— Вам стоит быть вежливее с матерью.
— Что?!
Да они оба издеваются.
— Ладно, ладно… — я медленно выдохнула. — Мама. Я забуду этот инцидент. Ты можешь жить со своим принцем, где хочешь и как хочешь. Только, пожалуйста — отвези меня домой. Ты только представь, как я буду вам мешать! Зачем вам…
— Не беспокойся, — улыбнулась мама. — У нас уже есть две такие помехи.
Я обмерла на секунду, а придя в себя, чуть не схватилась за голову:
— Ну зачем ты мне всё это говоришь? С каких пор мы подружки? Как ты могла так увязнуть в человеческом мире — ты рискуешь всё потерять!
— Игра стоит свеч.
— Дура!
— Да как ты разговариваешь с собственной матерью?! — не выдержал Алексей.
— Матерью? Да нет, похоже, это какая-то незнакомая женщина, обезумевшая от счастья. Моя мать на двадцать лет старше. Была! Десять лет назад.
Мама слегка покраснела от такой грубой лести и невольно заулыбалась, а я отвернулась, вспоминая, как не узнала ее в первую секунду. Увидев в коридоре — я сначала решила, что она обычный человек, жертва, которой чудом удалось скрыться от кораблистов…
— В общем, так, — произнес Алексей тоном, не терпящим несогласия. — Я верю Алите, и поэтому всё будет, как она говорит. Вы, Вренна, отправляетесь с нами в Сплинт… и лучше бы вам поскорее освоиться с порядками нормального мира.
IV
Кривой Гвоздь уродливо взрезал собой закатное небо, и оно тревожно краснело и колыхалось над головой. Джек вылез из внедорожника, небрежно захлопнул дверцу и легкой трусцой двинулся к кованым воротам, отливающим алым. Негромко постучал, и почти тут же створки с ржавым скрипом начали раздвигаться. За ними стоял коренастый, отдаленно напоминающий гнома кораблист с тремя рядами заточенных зубов и парой щупалец, свернувшихся на груди.
Мельком оглядев его, Джек поспешил внутрь Замка, но затем обернулся и взглянул на миньона внимательней.
— Позови хозяйку, — приказал он, но кораблист не сдвинулся с места.
Джек подавил леденистую искорку, замелькавшую в груди.
— Позови Вренну Вентэдель, — спокойно повторил он, но не получил в ответ никакой реакции.
«Ладно… — подумал Джек. — Ладно…»
Он быстро зашагал по направлению к центральной лестнице, периодически отлавливая на пути встречных кораблистов и безуспешно пытаясь добиться от них подчинения. Преодолев три этажа, он несколько раз свернул по коридорам и распахнул дубовую дверь.
Кровавый свет из окна, рыжие блики на неубранной постели и раскрытой книге… и никого.
Джек невольно сжал скулы.
«Ладно…»
Он пустился дальше по коридору, врываясь в каждую и каждую комнату, но все были пусты.
«Всё, конечно, в порядке. Я сейчас ее найду», — но он сам себе не верил, и сердце противно ныло за ребрами.
Он поочередно обследовал все этажи и все закоулки, но Вренны здесь не было. Он начал было второй круг, но заряд внезапно кончился, и он застыл, прижавшись спиной к холодной и твердой колонне. Расширенные глаза уставились на несколько секунд вникуда, кулаки сжались до боли. В его животе поселилась шаровая молния и жалила его, ударяясь о внутренние стенки тела.
Джек поймал взглядом бледно-желтого ползучего кораблиста в другом конце зала, стремительно направился к нему и, схватив за шею, швырнул в стену. Тварь жалобно пискнула и скрылась из виду.
«Опоздал. Вот так, просто — опоздал!.. — Джек заметил возле лестницы разнородную стайку, приблизился и, не целясь, выпустил по ним несколько оглушительных выстрелов. — Ну так что теперь! Извините, мадмуазель Вренна, сами напросились! Сами не уехали!»
Он грозно взлетел по ступеням, пронесся мимо распахнутых дверей и ворвался в ту, первую. Задернул шторы. Швырнул на пол какую-то тетрадку. И без сил опустился на кровать.
«Нет, ну ясно. Что тут теперь разбрасываться вещами? Я, как всегда, просчитался…»
Он откинулся на подушки и тупо уставился в потолок.
Воображение рисовало перед взором простой и предсказуемый эпизод. Утро. Она, как всегда, ленится вставать и дремлет тут, в этой мягкой уютной постели, свернувшись клубком и мерно дыша. Золотистая полоска света от окна вкрадчиво подползает к ней, но пока не будит… Она чуть заметно улыбается какому-то милому сну. Дверь открывается со стоном, и в комнату влетает клок холодного ветра. Она с неохотой открывает глаза и спокойно смотрит, как один за другим входят кораблисты. «Что это значит?» — удивленно спрашивает она себя, и ответ не заставляет себя ждать. Один из кораблистов бесцеремонно хватает ее за тонкую шею и стаскивает на пол. И вот тут ее жемчужные глаза наливаются ужасом… А дальше — не проходит и пяти минут, как ее приволакивают в кухонную операционную на подвальном этаже, распластывают на сверкающем алюминиевом столе и препарируют заживо.
Джек резко сел на кровати и схватился за голову. «Чертово воображение! Почему нельзя считать, что ее просто убили во сне?!»
На несколько минут он выпал из реальности, погрузившись сознанием в небытие. Затем, придя в себя, слабо поднялся на ноги и начал медленно подбирать какие-то предметы, осматривать и бережно класть на место.
Что дальше? Вечный вопрос… И вечный ответ — темнота. Но каждый раз приходится продолжать. Вот и сейчас. Что впереди непонятно, но единственный способ жить — идти дальше вперед.
Краем глаза Джек уловил кораблиста, проскакавшего по коридору…
Пора было убираться отсюда.
Не глядя, он захватил с собой несколько книг или тетрадей, тяжелый серебряный браслет и еще пару безделушек, пылившихся на тумбочке, и поспешил к выходу. Широкие пролеты лестницы были наполовину заполнены кораблистами — они стояли на ступенях без дела и только провожали Джека бездушными цепкими взглядами. С трудом изгоняя из себя панику, он быстро шагал вниз, но за каждым новым поворотом его ждала еще более плотная толпа, и все неотрывно наблюдали за его передвижениями.
Прорвавшись сквозь очередную заставу, Джек сорвался на бег.
Оставалось преодолеть один зал, и на другом его конце уже виднелись заветные ворота. Если удастся выбраться, наружу они за ним не полезут… по крайней мере, он на это надеялся.
Он бросился что было сил сквозь зал, но наперерез ему проскользнули кораблисты и застыли у самых дверей. Джек прошелся по ним испепеляющим взглядом.
— Пропустите! — рявкнул он.
Без эмоций.
— Пропустите, я сказал! Дайте мне пройти!
Он ловко выцепил оружие из кобуры на направил на них. Ха, если бы они боялись смерти!
Он наклонился к одному из них, к самому его плоскому бордовому лицу, и процедил сквозь зубы:
