А роботехи, могористы и лучники уже кружили по переулкам, беря их в кольцо.
Сейфер сегюр шел на предельной скорости. Рэй готовился к схватке: проверял оружие. То, что Монтррой там и знает об Алене, он не сомневался, значит, попытается ее убрать и сбежать. А Лоан нужно успеть, помешать троуви. Задачка, в принципе, для малышей, и действия, и последствия понятны. Не ясно лишь одно: кто из них успеет?
Дэйкс прибавил скорость, стараясь не отставать от сегюр: мужчина горяч. Бросится в толпу могористов и поляжет. Ишь, рванул, агноликов не дожидаясь.
Вспыхнул дисплей.
— Монтррой уходит в горы, — сообщил Экзиостиф.
— Догнать! Взять живым, бери половину людей и не возвращайся без него! — распорядился Рэй.
Дэйкс выслушал доклад Экзиостифа и глянул в небо: эскорт сегюр разделился. Половина сейферов действительно меняла курс — уходила вправо. Плохо. Очень. Неправильное решение принял сегюр. Насколько троуви знал, военные силы, стянутые в Колви усилиями Монтррой, имели угрожающий всему сегюрет масштаб. Лезть в самое пекло с пятидесятью воинами, пусть и агноликами, было, по его мнению, верхом безрассудства. Рэй, конечно, и один к жене пробьется, но выстоит ли? Глупо. И так не похоже на него…
Троуви качнул головой и связался сначала с Поттаном и Стейпфилом, потом с Илланом. Последним он оповестил совет. Конечно, он не прав: поднимать войска за спиной сегюр, без его ведома, да еще брата и совет вмешивать. Рэй будет недоволен и вполне возможно лишит его сана. Но ничего, зато они вернутся домой. Все.
Серое на розовом. Низкорослые крепыши с одним лицом на десяток. Роботехи. Они окружали их спокойно, планомерно, как и подобает безвольной технике. Исполнители. Тупые машины. А за ними могористы и лучники. Эти вымотают, те добьют.
Шаванпрат вытащил мэ-гоцо, оттер плечом шагнувшую навстречу патрулю девушку и приготовился к нападению. Их пришли не брать в плен, а убивать. Это было ясно. Никаких предупреждений, обвинений, попыток договориться, требований. Роботехи просто окружали их, сжимая в кольцо в молчаливой решимости. Их было много. Гораздо больше, чем мужчина мог предположить. Уже 20. А из проулков еще слышался дробный шаг.
Неужели по его душу? Неужели он навел их на сегюр-мэно? Тогда почему они смотрят на нее, не замечая его присутствия?
Мужчина чуть отодвинулся в сторону, словно желая уйти, и первое, что сделал ближайший роботех: метнул стилет в девушку. "А я прав, претензия не ко мне!" — Шаванпрат перехватил нож у лба Алены и вернул хозяину. Минус один.
Немое оцепенение, в которое Ворковская погрузилась, увидев два десятка однояйцовых близнецов, выстраивающихся пред их взором, резко схлынуло. Она зло прищурилась и выхватила мэ-гоцо, вспомнив Агию добрым словом. Мужчина укоризненно качнул головой, чуть поведя широким плечиком, откинул ее к стене и прижал.
— Ну, уж нет! — вспыхнула Алена, отталкивая защитника. — Мы вместе!
Шаванпрат не успел возразить — роботехи начали нападение.
Алена хотела спросить: почему они это делают? Зачем? Но вопросы потеряли смысл: девушка увидела голограмму: Шаванпрат в списке опасных преступников-инсургентов, на которых велась охота. А дальше…. Она словно попала на съемки исторического боевика. Свист стрел, толпа мужчин, машущих клинками, грохот падающих тел, скрежет. Те лезли прямо по телам поверженных товарищей и чуть руки к ее шее не тянули. Стрелы били не прицельно, еще пугали, не калечили, боясь, видимо, попасть в своих.
Шаванпрат бился, как Конан-варвар, и все старался поспеть везде: стрелу отбить, лезвие остановить, врага поразить и девушку прикрыть. Она, конечно, пыталась помочь, но больше мешалась и себя подставляла, пока не крикнула мужчине, чтоб тот ей второе лезвие из рукоятки извлек. Он не спорил: нажал голубой лазурит и тонкое, красное лезвие лазера вырвалось наружу, раскраивая идущего навстречу роботеха. Алена порадовалась: этот клинок не царапал тело, вспарывая одежду — он убивал легко. Провел, взмахнув, по строю, и парочка упала, заливая мостовую зеленой слизью внутренностей.
Долго им не продержаться, понял Шаванпрат, оттирая с раскроенной стрелой щеки кровь. Девушка, хвала Модраш, не из трусливых истеричек, но и не воин. Машет клинком не умело и совсем не защищается. Ладно — роботехи, а встанут за ними могористы и снесут их первой же волной. Тех, как это тупое железо не вывести из строя. Они воины, и девчонка с отчаянным инсургентом-самоубийцей для них, что аэрозольный баллончик на пути бронетранспортера. Он, конечно, пока может и пока сможет, будет стоять, но…сегюр стоит поторопиться.
Его словно услышали: трое крепких парней с характерными полосами на щеках спрыгнули с экссеров прямо перед роботехами, откидывая тех в сторону.
Еще трое пробивались сквозь ряды воинов, устроив бойню прямо на площади и преграждая проходы к кьяро и Шаванпрат.
Бой чуть снизил темп и двое агноликов, уступив место товарищу и Малеху, кинули к ногам девушки экссер, желая вывести ее из игры, удалив с поля боя. Та не послушалась — к досаде стражей, пнула ненужную, мешающую ей дощечку в толпу роботехов. Женщина, не понимала опасности, принимая серьезный бой за шутливую возню. Махала клинком с азартом бравого улана, чрезмерно гордясь своим мастерством и удалью.
Агнолики переглянулись. В этом взгляде читалось все, что они хотели бы сказать глупой канно, возомнившей себя валькирией, да не могли по долгу службы. Еще секунда, и они встали рядом с товарищами защищать собственность сегюр.
Когда волна роботехов схлынула, Алена смогла внимательно оглядеться и поняла серьезность происходящего. Клинок упал на мостовую, и девушка чуть не заскулила, но вовремя опомнилась и лишь прикусила губу. Площадь была усыпана искореженными телами, которые таяли со злобным шипением под воздействием зеленой слизи, разъедающей их. Место роботов теперь начали занимать люди в форме стражников Иллана, и девушка поняла, в чем дело. Все это из-за нее. Каким-то образом Монтррой, Иллану и Эльхолии стало известно, что она здесь, и они решили избавиться от нее! А эти, что встали на ее сторону, нипричем!
Девушка огляделась и все-таки заскулила. Из двух агноликов, что бились на площади совсем недавно, в живых оставался один. Он еще раскидывал врагов, но из спины, чуть ниже шеи, торчало древко стрелы, и плечо было залито кровью. А могористы наседали без жалости, добавляя ран, ослабляя, добивая.
Из троих агноликов, стоящих рядом с ней также жив один. Другие лежали в разных сторонах: один с множеством рубленных ран и стрелой во лбу, другой — изрубленное тело: голова отдельно, рука, сжимающая мэ-гоцо, отдельно. Шаванпрат бился с двумя кровавыми ранами на груди, а исподреберья торчало обломанное древко.
