На крышу он подниматься не стал. Как ни крути, а прогулки над городом его не развлекали даже теперь. Зато домой он пошел в обход, через квартал, где стоял дом, одну секцию которого занимала когда-то семья Лупо. Занимала.
Митрик снова дрогнул. Да, если после смерти отца Винни с матерью оставались эти апартаменты, то одинокой вдове их явно не оставят.
Ноги сами вынесли на знакомую улочку. Он остановился напротив дома, посмотрел на окна второго этажа. На какое-то мгновение показалось, что все, как раньше. Что Винни там. Стоит только кинуть камешек, как откроется окно и высунется голова приятеля. Либо выглянет его мама и пригласит войти в дом. Это значит, что Винни по какой-то причине высунуться в окно сию секунду не может.
Митрик присел на корточки и поднял камешек. Распрямился. Бросить камешек в окно захотелось до зуда в пальцах. Он не сдержался, коротко замахнулся и швырнул камешек вверх. Жаль только, что там живут теперь совсем другие люди и что они воспримут его порыв, как хулиганство и что…
Скрипнуло. На втором этаже распахнулось окно. Митрик приготовился к крику новых жильцов, но к его удивлению в окне появилась мать Винни.
— Здравствуй, — поздоровалась она без тени улыбки. — Ну, что ты там стоишь? Зайди.
Митрик захлебнулся от наплыва чувств. Горло перехватило. Этого не могло быть, но это было. А вдруг случилось чудо, и Винни вернулся? Вдруг он сейчас там?
Слов не было, они застряли где-то на полпути к выходу. Юноша коротко кивнул и с невероятной скоростью метнулся к двери. Темный подъезд. Лестница. Двери. Знакомая секция…
Митрик ждал чуда. Он почти поверил в него, но чуда не свершилось.
Винни не было. Была только миссис Лупо. Одна в огромной многокомнатной не по ранжиру секции.
— Здравствуйте, — вяло поздоровался Митрик. — Вы здесь?
— Как видишь, — кивнула пожилая женщина.
— А-а-а…
— А Винни погиб. По словам властей, — добавила она через паузу. — Но я им не верю.
— Я тоже, — выпалил Митрик и тут же прикусил язык. За такие слова можно было… Нет, уж лучше не думать, на что можно напроситься, разбрасываясь такими словами.
Миссис Лупо закрыла окно, подошла к столу и села.
— Садись, — велела она.
Митрик послушно присел на край стула.
— Значит, ты им тоже не веришь?
— Миссис Лупо, — попытался прекратить опасный разговор Митрик. — Я не то имел в виду…
Женщина посмотрела на него очень серьезно.
— Не бойся, — сказала она. — Меня не надо бояться. Лучше просто расскажи мне правду. Ты ведь знаешь что-то.
Митрик сглотнул. То, что сидело внутри много дней, просилось наружу. Но говорить об этом с кем попало — нельзя. Да и не с кем попало тоже. Разве мог он рассказать о происшествиях той ночи своей матери? А вот матери Винни Лупо — мог.
Вот только с чего начать? Как подвести, чтоб не задеть… Хотя, когда такое случается, трудно говорить нейтрально.
— Это был не несчастный случай, — решился, наконец, Митрик.
А дальше слова потекли легко и гладко. Он выговаривался, и это приносило облегчение.
Винни плыл. Вернее, он лежал на спине в воде, и река несла его куда-то. Кажется, это была река. Хотя прикосновения воды он не чувствовал. Наверное, надо было оглядеться и понять, где он и что происходит, но желания и сил на это не было.
Мысли текли вяло, как река, что несла его куда-то. И вокруг царило безразличие, которое захватило его от макушки до пяток. Все теперь казалось ненужным, бессмысленным и непроглядным, как туман, что стоял над рекой и окружал его со всех сторон мутной завесой.
Бум!
Винни подумал, что звук больше всего похож на «бум». Так падает в тумане о землю пустая жестяная бочка. Падает и катится с глухим, придушенным туманом звуком.
Бум! Бу-бу-бу…
Так бормочет шаман из детской сказки, зазывая и заклиная существо, с которым нельзя договориться.
Бум-бу-бу-бу…
Винни чуть повернул голову. Не голову даже, а одни глаза.
Бум-бу-бу-бу-бу-бу…
Из тумана вырисовался знакомый силуэт. «Мессер», — хотел позвать Винни, но не стал. Апатия не давала окликнуть мага, перемудрившего с магией.
Силуэт приобрел более четкие контуры, стал похож на человека. А вернее сказать, это и был человек. С длинными седеющими волосами и бородкой. При этом у него была осанка Мессера и жестикуляция Мессера, и мимика… Хотя Винни никогда не видел и не мог видеть мимики скелета, он был готов поклясться, что перед ним Мессер.
Живой, в человеческом виде.
Сердце забилось чуть чаще. Винни напрягся, но мгновенно расслабился. Это сон, пришла догадка. Я сплю. И сразу стало спокойно.
— Бу-бу-бу-бу-бу…
Теперь стало ясно, что это не пустая жестяная бочка бумкает, а бубнит себе под нос Мессер. Что он там бормочет? В тумане слов было не разобрать, а спросить, уточнить, попросить говорить громче… Нет, Винни было даже не лень. Ему это было не нужно. Ему стало все равно, что и кто говорит. Вообще все равно.
В лежании на воде, которая несет из ниоткуда в никуда, были свои плюсы. Он мог ни о чем больше не думать и ни о чем больше не беспокоиться. Все надуманные и наигранные проблемы живых были ему теперь безразличны…
— Бу-бу-бу…
Живых? Почему-то он подумал о своих спутниках, как о живых, а о себе… А о себе не подумал вовсе. Ему теперь не нужно было думать о себе. За него о нем думала река. И это было хорошо.
— Бу-бу-бу…
Вот только бурчание Мессера отвлекало и мешало плыть по течению. Вот ведь незадача, Пустошь его забери.
— Бу-бу-бу…
Винни закрыл глаза. Ни видеть, ни слышать мага он не хотел. Он вообще ничего не хотел. Может быть, разве что спать без сновидений?
Вместе с последней мыслью навалилась тьма, и Винни порадовался, что его единственное желание так быстро исполнилось.
Он вскочил, не соображая, где находится и что с ним. Вскочил от ужаса, что черная бесконечная бездна пустого безразличия захватила его навсегда. Судорожно хватанул ртом воздуха. Дико, жадно. Так хватает воздух выброшенная из воды на берег рыба.
Из воды… Вода!
Винни завертел головой. Нет, воды не было. И тумана не было. Он был в гостиничном номере. Сидел на полу. Чуть в сторонке стояли Деррек и Нана, с ужасом наблюдая за происходящим.
Юноша огляделся. Он сидел в центре круга, выведенного из непонятной вязи замысловатых символов и потертого, будто рисунок наносили лет пятьсот назад. Над ним склонился Мессер. Бороды и волос у него не было. Вообще выглядел он так же, как обычно. Голые кости. Кисти в перчатках тонкой кожи. Балахон на плечах, с откинутым назад капюшоном.
