Она разглядывала его лицо.
— И ты сдержишь свое слово через столько лет… теперь, когда я стала уродливой старухой?
— Давай перейдем границу и вернемся в Сумеречные Земли месте.
— Зачем тебе это?
— Ты знаешь.
— Дай руки, быстро! — сказала она.
Он протянул руки, и она ухватилась за них, повернув ладонями вверх. Наклонившись вперед, Рози изучала их.
— А! Бесполезно! — сказала она. — Я не могу читать по твоей руке, Джек. Руки вора слишком много работают — все линии неверные. Хотя это сильно настрадавшиеся руки…
— Рози, ты увидела там что-то, о чем не хочешь говорить. Что это?
— Не доедай. Бери хлеб и беги. Я слишком стара, чтобы пойти с тобой. Очень мило с твоей стороны меня пригласить. Той девчонке понравился бы Шедоу-Гард, но я собираюсь провести остаток своих дней здесь… Теперь иди. Торопись! И прости меня, если сможешь.
— Простить? За что?
Она поднялась и поцеловала его руки.
— Увидев, что сюда идет тот, кого я ненавидела все эти годы, я с помощью Искусства послала сообщение и решила задержать тебя здесь. Теперь я знаю, что была неправа. Но стражники барона, должно быть, уже спешат сюда. Иди по этой дороге и ни за что не останавливайся. Ты можешь обойти их с другой стороны. Я постараюсь вызвать бурю и сбить их с твоего следа.
Он вскочил и помог ей подняться.
— Спасибо, — сказал он. — Но что ты увидела на моей ладони?
— Ничего.
— Розали, скажи.
— Не имеет значения, поймают ли они тебя, — сказала она, — потому что тебе предстоит встреча с Силой страшнее барона… а с ним ты тоже встретишься. Что бы ни случилось — это будет решающим. Не давай своей ненависти привести тебя к машинам, которые думают, как люди, только быстрее. Слишком большие силы вовлечены в игру, а они не могут идти рядом с ненавистью.
— Такие машины существуют только на дневной стороне.
— Я знаю. Иди же, Джекки. Иди! Он поцеловал ее в лоб.
— Как-нибудь встретимся, — сказал он, и, повернувшись, бросился к дороге.
Рози смотрела, как он уходит, и вдруг почувствовала, что над долиной пронесся холодный ветер.
Холмы, склоны которых сперва были пологими и поднимались медленно, теперь стояли вокруг Джека, как башни. Он бежал и видел, как их сменяют высокие каменные стены. Дорога ширилась, сужалась, опять становилась широкой. Наконец, он справился со своей паникой и взял себя в руки. Джек перешел на шаг. Не было смысла быстро уставать — медленный, ровный шаг позволил бы ему пройти немало, прежде чем усталость возьмет верх.
Он глубоко дышал и прислушивался, нет ли погони. Ничего не было слышно.
По скале справа от него скользнула длинная черная змея. Она исчезла в расселине и больше не появилась. В небе горела одинокая звезда. В ее свете вкрапления разных пород блестели, как стекло.
Он подумал о Рози и удивился: что значит иметь родителей, быть ребенком, зависеть от кого-то, чтобы жить. Джек задумался, каково быть старым, знать, что умрешь и больше не вернешься. Вскоре эти мысли, как и все прочее, утомили его. Ему очень хотелось завернуться в плащ, лечь и уснуть.
Чтобы не заснуть, он считал шаги — тысячу, потом еще тысячу. Он тер глаза, спел несколько песенок, думал о еде, женщинах, о своих самых крупных кражах, проигрывал в уме пытки и, наконец, подумал об Ивен.
Стены вскоре стали ниже.
Он шел у подножия холмов — таких же, как те, от которых началась дорога. Погони все еще не было. Джек надеялся, что это означает, что его не схватят в пути. Только бы добраться до открытой местности, а уж там он сумеет найти множество укрытий.
Над головой загремело, и, посмотрев наверх, он увидел, что звезды начали скрываться в тучах. Джек сообразил, что облака собираются очень быстро, и вспомнил обещание Розали постараться вызвать бурю и замести его следы. Когда блеснула молния, грянул гром, и первые капли дождя упали на землю, он улыбнулся.
Сойдя с тропы, Джек еще раз вымок насквозь. Буря, казалось, не собиралась утихать. Видно было скверно, но ему показалось, что он вышел на такую же равнину, с разбросанными по ней скалами, как та, которую он оставил по ту сторону гор.
Джек почти на милю отклонился от своего курса — самый выгодный маршрут, чтобы уйти из владений барона. Потом он заметил несколько валунов. Джек устроился на сухой стороне самого большого и уснул.
Разбудил его цокот копыт. Он полежал, прислушиваясь, и определил, что звук идет от дороги. Джек вытащил меч и положил рядом. Дождь еще шел, хотя и потише. Издалека время от времени доносились раскаты грома.
Цокот копыт затихал. Он прижал ухо к земле, вздохнул, потом улыбнулся. Он все еще был в безопасности.
Несмотря на то, что все тело болело и протестовало, Джек поднялся и пошел дальше. Он решил идти, пока идет дождь, чтоб уничтожить как можно больше следов.
В темной грязи сапоги Джека оставляли углубления, одежда липла к телу. Он несколько раз чихнул и вздрогнул от холода. Ощутив странную боль в правой руке, он опустил глаза и увидел, что все еще сжимает меч. Джек насухо вытер клинок полой плаща и спрятал его в ножны. В просветах между тучами он отыскал знакомые созвездия. По ним он снова взял курс на восток.
Дождь постепенно перестал. Джек был весь в грязи, но продолжал идти. Одежда начала просыхать, а бивший его озноб почти прошел.
Позади него снова возник и затих цокот копыт. Зачем тратить столько сил на поимку одного человека, удивился он. Когда он возвращался в прошлый раз, все было иначе. Правда, раньше он никогда не ходил этой дорогой.
“То ли, пока я был мертв, я стал очень важной персоной, — решил Джек, — то ли люди барона охотятся на возвращающихся просто из спортивного интереса”. В любом случае Джек счел за лучшее не связываться с ними. Что имела в виду Розали, когда говорила, что неважно, поймают его или нет. Если это действительно так, это очень странно.
Время шло. Он оказался на еще более высокой и каменистой террасе. Грязь осталась внизу позади него. Джек начал искать место для отдыха, но это была равнина, и он предпочел идти дальше, нежели быть пойманным на открытой местности.
Продвигаясь вперед, он заметил в отдалении нечто, напоминающее каменную изгородь. Приблизившись, Джек увидел, что эти камни были светлее соседних, а промежутки между ними, казалось, были одинаковыми. Похоже, форма камней не была результатом действия сил природы, скорее, их вытесал какой-то маньяк, зациклившийся на пятиугольниках.
Джек нашел себе место для отдыха у ближайшего камня, где было сухо, и заснул.
Ему снова снились дождь и гром. Гром гремел, не переставая, и от этого содрогалась вся вселенная. Потом Джек очень долго находился на грани сна и бодрствования. И все равно он чувствовал, что чего-то не хватает, хотя точно не знал, чего и почему.
