— Вы ведь знаете, что должны отчитываться передо мной? Вам полагалось хотя бы бегло ознакомиться с Пактом, прежде чем Джанс привела вас к присяге.
— Это побудет у меня, спасибо.
Джульетта оставила Бернарда возле открытой камеры и подошла к своему столу. Она сунула папку в верхний ящик, убедилась, что флэшка все еще торчит из компьютера, и посмотрела на молодого человека, сидящего напротив.
— А вы кто такой?
Незнакомец встал, и стул Марнса привычно скрипнул. Джульетта попыталась больше не думать о нем как о стуле Марнса.
— Питер Биллингс, мэм. — Он протянул руку. Джульетта пожала ее. — Меня только что привели к присяге. — Он взял свою звезду за уголок, показывая ее Джульетте.
— Вообще-то Питера выдвигали на ваше место, — заметил Бернард.
Джульетта задумалась: что он хотел сказать и зачем было вообще упоминать об этом.
— Вам что-то нужно? — спросила она Бернарда и показала на свой стол, заваленный бумагами, накопившимися за вчерашний день, потому что она почти все время потратила на подготовку к похоронам Марнса. — Если у вас какое-то дело, я могу добавить его в самый низ одной из стопок.
— Все, что я буду вам передавать, должно ложиться наверх, — заявил Бернард и шлепнул ладонью по папке с именем Джанс на обложке. — И заметьте, я оказал вам услугу, поднявшись и проведя это собрание здесь, а не вызвав вас к себе в офис.
— Что за собрание? — спросила Джульетта, не глядя на него и взявшись за сортировку бумаг.
Она надеялась, что Бернард увидит, насколько она занята, и уйдет. Тогда она сможет расспросить Питера, чтобы быстрее разобраться в том, о чем уже начала догадываться.
— Как вам известно, за эти недели произошла значительная… реорганизация штатов. Воистину беспрецедентная, во всяком случае, со времени последнего восстания. И я боюсь, что, если мы не будем заодно, последствия могут стать опасными.
Он прижал пальцем папку, которую Джульетта хотела переложить. Джульетта подняла на него взгляд.
— Люди хотят преемственности. Они хотят знать, что завтра будет похоже на вчера. Они хотят, чтобы их все время подбадривали. А сейчас у нас только что прошла очистка, и мы понесли определенные утраты, поэтому настроение у всех немного нервное, что естественно. — Он показал рукой на папки и на бумаги, перетекающие со стола Джульетты на стол помощника шерифа. Молодой человек напротив поглядывал на эту кучу настороженно — как будто еще какая-то часть бумаг могла перебраться на его половину, добавив ему работы. — Поэтому я собираюсь объявить всеобщее прощение. Чтобы не только поднять настроение населению бункера, но и помочь вам разобрать завалы дел. Тогда вы быстрее сможете приступить к своим обязанностям.
— Разобрать завалы? — переспросила Джульетта.
— Именно так. Всякие пьяные разборки и прочее. Вот тут у нас, например, что? — Он взял папку и прочитал имя на обложке. — Боже мой, и что Пикенс на этот раз натворил?
— Съел соседскую крысу. Домашнее животное соседей.
Питер Биллингс хихикнул. Джульетта взглянула на него, прищурившись и пытаясь понять, не кажется ли ей знакомой его фамилия. Точно: она читала написанную им докладную записку в одной из папок. Этот юноша, почти мальчишка, выполнял обязанности ученика судьи. Глядя на него, такое было трудно представить. Он выглядел, скорее, как один из компьютерщиков.
— А я полагал, что держать крыс в качестве домашних животных противозаконно, — сказал Бернард.
— Так и есть. А Пикенс здесь истец. Подал встречный иск в ответ на… — Она покопалась в папках. — В ответ вот на это дело.
— Дайте-ка взглянуть.
Бернард взял вторую папку и вместе с первой бросил в мусорную корзину. При этом все аккуратно рассортированные бумаги и заметки вывалились и смешались с клочками бумаги, предназначенными для утилизации.
— Простить и забыть, — сказал он, потирая руки. — Таков будет мой предвыборный лозунг. Людям это нужно. Они хотят начать с начала, забыть о прошлом в эти беспокойные времена, взглянуть в будущее! — Он сильно хлопнул Джульетту по спине, кивнул Питеру и направился к выходу.
— Предвыборный лозунг? — переспросила она, пока Бернард не ушел.
В этот момент ей пришло в голову, что одним из дел, по которым он хотел объявить прощение, было то, где он значился главным подозреваемым.
— О да, — подтвердил Бернард, обернувшись. Он взялся за дверную ручку и посмотрел на Джульетту. — После долгих размышлений я решил, что никто, кроме меня, не имеет лучшего опыта для этой работы. И я не вижу проблемы в том, чтобы и дальше руководить отделом Ай-Ти, выполняя еще и обязанности мэра. Собственно, что я фактически уже и делаю! — Он подмигнул. — Преемственность, знаете ли.
И он вышел.
Остаток рабочего дня и еще некоторое время Джульетта вводила Питера Биллингса в курс дел. Больше всего ей нужен был помощник, который ходил бы выслушивать жалобы и отвечал бы на вызовы по рации. В прошлом этим занимался сам Холстон — носился по верхним сорока восьми этажам и разбирался с нарушителями порядка. Марнс надеялся увидеть в этой роли Джульетту с ее молодыми и крепкими ногами. Он также сказал, что красивая женщина «благотворно повлияет на общественное настроение». Джульетта же объясняла его намерения иначе. Она подозревала, что Марнс хочет сплавить ее подальше из офиса, чтобы она не мешала ему сидеть наедине с папкой и живущим в ней призраком. И она хорошо понимала это желание. Потому, отправив Биллингса домой со списком квартир и лавок, куда нужно будет завтра зайти, она наконец-то смогла усесться перед своим компьютером и посмотреть на результаты поиска, завершенного накануне вечером.
Поиск выдал интересные результаты. Не столько имена, на что она надеялась, сколько крупные блоки текста, похожего на программный код: абракадабру со странным синтаксисом, отступами и тегами — слова были понятны сами по себе, но казались совершенно не на месте. Эти длиннющие блоки были разбросаны по всему домашнему компьютеру Холстона, и первые из них, судя по датам, появились около трех лет назад. Время было подходящее, но больше всего привлек внимание Джульетты тот факт, насколько часто эти данные оказывались в глубоко зарытых папках — глубина вложенности иногда составляла десяток или более уровней. Создавалось впечатление, что кто-то очень постарался их спрятать, но чтобы при этом иметь под рукой множество копий для подстраховки от случайной потери.
Джульетта предположила, что этот текст, чем бы он ни был, — закодирован и представляет важность. Отщипывая от буханки хлеба кусочки и макая их в кукурузное масло, она собрала в одной папке на жестком диске всю такую абракадабру, чтобы послать ее в механический отдел. Там было несколько человек, начиная с Уокера, достаточно умных, чтобы понять смысл кода. Сделав это и доев хлеб, следующие несколько часов Джульетта опять шла по следу, который сумела обнаружить в деятельности Холстона за последние годы. Было нелегко вычленять этот след и решать, что важно, а что нет, но Джульетта подошла к задаче логически, как к любой поломке, — она подумала, что здесь имеет дело как раз с поломкой. Постепенной и бессрочной. Почти неизбежной. Потеря жены стала для Холстона чем-то вроде трещины в уплотнении или прокладке. Все, что у него вышло из-под контроля, можно было отследить в обратном направлении — и практически механически — вплоть до дня смерти его жены.
