глядя на незнакомца расширенными глазами, испуганными и… полными надежды.
Мужчина сидел боком к мальчику и смотрел перед собой — в окно. Он даже не повернул голову, чтобы взглянуть на ребенка. С короткими седыми волосами, коротко стриженым затылком и серебристой щетиной, он чем-то напоминал интеллигента-грабителя из Голливудского фильма, из тех, кто, даже будучи отрицательным персонажем, вызывают у мальчишек восхищение. И, несмотря на лето и теплый вечер, он был в черном длинном пальто.
Наверное, пауза, возникшая после появления Арсения, незнакомца ничуть не смущала. Мальчик шагнул к нему, но все же остановился.
— Вы не знаете, где мой дедушка? И где все ребята? Где Лерка?
Мужчина не ответил, даже не взглянул на мальчика, словно того вообще здесь не было, и Арсений решился:
— А вы кто? Вы дружите с моим дедом?
Возможно, по возрасту этот странный тип был ближе к деду, нежели к отцу Арсения, но мальчик сильно усомнился, что у деда могут быть такие друзья, спросить же как-то иначе не пришло ему в голову.
И снова мужчина в пальто не ответил, только… покосился на мальчика. Арсению почему-то захотелось подойти к нему, прикоснуться к руке, убедиться, что он здесь действительно не один. Противиться желанию, несмотря на какой-то внутренний протест, стало невмоготу, и мальчик шагнул к креслу.
— Дядя, а вы откуда к нам…
— Теперь ты знаешь, что никому нельзя верить.
Незнакомец с серебристой щетиной заговорил так неожиданно, что Арсений едва не вскрикнул. Он замер, боясь пошевелиться. А человек, перебивший его, продолжал:
— Никому. Теперь ты это знаешь, — в его тихом голосе было что-то шипящее, как будто где-то в горле у него притаилась змея, которая говорила вместе с хозяином. — Как можно верить кому-то, если тебя обманывают? Они ведь обманули тебя, эти дети, так мальчик?
Его голос гипнотизировал, Арсений даже задержал дыхание, чтобы лучше слышать странного незнакомца.
— Тебя обманули не только дети, но и та девочка, — добавил мужчина в пальто. — Тебе ведь нравится та девочка, так мальчик?
Арсений непроизвольно кивнул.
— Нравится, — констатировал незнакомец, не обратив внимания на ответ Арсения. — Но и она тебя обманула. Бросила тебя одного. Они все ушли, чтобы посмеяться над тобой, и она тоже ушла вместе со всеми. Они хотели, чтобы ты понял: они тебя не любят. И смеются над тобой. И та девочка тоже. Поэтому никому нельзя верить, никому. Запомни это, мальчик. И никогда не забывай. Ты не забудешь об этом, мальчик?
Арсений кивнул, как во сне. Или как под гипнозом.
— Умница, мальчик. Если ты запомнишь, как следует, что никому нельзя верить, никому и никогда, тогда ты…
— Но мой дедушка… — вырвалось у Арсения, словно его кто-то пихнул в бок.
— Не перебивай старших, мальчик! — осадил его Черное Пальто. — Тебя ведь учили, что перебивать старших нельзя?
Арсений захныкал. Он наконец-то осознал, что происходящее несет в себе зловещий оттенок, и никакой взрослый не станет учить ребенка тому, о чем толкует Черное Пальто.
Незнакомец посмотрел на него и чуть слышно прошептал:
— Подойди ко мне.
Арсений покачал головой, оставшись на месте, хотя захотелось попятиться от этого типа, выбежать прочь. Внезапно Черное Пальто привстал в кресле и протянул свою длинную руку, показавшуюся из-за широкого рукава вороньим крылом. Это произошло очень быстро, Арсений не успел отступить, а незнакомец уже схватил его за руку, крепко сжал запястье мальчика. И притянул его к себе.
— Ты хорошо запомнил, что никому нельзя верить, так мальчик? — прошипел незнакомец.
Арсений скривился. Не только от страха, но и от боли в руке.
— Отвечай, когда старшие спрашивают, — потребовал Черное Пальто. — Ты запомнил, что тебя все хотят обмануть?
Арсений заглянул незнакомцу в глаза, и весь зловещий шарм мужчины, весь этот Голливудский лоск плохого парня, который на самом деле просто очень крутой, и остальные всего лишь ему завидуют, все это впечатление испарилось. Даже серебристая щетина, самое приятное в мужчине, показалась на миг омерзительной и отталкивающей.
Ознакомительная версия.
