Кабинка ответила сжатым молчанием, свидетельствующим о шоковом состоянии посетителя, а в следующую секунду Альберт уже покидал туалетную комнату с мыслью «Черта с два ты у меня еще сходишь в туалет без слабительного…». Мысль Альберта, конечно, включала в себя более весомую лексику, однако в целях сохранения литературного настроя оставим ее за пределами текста.
Вернувшись на место, Альберт сменил обувь на уличную на случай возможного вычисления начальником обидчика по ботинкам и безмятежно приступил к работе, не обращая внимания на смущенно-вопросительные взгляды руководителя, снующие по ногам мужской половины офиса…
Некоторое время после инцидента Альберт чувствовал себя предельно хорошо, несмотря на фатальный поворот событий в жизни, что-то напевал и конвульсивно подергивался в приступах смеха, пытаясь не выказывать улыбку и сохранять печальный вид.
Дама сердца нашего героя носила приятное слуху имя Анна. Внешность ее была такова, что глянцевые журналы по ней не скучали, но в интерьер годовалого бизнес седана она вписывалась вполне лаконично. Анна была красива.
Анна была красива тускло. Таких данных было вполне достаточно для безостановочного привлечения беглого внимания посторонних мужчин, но сами эти мужчины красивы не были, и немалая их часть не спешила менять статус постороннего на любой другой. Анна была красива, и кто-то сказал ей об этом ранее… Возможно, и сам Альберт, обладая известной долей галантности, злоупотреблял подобными высказываниями; возможно, иные кавалеры старались стать ближе к Анне, используя несложный прием лести; но в определенный момент милая Анна утеряла способность быть красивой неброско и оттого свежо, и приобрела в выражении лица (и, что хуже, в поведении) полное осознание собственной привлекательности и неотразимости. Что немедленно вылилось в появление дополнительного балласта в виде важности и слегка раздутого самомнения. Анна не стала капризна или высокомерна с другими. Просто Анна была красива тускло. Матово.
Так же как и красива, Анна была интересна и необычна. Первые пятнадцать минут по утрам после чашечки кофе и еще в беседах с новыми людьми, не копающими чересчур глубоко, и в планах о красивом будущем, ну, и, напоследок, в своих фантазиях она была интересна всем без разбору окружающим двадцать четыре часа в сутки.
Если говорить объективно, о такой женщине можно было мечтать и ждать ее появления в жизни. А дальше просто осознавать свое счастье и чувствовать, что брешь необходимости семейной составляющей надежно закрыта. Но объективные описания – дело слишком благоразумное для человеческих взаимоотношений, и поэтому в контексте нашего рассказа Анна во всей своей красе будет интересна нам исключительно как одна из сторон жизни главного героя.
Они познакомились в кругу близких друзей, познакомились около трех лет назад. Это был тот самый срок, по истечении которого близкие люди уже в полной мере ведут одну жизнь на двоих, способны предполагать реакции на те или иные действия, понимают желания и ход мыслей друг друга, а также имеют в своих головах четкие трафареты мировоззрения и поведения партнера с его достоинствами и недостатками. При попытке партнера вырваться за рамки этого трафарета (вне зависимости от полезности изменений) он (она/ оно и прочее) рискует вызвать обоснованное негодование со стороны своей второй половины, разум которой автоматически фиксирует под упомянутой попыткой вероломное вторжение в частную собственность. Никому не нравится, когда без его ведома трогают, а тем более меняют, структуру его нажитого имущества. Пусть даже имуществом является супруг (супруга), и инициатор изменений – он (она) сам (а).
В данный момент, равно как и на протяжении всех отношений, межличностная обстановка Анны и Альберта была достаточно неспокойной, чтобы не уснуть, и достаточно интересной и миролюбивой, чтобы нашим героям не разойтись по разным углам белого света. Альберт с самого момента знакомства гнался за красивой Анной, сначала гнался сломя голову, гнался большими букетами роз, билетами на свежие спектакли, гнался ресторанами, сияющим внешним видом, яркими шутками и обворожительными высказываниями в адрес красивой Анны. Потом гнался подсмотренным в соответствующих кинокартинах разнообразием в сексе, от которого у физически неподготовленной Анны по утрам ныло тело, и все могло бы закончиться для Альберта плачевно, если б он со временем сам слегка не остыл к своим изнурительным игрищам. И под конец, когда понял, что все, что мог догнать, давно догнал, Альберт продолжал гнаться уже по привычке, без одышки и слегка играючи.
Анна искусно отвечала взаимностью с оттенком легкой прохлады. Отдавала себя лишь частично, чем продлевала влюбленное смятенье Альберта, насколько это было возможно, и привила тем самым нашему герою полезную во взаимоотношениях привычку к вспышкам привязанности. Первое время ей даже удавалось прятать не слишком глубокий внутренний мир под завесой загадочности и женской недоступности, и так как сам Альберт предпочитал считать свою вторую половину особой интересной и интеллектуально развитой, оба они, негласно сойдясь в своих заблуждениях, на том и остановились. Таким образом, Анна, появившись в жизни Альберта, счастливо совпала с его представлениями о второй половине, а там, где не совпала, они вместе, как и подобает любой нормальной семье, создали себе ряд иллюзорных латок, почти идеально заполнивших большую часть несовпадений.
Анна к Альберту не испытывала пылких чувств, однако характеристики Альберта и всего, что с ним пришло в ее жизнь, как то: непосредственно сам статный, симпатичный и неглупый Альберт, неиссякаемый поначалу поток комплиментов в ее адрес, неподдельное восхищение ею, как женщиной; прочный и надежный социальный статус Альберта, вполне приемлемый для создания полноценной семьи, доходы Альберта, чуть выше среднего, хорошие автомобили, и прочие приятные мелочи, – весь комплекс этих характеристик, олицетворяющий собой Альберта, был, несомненно, симпатичен Анне. А со временем и вовсе стал вызывать привычку. Анна не принимала для себя окончательного решения по поводу возможности навсегда связать свою жизнь с Альбертом, но и альтернатив не искала, отчасти в силу неких моральных кодексов, отчасти из-за природной лени. Альберт же подобных предложений делать пока не спешил, никаких неловких ситуаций из-за этого не возникало. Немногочисленные конфликты были вызваны исключительно бытовыми несогласиями, а также скрупулезной ревностью со стороны нашего героя, часто необоснованной, но являющейся неотъемлемым результатом навязанных обществом представлений о поведении привлекательной женщины. В остальном отношения Альберта и Анны вошли в привычное русло, два человека жили вместе, эпизодически обмениваясь скупыми проявлениями великолепного чувства. Перед сном и редким ленивым субботним утром.
В отличие от автомобиля Альберта и его работы, с Анной ничего плохого не случилось. Просто в свете происходящих событий Альберт стал более замкнут и раздражителен, а Анна интерпретировала это по-своему и, хорошо подумав, приняла решение покинуть территорию Альберта. Внезапности в этом не было: между Альбертом и Анной участились конфликты, разногласия, и именно в тот период у Альберта не хватило ни сил, ни внимания, чтобы единолично остановить процесс распада отношений.
Абсолютным финалом отношений этих прекрасных молодых людей стал очередной неприятный случай, произошедший в жизни Альберта, но затронувший помимо него самого еще и его бывшую близкую подругу. За сутки до того, как Анна должна была вывезти из квартиры Альберта свои вещи, квартиру странным образом обворовали, совершенно не разбирая при этом, кто хозяин той или иной вещи. В числе украденных предметов оказался портативный компьютер Анны, на диске которого, как выяснилось впоследствии, было очень много важной для нее информации. В единственном экземпляре.
Анне было жалко бедного Альберта с его злоключениями, но еще больше ей было жалко свой ноутбук. А поскольку истинным виновником и причиной всех происходивших с ее мужчиной неприятностей она с самого начала считала его самого (кто знает, в соответствии с какой логикой), то в утрате полезной вещи с ценной информацией тоже был обвинен не кто иной, как Альберт.
Альберт не обиделся на Анну за ее однозначные выводы про пропавший компьютер. Не потому, что был очень терпелив к людям, а потому, что к этому моменту он уже вообще перестал понимать, что происходит, и, затаив дыхание, ждал, чем закончится эта вереница досадных событий.
Трещина, внезапно образовавшаяся в самом центре жизни, осознавалась во всей своей красе и могуществе. Никаких сомнений у Альберта уже не оставалось: все, что происходило, происходило именно с ним, происходило бесповоротно и не как-то там постепенно и деликатно, а взяло, да ухнулось все разом прямо на голову, без предупреждения и пощады.
