Ознакомительная версия.
Дуло моего собственного пистолета смотрело мне в лицо, а изящный палец твердо лежал на курке.
— Я уже слишком много совершила, чтобы останавливаться на полпути.
Не было смысла отговаривать ее. Взывать к жалости. Я знал это. Я прочитал это в ее голове. Убивший раз с легкостью идет на повторное убийство. Но я сделал последнюю попытку.
— Что ты скажешь, когда на выстрел соберутся люди?
— Скажу, что заманил меня к себе в номер, а потом изнасиловал. Анализы подтвердят это. Когда ты заснул, я нашла пистолет и пристрелила тебя.
— Звучит правдоподобно, но многие тебе не поверят. Во всяком случае, отношение будет уже не то.
— А мне плевать! Мне нужно продержаться всего каких-нибудь несколько месяцев, пока я не выкачаю из жилы все, что нужно. Потом я покину эту планету, и пусть они подавятся своими подозрениями.
— А если они вызовут нового палача?
— Этого тоже не произойдет. Твой приезд так напугал их, что они вряд ли еще когда-нибудь решатся на подобный шаг.
— Значит, ты все спланировала с самого начала.
Она пожала красивыми обнаженными плечами.
— Прощай, Руслан.
Я не сделал попытки оставить ее. Зачем? Я и так сделал, что мог. Больше, чем мог.
Звук выстрела громко прозвучал в тихой комнате. Одновременно с ним сверкнула вспышка. Я не пошевелился.
Пистолет тихо, как будто не был смертельным оружием, упал на кровать. Джейн смотрела на меня удивленными глазами. Я тоже, не моргая, смотрел ей в глаза. Палач и жертва. Финальная сцена. Только здесь один был и жертвой, и палачом…
Я наблюдал за ней до последней минуты и все равно пропустил то мгновение, когда из глаз исчезло удивление, и они стали обыкновенными безжизненными глазами покойника.
Как я и предсказывал, на выстрел начали сбегаться люди.
Я аккуратно поднял пистолет и положил его в саквояж, среди прочих инструментов. Все они имели свои маленькие хитрости. Например, пистолет, хотя и похожий на обыкновенный, в отличие от него, стрелял в обратную сторону. В того, кто его держал. Еще с вечера я специально выбрал его и положил под подушку.
Я не верил статистике. Я хотел дать ей шанс, но статистика никогда не ошибается. Как и палач.
В комнату начали входить люди. Расстроенный мэр. Перепуганные горожане.
Я прикрыл обнаженное тело. Даже в смерти она была прекрасна.
Многие из вошедших смотрели на меня с осуждением. Но мне было все равно. Я, как и она, не нуждался в их одобрении. В этом мы были схожи. Палач и его жертва.
На взлетной площадке меня провожала не менее многочисленная толпа. Они пришли. Любопытные. Людям всегда любопытно. Впрочем, я — палач и мне нет до этого дела.
Мэр долго топтался рядом, не решаясь протянуть руку.
— М-м-м… э-э… спасибо, — наконец выдавил он, но руку так и не пожал. — Мы благодарны вам за оказанную помощь.
Хотя бы в одном Джейн была права. Они больше никогда не вызовут палача. Люди должны сами решать свои проблемы и нечего их сваливать на чужие плечи, пусть и специально созданные для этого. В конце концов, палачи тоже люди.
Неожиданно толпа расступилась, на поляну, пошатываясь, вышел старик. Отец.
Это невероятно, но он сильно постарел по сравнению со вчерашним днем.
— Будь ты проклят! — прокричал старик и, занеся огромные кулаки, побежал в мою сторону.
Пройдя всего несколько шагов, ноги подкосились, и он упал.
— Будь ты проклят! — он катался по земле, а из глаз лились слезы. Больших голубых глаз. Совсем как у… — Проклят, — сказал он уже тише.
Я повернулся и молча залез во флайер.
«Буду, — подумал я, — только ты, старик, опоздал. Я уже проклят. Давно. Вместе с рождением…»
Пролетая над геометрически правильными полями, я подумал, что ненавижу эту правильность. Человек всегда несет ее в себе, выстраивая всех под одну линейку.
Белое. Черное. Виноват. Нет. И мы — палачи — вносим посильный вклад. Мы тоже люди.
Еще я думал, как отреагирует Высший Совет на мой поступок. Нет, я не волновался. Я знал. Они поймут меня. Ведь они тоже — палачи…
* * *
Вопреки общепринятому мнению, далеко не все телепаты становятся палачами. Впрочем, слово «далеко» здесь не уместно, однако прецеденты есть и продолжают появляться. Один из самых знаменитых — печально известный случай с телепатом Сергеем Светиным. Подающему надежды молодому человеку не только разрешили жить в столице, но еще и приняли в медицинский университет. На общих, так сказать, основаниях. Увы, увы, возможно, общество оказалось не совсем готово, возможно сам юноша не смог, так сказать, обуздать свой дар. Как бы то ни было — эксперимент закончился неудачей.
Мы не станем здесь искать виноватых и правых, ограничившись лишь констатацией факта.
Насколько нам известно, подобные попытки больше не предпринимались. Хотя возможно, когда-нибудь, в отдаленном будущем, человечество созреет до совместной жизни с индивидуумами, умеющими читать мысли.
Первые ласточки, вроде Сергея Светина, продолжают жить на планетах, среди нас, выискивая и выбарывая собственное место в обществе, которое принято относить к цивилизованному.
«Ведь они тоже — палачи…»
Руслан Сваровски отложил рукопись.
— Ну, как?
Аким Флексер перед тем, как ответить взъерошил волосы. С завидной периодичностью, он проделывал данную процедуру постоянно, отчего шевелюра Акима походила на прическу маньяка-ученого, каким его любят изображать в фильмах. Рыжего маньяка-ученого. Но только шевелюра, ибо тело парня могло послужить прекрасной моделью для какой-нибудь героической статуи.
Оставив в покое волосы, Флексер перешел к бицепсам, нервически ощупывая, словно они могли сдуться.
— Давно хотел спросить — писать на бумажных листах, ручкой — это из-за нелюбви к технике, или такой свежепридуманный кич?
— Ты рассказ слышал, или нет!
— Ну слышал, — Аким снова ощупал бицепсы. Идеальные пропорции тела парня в большей степени были предметом труда пластических хирургов, нежели походов того в спортзал. Неделю назад, потратив изрядную сумму из родительских денежек, Флексер сделал себе новое тело. И еще привыкал к нему. — Думаешь, так все было?
— Так, не так! После погромов, а потом Переворота мало что осталось, особенно связанного с телепатами. В старом хранилище, да еще на бумажных носителях, мне удалось откопать записи. Одному из дел я, если так можно выразиться, придал более литературный вид.
— Девушка, золото, романтическая линия — слишком театрально. Смахивает на дешевую беллетристику.
— Про романтическую историю и золото я ничего не придумал, ты же знаешь — телепаты не могут врать. Во всяком случае, не другим телепатам.
Ознакомительная версия.
