В честь Гурдже подали еду и напитки. Жители Культуры и Азада были близки по биологическому строению, а потому целый ряд напитков, включая алкоголь, переваривались и теми и другими. Гурдже выпил все, что ему дали, но пропустил мимо желудка. Они сидели за длинным столом, уставленным едой и напитками, в длинном здании порта, снаружи выглядевшем простовато, но внутри блиставшем показной роскошью. Прислуживали мужчины в форме — Гурдже помнил, что заговаривать с ними нельзя. Он обнаружил, что большинство людей, с которыми он общался, говорили либо слишком быстро, либо мучительно медленно, но все же он, хоть и не без труда, пообщался с двумя-тремя. Многие спрашивали, почему он прибыл один; он попытался было объяснить, что его сопровождает автономник, но после нескольких безуспешных попыток отказался от этой идеи и просто сказал, что любит путешествовать в одиночестве.
Некоторые спрашивали, как он себя чувствует в Азаде. Гурдже отвечал искренно, что понятия не имеет, выразив надежду, что сыграет достаточно хорошо и хозяева не пожалеют о его приглашении. На некоторых это произвело впечатление, но, как показалось Гурдже, всего лишь такое, какое почтительный ребенок производит на взрослых.
Один верховник, сидевший от него по правую руку и одетый в обтягивающую, неудобную на вид форму, вроде той, что носили высадившиеся на «Факторе» три офицера, все время спрашивал его о путешествии и корабле, на котором он прибыл. Гурдже держался согласованной заранее версии. Верховник раз за разом наполнял вином разукрашенный хрустальный кубок — Гурдже был вынужден пить с каждым тостом. Поскольку он пропускал вино мимо желудка, чтобы не опьянеть, ему довольно часто приходилось удаляться в туалет (не только помочиться, но и выпить воды). Он знал, что для азадианцев это довольно щекотливый вопрос, но ему вроде бы каждый раз удавалось найти правильные слова — никто не был шокирован, и Флер-Имсахо, казалось, оставался спокоен.
Наконец верховник по имени Ло Пекил Моненайн Старший, сидевший слева от Гурдже, — офицер связи Бюро инопланетных дел, — спросил у Гурдже, готов ли тот отправиться в отель. Гурдже ответил: он, мол, вообще-то думал, что ему предложат жить в модуле. Пекил заговорил очень быстро и, казалось, был немало удивлен, когда вмешался Флер-Имсахо, говоривший с такой же быстротой. Разговор шел в таком темпе, что Гурдже почти ничего не понял, но автономник наконец сообщил о компромиссе: Гурдже останется в модуле, но модуль поместят на крыше отеля. Для его защиты будут выделены охранники и агенты службы безопасности, и в его распоряжении будет служба снабжения отеля, одна из лучших в своем роде.
Гурдже показалось, что это довольно разумно. Он пригласил Пекила проделать с ним путь до отеля в модуле, и верховник с радостью принял приглашение.
— Прежде чем вы спросите нашего друга, над чем мы пролетаем, — сказал Флер-Имсахо, паря и жужжа у локтя Гурдже, — спешу сообщить, что это называется бидонвиль, и именно здесь город в избытке черпает неквалифицированную рабочую силу.
Гурдже нахмурился, глядя на пополневшего в своем маскарадном одеянии автономника. Ло Пекил стоял рядом с Гурдже на задних сходнях модуля, которые раскрылись, образовав нечто вроде балкона. Они пролетали над городом.
— Я думал, мы не должны говорить на марейне в присутствии азадианцев, — сказал Гурдже машине.
— Мы здесь в полной безопасности. Этот деятель начинен прослушивающими устройствами, но модуль в состоянии их нейтрализовать.
Гурдже показал на бидонвиль.
— Что это? — спросил он Пекила.
— Это место, где нередко кончают свой путь люди, которые сельской жизни предпочли яркие огни города. К несчастью, многие из них — обычные бездельники.
— Их согнали с земли при помощи крайне несправедливой системы налогообложения и непродуманного, навязанного сверху переустройства сельскохозяйственного производственного аппарата, — добавил Флер-Имсахо на марейне.
Гурдже не знал, что означают последние слова автономника — может, «фермы», но все же повернулся к Пекилу и сказал:
— Понятно.
— А что сказала ваша машина? — задал вопрос Пекил.
— Она процитировала… стихотворение. О великом и прекрасном городе.
— Ах так. — Пекил несколько раз утвердительно покачал головой. — Значит, ваш народ любит поэзию?
Помолчав, Гурдже сказал:
— Кто-то любит, кто-то — нет, как и везде.
Пекил с умным видом кивнул.
Ветер, гуляющий над городом, проникал за ограничительное поле вокруг балкона, принося слабый запах гари. Гурдже облокотился на дымку поля, разглядывая огромный город, проплывающий под ними. Пекил, казалось, не испытывал желания приближаться к краю балкона.
— Да, у меня для вас хорошие новости, — сказал Пекил, улыбнувшись (то есть закатав обе губы).
— Какие же?
— Моя служба, — торжественно и медленно сообщил Пекил, — сумела получить для вас разрешение присутствовать на главной серии игр вплоть до самого Эхронедала.
— Это, кажется, то самое место, где проводятся последние несколько игр?
— О да. Это кульминация всего шестигодичного Большого цикла на самой Огненной планете. Уверяю вас, оказаться среди приглашенных — большая честь. Инопланетные игроки редко ее удостаиваются.
— Понимаю. Я весьма польщен. Позвольте выразить вам и вашей службе мою глубочайшую благодарность. Вернувшись домой, я буду всем рассказывать о необыкновенном великодушии азадианцев. Ваше гостеприимство не знает границ. Я вам признателен и чувствую себя вашим должником.
Пекил, казалось, был удовлетворен услышанным. Он кивнул, улыбнулся. Гурдже тоже кивнул, хотя решил не улыбаться в ответ.
— Ну, как?
— Что «ну, как», Жерно Гурдже? — сказал Флер-Имсахо, чьи желто-зеленые поля торчали из крошечного корпуса, словно крылышки экзотического насекомого.
Флер-Имсахо положил церемониальные одеяния на кровать Гурдже. Они находились в модуле, который теперь покоился в саду на крыше гроазначекского Гранд-отеля.
— Как у меня получилось?
— Превосходно. Вы не называли министра «господин», как я вам рекомендовал, вы время от времени изъяснялись расплывчато, но в остальном действовали неплохо. Никаких дипломатических инцидентов, никаких смертельных оскорблений… Я бы сказал, что для первого дня неплохо. Повернитесь, пожалуйста, лицом к отражателю. Я хочу убедиться, что оно сидит на вас нормально.
Гурдже повернулся и вытянул руки, автономник принялся разглаживать одеяние у него на спине. Гурдже посмотрел на себя в поле отражателя:
— Слишком длинное и плохо на мне сидит.
